А Пучков со вчерашнего вечера в штабе.
тому назад еще звонили, что едут. И вот все едут.
только рот, но и нос, лоб, впалые щеки с лихорадочным румянцем. Во рту у
него не хватает одного зуба, как раз переднего, и от этого он шепелявит.
Возраст его трудно определить,- по-видимому, ему лет тридцать.
его сердито сверлят меня.
оповещать будет? Мы с вами? У нас и так работы вот по сих пор будет,- он
рукой быстро проводит по горлу.- Вообще ни плана, ни организации.
запасных аккумуляторах, и сгибает и разгибает какую-то проволочку.
На ТЭЦ сейчас шестьдесят человек работает. Куда им деваться, если это...
если придется все-таки тар-рарах устроить. Куда? Врассыпную? Куда глаза
глядят? Потом... Есть какая-нибудь очередность у цехов? Нету. Литейный будет
рваться, а мы только собираться, или наоборот... Вообще...- Он машет рукой и
длинными сухими пальцами мнет папиросу.- Вот немец лупит сейчас из
минометов, попал осколок в провод - и точка. Вся наша сеть ни к дьяволу не
годится. Сколько раз говорил - идиотство держать Уитстона в сейфе. Нет.
Воров боятся. Единственный, видите ли, аппарат во всем Сталинграде. А вот
теперь сиди и жди у моря погоды.
встает.
а горе.
должно быть. Впрочем, все, что он говорит, сущая правда.
Пенгаунис подворотнички стирает - раздражает, этот тоже не угодил. Какого же
тебе рожна надо?
того и гляди, полные штаны будут.
Чтоб как часы втыкали и не боялись.
стояли. Там рыбы знаете сколько? Вот завтра, если взрывать не будем, я вам
осетров притащу - двумя руками не подымете. Я уже видал, тут челнок за
забором лежит.
перевязанной рукой. Рукав от плеча разодран, на повязке красные пятна.
винтовки. Только ко входу подходим, а они из окон тр-р-р, тр-р-р... Хорошо
КВ(1) подошел, ахнул прямо в дом. Они так и посыпались, как тараканы. Сейчас
на той стороне Мечетки.
что он стрелял в немцев, и ему не хочется кончать своего рассказа.
камни. А фрицы с заднего хода - от дерева к дереву.
левую.- Пойди и посчитай. Там только арифметикой и заниматься,- машет он
здоровой рукой.- Где медпункт, хлопцы? С вами наговоришься.
руку, другой в голову. Оба легко. Немцы все еще за оврагом. Стреляют из
минометов. В атаку не идут. Наши тоже. Паршиво, что нет настоящих
командиров. Говорят, завтра должны стрелковые части подойти с артиллерией.
Два раза немецкие танки подъезжали к оврагу, немного постреляли и ушли. Наши
тоже мало стреляют, боеприпасов, вероятно, нет. А в общем,
ничего - жить еще можно. Тракторозаводцы сумеют постоять за свой завод. И,
совсем по-молодому подмигнув глазом, старик вместе с мальчиком идет искать
медпункт. Прибитая к фонарному столбу дощечка с наспех нарисованным красным
крестом указывает в сторону Волги. Когда мы шли в цех, ее не было.
красивый, весь лакированный, с массой контактов. Георгий Акимович в хорошем
настроении. Сеть исправна.
такого в Сталинграде. Даже из центральной электростанции за ним присылали.
Чувствительный как черт. Сейчас все детонаторы ваши перекалибруем. Есть
запасные?
сопротивлением - и заменяем капсюли на зарядах, как начинается обстрел.
Длится около часу. Через каждые две-три минуты по снаряду. Большинство
ложится вокруг станции. Несколько попадает в машинный зал, два в котельную.
Их называют минами, но это не мины. У мины нет пробивной силы, а в машинном
зале зияют дыры в потолке.
Акимович ищет свою кепку с пуговкой.
просто. Цепь у нас последовательная, и при малейшем порыве она выключается
целиком. При параллельном соединении порыв найти легче - цепь разбивается на
участки, и каждый участок можно проверять в отдельности.
в руках. Георгий Акимович все время на него кричит, чтоб он был осторожней,-
другого такого теперь не сыщешь. Два порыва находим быстро, с третьим
возимся довольно долго, но и его находим в конце концов. Георгий Акимович
быстро и ловко обматывает липучкой раненое место.
раза повторяют налет. Георгий
порывов нет.
облегчает поверку порывов. Спрашивает, как у нас обстоят дела. Мешки со
взрывчаткой надо будет перетащить из машинного зала в подвальные камеры, под
каждый генератор. Это безопасней и не так будет нервировать рабочих. Потом
надо, чтоб обязательно кто-нибудь из нас или бойцов дежурил на самой
станции. А в общем - быть готовым к ночи.
будет. За полчаса все должно быть закончено и подготовлено. За эвакуацию
рабочих отвечаете вы, Львович. Керженцев - за взрыв.
одновременно. Взрывать, значит, тоже одновременно. После взрыва соберетесь у
пристани. Вы знаете, Львович, где. Будет моторка.
Трещат автоматы, изредка пулеметы.
с черной ручкой. Такие точно на счетчиках в квартирах. Я смотрю на него. Два
провода тянутся от него: один к аккумуляторам - их восемь, черных ящиков,
закопанных в яму; другой к зарядам - восьмидесяти мешкам с аммонитом по три
пуда каждый. Один провод откручен, торчит. Ручка рубильника откинута,
привязана веревочкой, на всякий случай. А через час или два, а может, и
раньше, позвонят по телефону, и я соединю провода, отвяжу веревочку, еще раз
проверю сеть и двумя пальцами осторожно включу рубильник. И тогда... Ни
генераторов, ни котлов, ни машинного зала с белоснежными, как в
операционной, метлахскими плитками. Ничего...
Поблескивает в углу телефон. Георгий Акимович поминутно включает мостик.
Игорь лежит на нарах и смотрит в потолок.
негативе. В три опять звонок. Мы все вздрагиваем. Звонит Большов - нет ли
десятков двух лишних капсюлей калиброванных. Есть. Он пришлет тогда сержанта
за ними. Ладно.
Самойлова Елена
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Корнев Павел
Шилова Юлия
Андреев Николай