светоотражательным покрытием, над всей полезной площадью, висящий на цепных
растяжках, через который ночью хорошо просматривается звездное небо, между
тем как днем это надежная защита от солнца. Фонтан - под куполом. Он так и
остался, согласно замыслу новых строителей, началом дорог и дорожек, которые
разбегаются в разные стороны прямо от пластмассовых столиков. Вокруг,
уходящие лучами, - кажущиеся фрагментами лилипутового королевства, узкие и
низкие от разбухших вековых деревьев, аллеи; архаичные, с вековым слоем
облупившейся краски скамейки и "девушки с веслами", частью без рук и без
весел, - все провинциальное, старое, вросшее в землю.
сервисную кнопку, - официант с готовностью показал свою услужливую фигуру в
широком створе кухонной веранды. Сигареты нашлись, официант опять исчез, как
будто затаился, как снайпер, за темными ветровыми стеклами.
он докурит сигарету и сделает свой обычный заказ, немного взбодрится,
вернее, слегка утолит хроническую усталость. Дома он по большей части
обходился без этого - дела, дела, дела... Изо дня в день. Спасительный
круговорот.
ребенок, туда и обратно, то исчезая в сумраке аллей, то появляясь вновь.
Павел поймал себя на мысли, что от этой семейной идиллии веет прохладой. Это
счастливая поимка. Нужно развить тему. "Это семейная идиллия... От них веет
прохладой... Красивый ребенок, гладкая кожа, светлые кудри - ангел... Она -
смуглая богиня, величавая, недоступная, прекрасная... Отличный предмет
искреннего, платонического обожания... Приют для утомленной души, охваченной
неутолимым жаром... От нее веет прохладой... Так веяло..." Ах, черт!..
пролежал простреленный трое суток. Ему повезло: внучка какое-то время
работала в аминовском госпитале и кое-что умела. Она оказала первую помощь,
которая определила его надежду на выживание. На третью ночь старик, чтобы не
видели соседи, забросав тело старыми мешками, вывез раненного "шурави" на
арбе к советскому госпиталю... Эта женщина чем-то напоминает ту узбечку:
такая же скромно, но достойно молчаливая, и даже - восточные черты, едва,
впрочем, уловимые. Однако та молчаливость была покорностью, покладистостью.
А эта?.. Так, так, нужно найти разницу и уйти в сторону...
невидяще идя по коридору. Долго извинялся. Она, закусив губу и прижав
морщинистую ладошку к груди, только кивала. Она тоже похожа - на сиделку в
госпитале. Такие же пепельные кудри и губы в яркой розовой помаде. Не
слишком ли много похожестей. Еще немного и придется констатировать
окончательное схождение с ума. Пора уезжать отсюда?..
вчерашнее их "знакомство" не дает ему право на формальный молчаливый кивок,
встал из-за своего столика и присел с ее разрешения рядом с ней. Старушка
улыбалась умными глазами и всеми морщинками, венчиками расходившимися от
уголков этих глаз, и редкими крошечными глотками пила остывший,
подернувшийся сланцевой пленкой кофе. Видимо, давно наблюдала за своим
соседом по кафе. Интересно, что он делал не так в последние минуты, в чем
был, вполне возможно, смешон? Павел огляделся, ища официанта, который
немедленно возник как будто из-за спины.
завсегдатая, но без фамильярности, соблюдая дистанцию.
Навязчивое ожидание вот-вот поймать в ясных глазах под аккуратным "ежиком"
искорку превосходства, присущую, как раньше казалось, всей этой ресторанной
шушере по отношению к таким как Павел простым людям. Поймать - и проучить!..
Хотя бы как-нибудь. Например, заказать нечто невыполнимое и, услышав
отказ... Наивное и, скорее всего, напрасное желание - порочной искорки не
обнаруживалось. Иное время - иные нравы.
как просто холуем, шестеркой (злобной, заискивающий перед сильными и люто
презирающий слабых - безденежных горожан и вполне обеспеченных
провинциальных толстосумов, лохов), - так и даже главарем мафиозной группы,
значимым человеком. Его величество дефицит делал свое дело, - из ряда
социальных извращений. Сейчас для того, чтобы быть "мафиозой" (тоже
извращение, но бессмертное), совсем не обязательно прикидываться пролетарием
или инвалидом.
каким-то классовым, кастовым мщением, сменялись вполне доброжелательной
констатацией нынешнего положения вещей. Бывали мгновения, когда хотелось
даже пригласить официанта за столик, угостить коньяком, поговорить
по-мужски. На вид парень гораздо моложе, но, наверное, тоже где-то служил.
Возможно, в горячей точке. Наверняка у него многое было по-другому. Как?
неприятные фрагменты истории возвращения домой из Афгана, через Ташкент.
Там, в столице Узбекистана, в одном из пустующих дневных ресторанов,
белобрысый официант принял его, Павла, человека в неподогнанной, великоватой
для фигуры гражданской одежде, за проезжего лоха. Наглый взгляд,
издевательские уточнения заказанного меню. Почему это так необычно сильно
задело Павла? Белобрысый... Если бы он оказался чернявым, плохо понимающим
по-русски, Павел простил бы ему непонимание, которое порождает со стороны
непонимающего лишь невольное беззлобное, а потому почти необидное,
пренебрежение. Подошли блатные. Официант бесцеремонно оставил "лоха", и...
еще полчаса ожиданий. Наконец Павел, улучив момент, ловко поймав двумя
пальцами обидчика за галстук-бабочку, прервал его подобострастное,
женоподобное порхание в сторону ненавистного столика с уверенными, холеными
ликами. Далее - познакомил ресторанного соплеменника со своим дубовым
столиком, обойденного должным вниманием, поближе, вдавив хрустнувшим,
хрюкнувшим носом в скатерть, которая через несколько секунд украсилась алым
пятном и грязными пузырями... Павла били сзади мягкими кулаками и звенящими
подносами... В милицейском "воронке" молодые сержанты, узбек и русский,
наметанным взором рассмотревшие в его гневном гражданском облике черты
одного из афганских вояк, сотнями курсирующих через Ташкент, даже не
решившиеся потребовать его документов, удивленно, миролюбиво спрашивали,
откуда он и кто. "Оттуда... Человек". Оттуда - понятно. А что значит
"человек"? Какой человек? "Живой". А еще какие бывают? - снисходительно
переглянулись. "Мертвые..."
заваренный. - Павел немного помолчал, колеблясь, и все же добавил: - В
отдельном чайничке. Кусковой сахар. Если в вашем заведении такого нет,
найдите на стороне, я лучше подожду. И две чашки, если нет пиал. А если все
это невозможно, то, пожалуйста...две бутылочки "Пепси"...
пригнувшись к столу, когда официант отошел.
оценил ее наблюдательность, - немного жил там. - Он склонил голову набок и
приподнял одну бровь, что означало шутливое любопытство к будущим отгадкам
со стороны собеседницы.
собственную прозорливость, и потянулась за кофе. Сухонькая рука дрогнула,
звякнула чашечка, разлучаясь с блюдцем.
увлажнились и заблестели, - я делаю вывод, что вы... Вы - военный!...
Возможно бывший, но офицер. - Она потупилась, как отличница перед строгим
учителем, сомневающаяся в стопроцентной правильности своего ответа, и шумно
потянула в себя большой глоток, разбивая кофейную пленку на мелкие блестки.
фаянсовый чайник, две большие пиалы, горка сахарных плиток. На лице
официанта - прежнее уважительное бесстрастие, но в скорости и пунктуальности
прочитывалась обидчивая реакция на подозрительность клиента в
несостоятельности фирмы.
лишь затем, чтобы тут же отдать ее обратно в чайник. Только после этого,
выдержав небольшую паузу, он налил янтарного чаю в обе пиалы, одну протянул
старушке:
на более мягкую: - Просто потому, что ваш серьезный напиток совсем остыл.
Хороший чай, я слышу знакомый запах... А с чего у вас такой вывод - про мою
социальную принадлежность? У меня, что - командный голос?
своего логического попадания. К тому же, его доброжелательность больше всего
располагала к дальнейшему разговору. Было заметно, что она соскучилась по
общению. Она торопливо взяла предложенную пиалу двумя руками, демонстрируя
послушность, и, отхлебнув, презрительно покосилась на остатки своего кофе.
Видимо, жизненный опыт. А вот пиалы у нас, даже на Кавказе, делают все же не
такие, как в Средней Азии, не правда ли? Как ни стараются. Смотрите: желтый
фон, красный горошек! - как это по-нашему! Хотя, если о деталях по начатой
теме... - Старушка перестала пить, и, упершись локтями в стол, подняла пиалу
на уровень лица и стала осторожно перекатывать ее, на весу, как маленький
обруч, сжимая ладонями лишь острые грани, не проливая ни капли и не
обжигаясь. - Вы здесь уже трое суток... Днем заходите в кафе, заказываете
рюмку коньяка - как это универсально! - выпиваете и сразу уходите в город.
Что там можно делать целыми днями? Достопримечательностей - на одну хорошую
экскурсию. Наверное, просто гуляете, наедине с собой. Точнее, -
"отгуливаете" от... от себя, это довольно типично. Впрочем, о чем это я?
Склероз. Не по теме? Ах, да, характерные детали... Ну вот, например, у вас
рубашка всегда заправлена. Другой бы в такую жару - посмотрите вон на того,
который пошел, видимо, к остановке... - навыпуск, а вы... Я ни разу не