схватился за рога. Голова оленя качнулась, жизнь еще теплилась в нем.
И сам... Смотри, что это у него на груди? Шишка какая-то...
круглые черные пули.
в шею. - Князь говорил быстро, ликующим тенорком. Он поднялся с колен,
глянул на меня: - Что молчишь, студент? Молодцом! Свое дело сделал. А где
второй, с усами?..
значит удача!
сторонам, увидел, наконец, дали, хребты, долину внизу. И вздохнул.
привыкнуть к их красоте. И, знаешь, сила впечатления не только не ослабевает
во мне, но с годами это чувство молодеет и усиливается.
вынеслись всадники. Соскочив на ходу, казаки бросились к оленю.
под уздцы Алана, подождал, пока князя подсадят в седло, и пошел в ту
сторону, где оставил Телеусова.
это вышло у него уныло, похоронно. Хозяин охоты свел брови. Он хотел видеть
вокруг себя оживленных, радостных его радостью людей. Однако ничего не
сказал.
сделал знак, охотники спешились, приготовили ружья. Мы развернулись редкой
цепью - князь между мной и Телеусовым - и тихо пошли по лугу, некруто
уходившему вниз.
побуревший пырей сплетался с высокими стеблями уже отцветшей аквилегии,
горлеца, с гигантскими лилиями. Идти приходилось осторожно, то и дело
раздвигая уж очень плотную стену травы. Подмоченная моросью, трава не
шуршала, и мы двигались в относительной тишине.
стороне. Князь все чаще останавливался, утирал большим платком вспотевшее
лицо. Кубанку он сбил на затылок, но от напряжения не покраснел, а
побледнел. Чего не вытерпишь ради охоты!
Слегка поднявшись, я увидел, что егерь указывает рукой на лесную опушку.
Князь выпучил глаза, вертел шеей, но ничего не замечал. Я тоже добрую минуту
не мог толком разглядеть зверя и, только присмотревшись к близкой траве,
заметил концы рогов, торчащие в каких-нибудь сорока шагах от нас. Спящий
олень...
выстрелил. Спящего оленя подбросило. Он не упал, как следовало ожидать, а
сделал большой скачок в сторону. Грянули еще два выстрела - Ютнер и я,
совсем не целясь, спустили курки. Но этот олень родился под счастливой
звездой. Он умчался, и на его следах мы не обнаружили даже капли крови.
Стояли, сбившись, и молчали. Наконец он приподнялся, сел поудобнее. Ну,
сейчас достанется каждому, особенно мне... Снизу вверх посмотрев на нас, он
вдруг тихо произнес:
у него было концов, егерь?
Телеусов; он мог сказать и еще меньше.
Впрочем, если убивать всех, по ком стреляешь, - разве так бывает? Этак скоро
ничего не останется. Что дальше, Ютнер? Домой?
управимся.
обрести веру в себя. После такого досадного промаха...
падали не столько водяные капли, сколько острая ледяная крупка. Небо мрачно
давило на горы.
ветер, снежинки покрупнели. Мы с Телеусовым опередили охотников, лавировали
между скал, высматривая туров. Наконец заметили стадо, прежде чем они
заметили нас. Вернулись к охотникам, они оживились. Видимость была плохая.
Белая холодная мгла начинала кружить, похоже, что предвиделась метель, но
азарт охоты от этого не уменьшился. Князь торопливо шел, заплетаясь длинными
худыми ногами в широких сапогах с отворотами. Сгибаясь, прошли по острому
хребту, похожему на конек крыши, ступили на осыпь. Здесь из мелкого щебня
выпирали груды поставленных на ребро плит.
время державшийся рядом с князем и с опаской поглядывавший на бесконечный и
очень крутой склон с подвижной осыпью. Ноги скользили по обледеневшему
щебню.
потому как после грома они скроются.
лежали туры. Голов до сорока. Среди них много козлов с толстыми кривыми
рогами. Каждый из нас взял на мушку рогача. Телеусов махнул рукой. Недружно
прогремели три выстрела, и туров как ветром сдуло. Но затем...
выскочили они из укрытия, бросились вперед, перепрыгивая через камни и
завалы. Два козла лежали бездыханные. Не хотелось верить, что один - мой...
за ползущим подранком. Большой козел с перебитыми задними ногами мелко
перебирал передними, стараясь укрыться за камнями. Ютнер догнал, бросился на
животное, успел схватить за ноги, но тур продолжал ползти, волоча за собой
большого, бородатого человека. Так они продвинулись еще саженей на десять. И
не успели мы приблизиться, как тур оказался на краю пропасти. Словно увидев
перед собой желанную свободу, он бросился вниз. Ютнер едва успел разжать
кулаки. Голова его повисла над бездной.
были безумные, он неотрывно смотрел вниз, в черную пропасть.
подальше от ущелья, посадили в затишке, чтобы пришел в себя.
рубчатые рога.
невзрачные, которых мы бивали в Мингрелии. Спасибо, егеря! Удачно вышло. А
где Ютнер? Сидит? Ушибся?! - Князь подошел к управляющему, тот встал,
показал окровавленные руки. - Э-э, да вы слишком увлекаетесь! Не знал я...
Ютнер. - Как вспомню, темно в глазах.
мы высоко забрались?
тронулся за хмурым своим товарищем. Стало темнеть. Снег загустел, он летел
косо, с ветром. Чувствовался мороз.
сошлись голова к голове, нетерпеливо перебирали копытами. Застоялись. Спины
их уже побелели.
неузнаваемый, по-зимнему белый луг к недалекому лесу. Там, по нашим
расчетам, стояли казаки. Телеусов трижды выстрелил, чтобы не разойтись.
Где-то внизу слабо прозвучали ответные выстрелы. Егерь недоуменно
остановился и круто взял правей. Потом передумал и снова вернулся на прежний
маршрут.
десять шагов. На счастье, по сторонам пошли березовые кусты, местность круто
опускалась, и наконец караван наш очутился в густом пихтовом лесу. Дальше
ехать было невозможно.
сдерживая лошадей, скользивших по снегу, пошли вперед. Но недолго. Согнутая
снегом ветка рябины вдруг с шорохом сбросила с себя мокрый груз,
распрямилась и в одно мгновение высадила князя из седла. Он описал в воздухе
дугу, удачно упал на четвереньки, вскочил, испуганный, и закричал:
мгле. Быстро вернувшись, спокойно сказал:
сносили седла и сумы под ее низко опущенные лапы, к самому стволу. Там было
Шилова Юлия
Корнев Павел
Шилова Юлия
Бажанов Олег
Контровский Владимир
Беляев Александр