Виндзорского леса, второго лорда опочивальни, первого лорда егермейстера,
сопровождаемые все тем же удивленным и испуганным шепотом: "Смотрите!
Смотрите!", пока, наконец, не попали в руки обер-шталмейстера. Тот,
бледный как полотно, с минуту разглядывал причину общего испуга, затем
хрипло прошептал:
главного хранителя королевских чулок! - и в изнеможении склонился на плечо
первого лорда егермейстера, чтобы восстановить свои силы, покуда не
доставят такие чулки, у которых подвязки находятся в полной исправности.
пора, когда Том Кенти получил, наконец, возможность покинуть постель. Один
придворный налил воды в таз, другой руководил умыванием, третий держал
наготове полотенце. Том благополучно совершил обряд омовения, после чего к
делу приступил королевский цирюльник. Из рук этого художника Том вышел
грациозным и миловидным, как девочка. В плаще и штанах из пурпурного
атласа и в шляпе с пурпурными перьями он торжественно проследовал в
утреннюю столовую сквозь густую толпу придворных, которые расступались
перед ним и преклоняли колени.
его сопровождали первые сановники Англии, а также почетная стража из
пятидесяти дворян с золочеными бердышами в руках. В тронном зале ему
предстояло заняться государственными делами. Его "дядя", лорд Гертфорд,
поместился у самого трона, чтобы помогать королю своими мудрыми советами.
покойного короля. Они ходатайствовали, чтобы Том утвердил некоторые их
распоряжения. Это была пустая формальность, - однако не совсем, так как в
то время еще не было лорда-протектора. Архиепископ Кентерберийский доложил
постановление совета о похоронах покойного монарха и в заключение прочел
подписи душеприказчиков, а именно: архиепископ Кентерберийский;
лорд-канцлер Англии; Вильям лорд Сент-Джон; Джон лорд Рассел; Эдуард граф
Гертфорд; Джон виконт Лисли; Катберт, епископ Дургэмский...
удивительный пункт. Он повернулся к лорду Гертфорду и шепотом спросил:
тому, что покойников на Дворе Отбросов спроваживали в могилу гораздо
быстрее.
назначившего на другой день в одиннадцать часов прием иностранных послов.
Требовалось согласие короля.
чтобы выразить вам соболезнование их августейших повелителей по поводу
тяжкой утраты, постигшей ваше величество и всю Англию.
акт о расходах на штат покойного короля, достигших за последнее полугодие
двадцати восьми тысяч фунтов стерлингов. Сумма была так велика, что у Тома
Кенти дух захватило. Еще больше изумился он, узнав, что из этих денег
двадцать тысяч еще не уплачено. И окончательно разинул рот, когда
оказалось, что королевская сокровищница почти что пуста, а его тысяча слуг
испытывают большие лишения, ибо давно уже не получают следуемого им
жалованья.
поменьше и распустить большинство наших слуг, которые все равно ни на что
не годны, только болтаются под ногами и покрывают нашу душу позором,
оказывая нам такие услуги, какие нужны разве что кукле, не имеющей ни
рассудка, ни рук, чтобы самой управиться со своими делами. Я знаю один
домишко, как раз насупротив рыбного рынка у Билингсгэйта... Он...
вспыхнул и остановился на полуслове; но никто не выразил удивления, как
будто никто и не слыхал его слов.
завещал пожаловать графу Гертфорду герцогский титул, возвести его брата,
сэра Томаса Сеймура, в звание пэра, а сына Гертфорда сделать графом, равно
как и возвысить в звании других знатных слуг короны. Совет решил назначить
заседание на шестнадцатое февраля для утверждения и исполнения воли
покойного. А так как почивший король никому из поименованных лиц не
пожаловал письменно поместий, необходимых, чтобы поддержать столь высокое
звание, то совет, будучи осведомлен о личных желаниях его величества по
этому поводу, счел за благо, если на то будет соизволение ныне
царствующего монарха, назначить Сеймуру "земель на пятьсот фунтов
стерлингов", а сыну Гертфорда "на восемьсот фунтов стерлингов", прибавив к
этому первый же участок земли "на триста фунтов стерлингов", "какой
освободится за смертью какого-нибудь епископа".
короля, а потом уж расходовать такие огромные деньги; но
предусмотрительный Гертфорд, во-время тронув его за плечо, спас его от
подобной бестактности, и он изъявил свое королевское согласие, хотя в душе
был очень недоволен.
такие блистательные чудеса, и вдруг у него мелькнула мысль: почему бы не
сделать свою мать герцогиней Двора Отбросов и не пожаловать ей поместье?
Но в то же мгновение он с горечью сообразил, что ведь он король только по
имени, на самом же деле он весь во власти этих важных старцев и величавых
вельмож. Для них его мать - создание больного воображения; они выслушают
его недоверчиво и пошлют за доктором - только и всего.
утомительно-нудные петиции, указы, дипломы и другие бумаги, относящиеся к
государственным делам; наконец Том сокрушенно вздохнул и пробормотал про
себя:
свежий воздух, поля и луга и запер меня в этой темнице, сделал меня
королем и причинил мне столько огорчений?
упала на плечо; дела королевства приостановились за отсутствием
августейшего двигателя, имеющего власть превращать чужие желания в законы.
Тишина окружила дремавшего мальчика, и государственные мужи прервали
обсуждение дел.
провел приятный часок в обществе леди Елизаветы и маленькой леди Джэн
Грей, хотя принцессы были весьма опечалены тяжелой утратой, постигшей
королевскую семью. Под конец ему нанесла визит "старшая сестра",
впоследствии получившая в истории имя "Марии Кровавой" [Мария Тюдор
(1516-1568), королева английская; ее царствование ознаменовано
преследованиями и многочисленными казнями протестантов]. Она заморозила
Тома своей высокопарной беседой, которая в его глазах имела только одно
достоинство - краткость. На несколько минут его оставили одного, затем к
нему был допущен худенький мальчик лет двенадцати, платье которого, за
исключением белоснежных кружев на вороте и рукавах, было сверху донизу
черное - камзол, чулки и все прочее. В его одежде не было никаких
признаков траура, только пурпурный бант на плече. Он приближался к Тому
нерешительным шагом, склонив обнаженную голову, и, когда подошел,
опустился на колено. Том с минуту спокойно и вдумчиво смотрел на него и,
наконец, сказал:
лице у него были тревога и грусть.
Положение было щекотливое. Что ему делать? Притвориться, будто он узнает
мальчугана, а потом каждым словом своим обнаруживать, что он никогда и не
слышал о нем? Нет, это не годится. Спасительная мысль пришла ему в голову:
ведь такие случаи будут, пожалуй, нередки. С настоящего дня лордам
Гертфорду и Сент-Джону частенько придется отлучаться от него по делам,
поскольку они - члены совета душеприказчиков; не худо бы самому придумать
способ, как выпутываться из затруднений подобного рода. "Дельная мысль!
Попробую испытать ее на мальчишке... и посмотрю, что из этого выйдет".
отуманен недугом...
воскликнул паж для порки, а про себя подумал: "Значит, правду о нем
говорили... не в своем уме бедняга... Но, черт возьми, какой же я
забывчивый! Ведь ведено не подавать и виду, что замечаешь, будто у него
голова не в порядке".
ты не обращай внимания... я быстро поправлюсь; часто мне достаточно бывает
одного небольшого намека, чтобы я припомнил имена и события, ускользнувшие
из моей памяти. ("А порой и такие, о которых я раньше никогда не слыхал, в
чем сейчас убедится этот малый".) Говори же, что тебе надо!
дозволения вашей милости. Два дня тому назад, когда ваше величество
изволили сделать три ошибки в греческом переводе за утренним уроком... вы
помните это?..
Свержин Владимир
Володихин Дмитрий
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Афанасьев Роман