работать не станут!
труд не то, что работа из-под палки.
освободите.
вас гораздо приятнее управлять свободными людьми, чем рабами.
все ваши "но". Примиритесь же с событием, которое все равно было неизбежно
и которое все мои домашние встретили с радостью.
сегодня же объявлю. В три часа велите всем собраться в парке и только
предупредите негров, что я хочу сделать очень важное сообщение.
себе господа! Да что же это такое? Коренной переворот, революция, это
значит все человеческие законы побоку!.. Противоестественно... да,
совершенно противоестественно!
плантации. Негры как обычно трудились на полях риса, кофе и сахарного
тростника. Кипела работа и на лесопильнях и стройках. Секрет, стало быть,
еще никому не известен. Из Джэксонвилла и его окрестностей никаких вестей
еще не дошло, и о намерении Бербанка не знали даже те, кого оно
непосредственно касалось.
однако, опасаться, что после всего случившегося накануне толпа
разнузданных подонков из Джэксонвилла или окрестных деревень двинется на
Кэмдлес-Бей. Но пока ничего такого не было заметно, на реке и на берегу
было спокойно. Шпионы не появлялись. В 10 часов утра прошел вверх по реке
"Шаннон", но у пристани Кэмдлес-Бея не остановился и продолжал свой путь в
Пиколату, так что ни с низовий, ни с верховий реки обитателям Касл-Хауса
ничего пока не грозило.
завтраку. Все семейство вздохнуло свободнее, беседа пошла оживленней.
Положение, казалось, стало менее напряженным. И все пришли к заключению,
что джэксонвиллские власти немного обуздали партию Тексара. Если такое
положение продлится еще несколько дней, северяне вступят во Флориду и
местным аболиционистам нечего будет бояться каких бы то ни было насилий.
намерение и объявить об освобождении своих рабов - первый случай
добровольного освобождения негров во всех рабовладельческих штатах.
негр Пигмалион, или попросту Пиг. Он числился работником при Касл-Хаусе,
жил там и не работал ни на поле, ни в мастерских. Парень он был
чудаковатый, тщеславный и с ленцой, и многое ему сходило с рук лишь
благодаря доброте хозяев. Когда возник вопрос об уничтожении рабства,
стоило послушать, с каким пафосом он разглагольствовал о свободе и
равенстве всех людей. Кстати и некстати произносил он перед своими
собратьями самые высокопарные речи, над которыми они, не стесняясь,
подсмеивались. В своих речах он возносился выше облаков, тогда как на деле
он и по земле ступал нетвердо. По существу же это был добродушнейший
малый, и ему позволяли ораторствовать сколько душе угодно. Когда
управляющий Пэрри бывал в духе, он заводил с чернокожим пропагандистом
настоящие прения. Легко представить себе, как должен был встретить Пиг
весть об освобождении, возвращавшем ему его человеческое достоинство.
предупредили, что мистер Бербанк намерен сделать им очень важное
сообщение. К трем часам, как и было назначено, невольники стали собираться
перед домом. Пообедав в полдень, они больше уже не возвращались к своей
работе - в мастерских, на полях или в лесу. Им захотелось приодеться,
сменить свое рабочее платье на праздничное, как было у них заведено, когда
их допускали за ограду господского парка. В поселках стояла суета.
Обитатели их сновали из хижины в хижину. Управляющий Пэрри расхаживал,
ворча:
скотом, а не пройдет и часу, как они будут свободными людьми, их уже не
продашь и не купишь. Нелепо, нелепо, я всегда буду это твердить, всегда,
до последнего вздоха. Это противоестественно, что бы там ни говорили и ни
делали мистер Бербанк, президент Линкольн, все северяне-федералисты и
либералы всех стран. Да, противоестественно и нелепо!
Пиг, ничего, конечно, еще не знавший.
сказать?
в голову одна мысль.
человеческой справедливости и божеским законам.
воспользуюсь им еще раз.
уши, впрочем, совсем не больно, а просто так, для острастки.
Воспользовавшись в последний раз своим правом, почтенный мистер Пэрри
почувствовал как бы некоторое облегчение.
всем своим семейством. Перед домом стояла толпа в семьсот человек негров -
мужчин, женщин и детей. Притащились даже дряхлые старики, не способные к
работе и жившие на покое в поселках Кэмдлес-Бея. Этих стариков было
человек двадцать.
подтолкнули негров поближе к крыльцу, чтобы каждый мог ясно слышать то,
что будет говорить плантатор.
Соединенных Штатах кипит кровавая междоусобная война. Главная причина этой
войны - вопрос о невольничестве. Юг стоит за сохранение рабства, считая,
что блюдет тем самым свои интересы, Север во имя человечности выступает
против рабовладения. Бог помог защитникам правого дела, и оружие их уже не
раз прославилось победой. Я, друзья мои, северянин по происхождению и
всегда, не скрывая этого, был сторонником уничтожения рабства, хотя и не
имел возможности применять свои убеждения на деле. В настоящее время
обстоятельства сложились так, что я могу, не откладывая больше,
действовать согласно моим взглядам. Выслушайте же со вниманием, что я вам
скажу от себя и от имени всей моей семьи.
голосом объявил во всеуслышание:
восемьсот шестьдесят второго года, все невольники на моей плантации
навсегда освобождаются от рабства. Они вольны располагать собою как хотят.
С нынешнего дня в Кэмдлес-Бее нет больше ни одного невольника, а есть одни
лишь свободные люди".
порыве горячей благодарности. На всех устах было имя Джемса Бербанка.
Толпа придвинулась вплотную к крыльцу. Мужчины, женщины, дети - все
стремились поцеловать руку своего освободителя. Неописуемые радость и
восторг, еще усиленные неожиданностью, преисполнили сердца освобожденных.
Пигмалион суетился, жестикулировал и ораторствовал больше всех.
ступеньки крыльца и, выпрямившись, взволнованным голосом обратился к
Бербанку:
невольников Кэмдлес-Бея за то, что из ваших уст раздались первые слова об
отмене рабства "а земле штата Флориды!
Джемсу Бербанку и поцеловал у него руку. Маленькая Ди потянулась к
старику. Он взял девочку на руки и показал ее толпе.
до Джэксонвилла, дав знать жителям его, что великий акт освобождения
свершился.
унять восторг толпы - крики не умолкали и стихли тогда лишь, когда Зерма
поднялась на ступеньки крыльца и попросила слова.
своей мы обязаны великодушию того, кто был нашим хозяином и лучшим из
хозяев.
Зерма. - Кто хочет, может уйти с плантации и жить как ему
Акунин Борис
Посняков Андрей
Лукин Евгений
Суворов Виктор
Роллинс Джеймс
Акунин Борис