запахло паленой резиной, и во всем доме стало темно. Всюду захлопали двери,
на лестнице послышались переполошенные голоса:
развели, а теперь сиди в темноте!
вспыхнувших проводов занялась бумага на столе, взметнулось синее пламя от
опрокинутого Володей спирта.
скатерть. - Ведь пожар!..
оттуда с большой, очень тяжелой лоханью, в которой мокло белье. Не
разобравшись, в чем дело, он вывернул ее на стол. Огонь, шипя, погас. Все
молчали, тяжело дыша. Слышно было только, как сперва медленно - кап, кап, -
потом частыми каплями и, наконец, в несколько струй хлынула вода, стекавшая
со скатерти...
смотрите, во что он ее превратил! Евдокия Тимофеевна... нет, вы
посмотрите... Володя, кто тебе позволил брать лоханку с моим бельем? Ой!..
мгновение, чтобы снова, став уже невидимой, огласить своим криком темную
комнату:
подобным элементом! Я из-за него обожгла руку. Боже мой, как раз палец для
наперстка!
жильцы...
какой ералаш натворил... У-у, чтоб тебя!
спине Володи.
постеснялась бы все-таки... А еще Восьмое марта празднуешь, на собрания
ходишь! Не стыдно?
постирать.
вас заклинаю, не разрешайте ему! Он взорвет весь дом!
притащил снизу стремянку, приставил ее к стене, полез в угол, где был
счетчик и предохранительные пробки. Ему было очень неудобно работать одной
рукой, так как другой он светил себе, зажигая одну спичку за другой. Звать
кого-нибудь на помощь было бесполезно. Внизу бранились в темноте
рассерженные соседи, рядом, на уровне его коленок, бушевала и гудела
Алевтина Марковна. Но сквозь этот шум Володя услышал неожиданно звук, от
которого чуть не свалился со стремянки. Внизу весело залился лаем Бобик.
на Володю. Говорят, что в подобных случаях хочется провалиться сквозь пол.
Володе же, наоборот, хотелось проскочить сквозь потолок, который сейчас был
гораздо ближе к нему, чем пол. Но бедняга только замер на своей стремянке.
хоронишься?
починю...
Давай я тебе посвечу.
из темноты две перепачканные руки, которые вертели фарфоровые пробки на
щитке предохранителя.
перепачканный, сконфуженный Володя медленно сполз со стремянки.
ним, предчувствуя, что главный скандал еще впереди.
стола, на подгоревшую скатерть, взял в руки еще пахнувший горелой резиной
мотор.
Умник! А трансформатор? Звонок-то ведь через трансформатор ставят, а ты
напрямую соединил. Вообще, Володька, давай все-таки условимся раз и
навсегда, чтобы ты таким самостоятельным не был. Вот будешь проходить в
школе физику, станешь учить электричество, тогда уж и орудуй. Эх ты,
изобретатель, шут тебя возьми!
трансформатор!..
Володька, твоих рук дело?
уже в них разобрался. Просто я из них на минуточку вынул одну шестереночку.
Она мне в моторе была нужна.
кончилось мое терпение. Чтоб сейчас же все эти твои крючки, закорючки да
проволоки разные, весь этот хлам твой - вон отсюда! И если хоть что
появится, я сразу же в помойку! Слышишь?
Евдокия Тимофеевна.
было! Давай сюда шестеренку... Вот. И завтра утречком отнесешь вместе с
хронометром часовому мастеру на углу, и, если не починит, - лучше ты мне на
глаза не попадайся! Так и знай!
за что тебе не положено!.. На, бери, ставь!.. - Отец в сердцах подтолкнул
концами пальцев хронометр к Володе. - Ну, принимайся, а я погляжу. Тоже мне
- точная механика!
меня и так руки трясутся, а тут еще ты...
шестеренку в пустовавшее гнездо, подвинтил шурупчик, приладил зубчатое
колесико, слегка подул, протер запотевший металл концом чистой тряпочки,
тряхнул хронометр.
Володя еще раз потряс хронометр, поковырял ножичком колесико... Механизм
оставался неподвижным. Часы не шли. Володя почувствовал, как у него
начинают жарко чесаться набухшие мочки ушей. Он еще ниже склонился над
хронометром. Но как ни тряс он и как ни дул и ни вертел - часы не шли.
отец, махнул рукой и пошел в другую комнату, сам огорченный, потому что ему
в эту минуту очень хотелось, чтобы Володя справился с хронометром и сдержал
свое слово.
он сидел за своим столиком и тоненькой проволочкой старался расшевелить
оцепеневший механизм часов.
происшествии и тихонько вошла в залу. Володя, обернувшись, метнул на нее
недобрый взгляд и сжался весь, приготовившись выслушать колкости. Но
Валентина не хотела дразнить брата: она хорошо понимала, каково ему сейчас.
Ну и пусть помучается.
посуду со стола, как потушили свет. Потом все в доме затихло. Володе
смертельно хотелось спать. Рот у него разлезался во все стороны от зевоты,
а глаза, наоборот, было очень трудно держать открытыми, они сами собой
смыкались. Но Володя упрямо сидел над хронометром, отвинчивал и ставил
снова на место колесики, тряс часы, прислушивался.
ноющий, слегка звенящий гул. Он прислушался, но кругом стояла тишина.