ждал его на лодке у Рыбной пристани.
кустах, и деревья полоскали свои мокрые ветви в воде. Мальчики стали уже
беспокоиться. Но вот заскрипели уключины раздвинулись кусты, и длинный острый
нос рыбачьей лодки вылез, шурша о камни, на берег. Тимка соскочил с носа на
землю и вытянулся. В левой руке он держал лодочную цепь, правой отдавал салют.
Капка, балансируя, чтобы не упасть, перепрыгивая со скамьи на скамью, сошел на
берег. Валерка шагнул ему навстречу и отсалютовал:
Затона собрались по вашему сигналу. Рапорты приняты и занесены в книгу.
Зеркала проверены. Костер зажжен.
тяжело махнул.
не таким голосом, не теми словами должен был ответить командор.
Огня, уже разжег костер. Он еле заметно тлел под ржавым листом жести, потому
что время было военное и нельзя было палить огни - в районе проводилось
затемнение, даже бакенов не зажигали на ходовом русле Волги. Ветер загонял дым
костра в пещеру, ело глаза, но закон есть закон, обычай свят, и мальчики молча
расселись вокруг небольшого возвышения, которое громко называлось Круглым
Столом. Тимка стал у выхода па часах.
вам плохое...
перехватило.
стены пещеры. Потом кто-то, еще словно надеясь, спросил осторожно:
еще... А, Капка? Может, это не так...
сказал он.
Хуже уж некуда. Таких, как Арсений Петрович, мало где сыщешь. А коли найдется,
так для нас все равно лучше Арсения Петровича никто на свете не будет.
Кто-то опять коротко и тяжело ахнул в темноте.
мы дела не бросим. Сами уж как-нибудь. Одни... Я тут намедни отказываться
думал. То забыть. Глупости это. Раз и навсегда. Если когда манкировал чего,
пусть каждый скажет прямиком: так, мол, и так. Коли в чем виноват - то же
самое. Буду знать и сделаю как надо, как следует. Но дело бросать - это хуже
еще, чем память Арсения Петровича позабыть. Значит, надо дело делать. Вот,
по-моему, как. Это, я считаю, до осени так, до школы... А как в школу пойдете,
так там, конечно, уже другой разговор...
других пионеров попионери-стее. Мы и есть пионеры своего города, пионеры
военного времени.
Капка.
Ленинграде досталось? Какое у них было переживание? Надо считаться и
соображать. И помочь, если что. Ведь наш город, мы хозяева. Ну и, конечно,
если уж сами полезут, не давать им очень-то...
поддерживаешь? Костер должен все равно гореть.
Капка очень устал за день. Много пришлось ему передумать сегодня. Тяжелая
весть напомнила об отце... Вот как принесут такое же письмо... Но костер
должен гореть. Он должен гореть все равно.
попался сырой и никак не разжигался.
согласный, как прежде. Давайте решать. Ставлю на голосование. Приготовьте
зеркала! Ну, кто "за"?
лампочка еще давала слабый свет. И бледным желтеющим лучом Капка обвел в
пещере вокруг себя. Каждый синегорец подставлял под луч свое зеркальце, оно
вспыхивало в темноте, и Капка считал голоса.
товарищей лучом: не блеснет ли кто против? Нет. Он погасил фонарик.
Арсений Петрович для нас сложил. Только... пускай кто-нибудь запевает. У меня
сегодня горло чего-то простыло.
севшими от волнения. Они пели почти невидимые в темноте, но каждый чувствовал
плечом плечо товарища.
Только ветер шумел в затопленных кустах да, журча в ветвях, вились струи полой
воды. Кира Степушкин наконец разжег костер, укрыл его жестью, поднялся,
отдуваясь, и присоединился к поющим. Горячие красноватые отблески огня
заиграли на лицах. Черты отяжелели, резкие тени легли у всех над бровями, на
крыльях носа, на губах. Лица казались теперь суровыми, крепко, по-мужски
отвердевшими. И мальчики пели:
заборе у Затона наклеивали свежее сообщение от Советского Информбюро, люди,
сгрудившись, заглядывая друг другу через плечо, молча вчитывались в строки
сводки, а потом медленно расходились с замкнутыми лицами, покачивали головами.
Иногда кто-нибудь говорил:
плыла всей ширью мимо городка, отражая безоблачное летнее небо.
где-то за горизонтом резкие на язык зенитки, и небо вдали подергивалось
частыми пляшущими звездочками разрывов. В Затоне спешно ремонтировали суда и
делали сверх положенного еще кое-что по особому заданию, приезжали военные
инженеры, долго в ночь засиживались у директора. Юнги усиленно проходили
строевые занятия, упражнялись в стрельбе и гребле, одолевали военное дело. И
однажды юнги решили показать местным свою выучку и вызвали на соревнование
зитон-ских. Объявили, что в воскресенье, на площадке Дома пионеров будет
военизированный бег с препятствиями, футбольный матч и состязание по гранате
на меткость броска.
футболистами. Юношеская команда Затона целую неделю тренировалась перед
встречей с юнгами. Ходулю, игравшего вратарем, мастер ради такого дела
безропотно отпускал на два часа раньше других. Несмотря на военное время,
народу в воскресенье собралось много. На дощатых трибунах уселись в ряд все
знаменитые старики Затона - и Егор Данилыч Швырев, и Макар Макарович
Раснгавин, и Маврикий Кузьмич Парфенов, и Ми-хайло Власьевич Бусыга, и Иван