Чтение 16–й страницы книги ~Маска Цирцеи~

С грохотом обрушилась стена. Большие волны золотистой пыли тучами
разлетелись в разные стороны.

Кентавры подхватили Цирцею под руки и понесли ее к пролому в стене,
длинные волосы волшебницы струились во мраке.

Мы вошли в золотой город.

Рог фавна позвал нас, и мы пришли. Мы выплеснулись на улицы,
заполненные причитающими горожанами, но они не оказывали кентаврам
сопротивления.

Солдаты Гелиоса выстроились на улицах в боевых фалангах, преграждая нам
путь. Я видел, как тускло мерцало их золотое оружие. Эти люди были хорошо
экипированы, но разве их клинки могло противостоять копытам кентавров?

Непрерывно опускалось и взлетало в воздух множество дубин. Непрерывно
серпы кентавров собирали кровавую жатву. Некоторые из полулюдей
размахивали гигантскими мечами, убивая воинов Аполлона десятками. Кроме
того, кентавры дрались, словно боевые кони, вставая на дыбы и лягаясь.

Мы сражались, почти не неся потерь, но иногда я слышал громкий визг
искалеченного кентавра. Солдаты яростно защищали Гелиос.

Мой кентавр выходил из всех схваток невредимым. Сидя у него на спине, я
тоже сражался. Не переводя дыхания, ничего толком не видя, я рубил врагов,
посылая на землю одного за другим воинов в блестящих шлемах. Но на их
место тут же становились все новые и новые солдаты.

Наконец мы добрались до ступеней храма. Там нас поджидали целые орды
воинов в золотистых доспехах. Они тоже попытались остановить нас. Теперь
сражение шло в полной темноте. От солнца осталось только яркое кольцо
солнечной короны.

Мы пробились в храм, бурей взлетели по ступеням. Тут я снова увидел
бородатое лицо Панурга. Он ждал нас. Я крикнул ему, и он снова поднес к
губам свой рог.

- Поднимайтесь! - его голос едва доносился сквозь грохот битвы. -
Поднимайтесь ко мне, сюда!

Мой кентавр услышал. Я почувствовал, как задвигались мускулы его
огромного тела.

Прыжок, и мы внезапно очутились по ту сторону шеренг воинов, одетых в
золотые кольчуги, обороняющихся, но беспомощных перед крушащими все на
своем пути мечами, дубинами и серпами кентавров.

Панург нетерпеливо махал, подзывая нас.

- Сюда, - крикнул он. - Эту дверь защищают, но я помогу вам. Что за
битва! - он засмеялся и исчез.

Не было необходимости понукать моего кентавра. Мы пронеслись вдоль
стены и оказались у решетчатой двери. Мой кентавр по-животному засмеялся и
встал на дыбы. Я обхватил его за потную человеческую талию, изо всех сил
стараясь удержаться на спине моего скакуна. Мы оба устали от бешеной
скачки, но кентавр, не останавливаясь, начал бить в стену копытами.

Решетка прогнулась. Кентавр отошел, а потом всем своим весом обрушился
на решетку и одновременно ударил ее всеми четырьмя копытами. Я услышал его
нечеловеческий смех. Наконец двери распахнулись.

Перед тем, как спрыгнуть со спины кентавра, я увидел четырех воинов,
лежащих на залитом кровью полу. Копыта Панурга застучали по золотому полу.
Фавн повел нас по извилистому коридору. Кентавр что-то крикнул на
нечеловеческом языке, а Панург с волнением повторил.

Трижды мы встречали охрану, и каждый раз мой меч и ужасный арсенал
кентавра побеждали врагов. Панург не сражался. Всякий раз он отступал в
сторону, ожидая, пока мы закончим схватку.

И вот мы добрались до сада, где Питон охранял руно Аполлона.

13. ОСВОБОЖДЕННАЯ СИЛА

Мы очутились у потайных дверей, которые вели в волшебный сад. По
коридору разносилось эхо шагов, издалека доносился топот бегущих воинов,
грохот доспехов, звон кольчуг и оружия. Битва шла у стен храма и внутри,
со всех сторон слышались причитания, молитвы. Темнота сгущалась.

Но я едва понимал, что происходит вокруг. Я забыл о битве и о
надвигающейся опасности, о затмении, о том, что должен буду победить бога.

Предо мной открылся сад золотого руна...

Он изменился. Положив руки на створки потайной двери, я широко
распахнул их. Я поставил колено на подоконник, наклонил голову и нырнул в
низкое окно. В полудреме, не сознавая, что делаю, я вошел в волшебный сад.

Ковер цветов, раньше сверкавший подобно раскаленным звездам, теперь не
обжигал. Наступил час затмения. Нет, цветы еще немного жглись, но
постепенно угасали. Я, морщась, переступал через них.

Я должен был забрать золотое руно. В центре сада, где раскачивалось
дерево, которое называли Питоном, было чуть прохладней. Большие глаза
ветвей-змей медленно поворачивались, следя за мной в ночном мраке,
медленно, медленно извивались как настоящие змеи.

А под ними висело руно.

И тут за моей спиной послышался шум. Я услышал, как завопил Панург и
дико засмеялся кентавр. Копыта получеловека-полуконя звонко застучали по
доспехам воинов Аполлона. Волна воинов в золотых кольчугах влилась в
широкие низкие двери. Битва вспыхнула с новой силой.

Я не мог помочь ни Панургу, ни кентавру. Только я один знал секрет
дерева-Питона. Знал, что давным-давно открыла Медея другому Язону.

Я прошел среди бледных, горящих цветов к дереву, размахивая мечом.
Через головы идущих за мной по саду солдат я увидел, как кентавр пробился
к дверям. Его полузвериное лицо было перекошено от ярости.

Потом он стал разить в спины моих преследователей. В следующий миг я
повернулся и отбил нападение, а потом отбежал в сторону. Воины гнались за
мной, но им приходилось обходить золотые цветы.

Дерево помогло мне. Я подобрался к двум головам, которые метались, с
отвратительной жадностью разевая пасти. Солдаты боялись Питона, и этот
страх должен был спасти меня. Я был сейчас не героем Древней Греции, а
Джеем Сивардом, который сражался в ужасном, бледном свете золотых цветов.
Я лишь молился, чтобы мне хватило времени.

У меня не было щита. То и дело отбивая удары мечей, я отступал. Моя
кровь смешалась с кровью десятка убитых мной воинов. Мой кентавр боролся
словно демон, а цветы Аполлона пили нашу кровь.

Золотая почва впитывала нашу кровь. Наконец обезглавленное тело одного
из воинов задергалось на песке, истекая кровью. Цветы жадно подставляли
свои лепестки, ловя каждую каплю драгоценной жидкости.

Дерево тоже питалось человеческой кровью. Медленно, медленно,
покачиваясь, опускались и засыпали головы. Покачиваясь, они опускались и
засыпали.

Три тысячи лет назад Язон обманул Медею, подмешав в напиток лекарство,
которое усыпило Питона. Я смотрел на мир глазами Язона и знал об этом. Сок
волшебных растений или кровь.

Никто бы из людей не смог проделать путь, которым попал сюда я. Но и я
бы погиб, если бы не затмение. Силы Природы сегодня были на стороне
Гекаты.

Дерево-Питон пило кровь и медленно засыпало, словно насытившийся
вампир. Его корни высасывали напиток, который лился из живых тел.

Я ждал. Когда же Питон совсем затих, замер, я, затаив дыхание, отступил
под защиту дерева. Воины, подняв мечи, пошли было вперед, но,
заколебавшись, уставились на еще подергивающихся змей. Мне дорога была
каждая минута.

Самые низкие ветви дерева были голыми. Я сумел схватиться за них.
Раскачавшись, подтянулся и поставил колено на одну из нижних ветвей, а
потом полез вверх, хватаясь за ветки, которые медленно извивались в моих
руках.

Головы змей шипели вокруг, ленивые после кровавого пира. Если бы у меня
было время посмотреть по сторонам, то я давно уже умер бы, скованный
холодным ужасом, но сейчас все мое внимание было сосредоточено на
неправдоподобной вещи, мерцающей тысячами бликов в темном саду.

Дрожащей рукой я дотянулся до руна, коснулся золотой шерсти!

Сидя верхом на изгибающейся ветке, я подтянул к себе руно. У меня
тряслись руки. Руно было живым, неописуемым. Я перебросил его через плечо,
словно накидку. Руно прилипло к моей одежде, так что привязывать его нужды
не было.

Оно оказалось живым.

Только мертвые остались лежать в саду, когда я спустился с дерева. Все
воины Аполлона разбежались.

Кентавр ждал меня, глаза его вылезли из орбит, как у испуганной лошади.
Даже Панург держался в отдалении. Цветы Аполлона завяли и хрустели у меня
под ногами, словно тлеющие угли.

Я никогда не знал, как устроено руно. Колечки из аккуратных золотых
проволочек были как щупальца, собиравшие энергию из неизвестных мне
источников; энергию, что входила в мое тело и сознание, наполняя меня
сверхъестественной силой. Гефест - величайший мастер нечеловеческой расы -
сделал руно, своего рода биомашину, и теперь оно заменяло простой коллоид.
Какие формы физиопсихологического симбиоза заставляли его работать, я так
и не смог понять.

Я удивился бы, если бы мое тело и сознание смогли бы долго
сопротивляться разрушительному воздействию руна. Руно носить оказалось
опасно. Но еще опасней было поддаться той эйфории, что дарило руно. Я мог
просто сойти с ума, впасть в экстаз... Я думал только о том, как совладать
с этим оружием.

Когда я подошел к дверям, ведущим в храм, Панург отвернулся от меня, а
кентавр замер на расстоянии, словно норовистая лошадь. На стенах сверкали
отблески огня руна.

Наконец мы вернулись в огромный зал, где еще шумела битва. Армия