в город ехать, а лошадки у вас. Смилуйтесь, пан, уступите...
лес...
немного есть, и скотина летом прокормится, и никому за это ничего не
платишь. А за землю - чем больше ее, тем больше изволь платить в волость.
свою понимать, и отдай конюху три рубля, если тебе лошади нужны.
немец - этот за потраву с вас последнюю рубаху снимет.
рубаху сняли... Получайте! - Он положил на скамейку три рубля. - А моей
девчонке я ребра пересчитаю, будет помнить...
чужого трогать нельзя! - со смехом сказал помещик.
Гайды. Затем ушел в комнаты.
Анелька, все время не сводившая с мужика глаз, увидела, каким страшным стало
его лицо.
вся задрожала. - Бедная Maгда!"
как?
трех рублей, которые нужно вернуть Гайде, чтобы его смягчить. Может, пойти к
отцу?
слова - ведь он только что подстрекал Гайду избить Магду! - и отказалась от
мысли идти к отцу. Инстинкт ей подсказывал, что отец только посмеется над ее
сочувствием Магде.
конюшни. Туда и пошли Гайда с конюхом за лошадьми. "Через несколько минут он
вернется домой и будет бить Магду! Что-то она сейчас думает?" - волновалась
Анелька.
забору, который тянулся до самой дороги. У забора девочка остановилась,
поджидая Гайду. Ее волновал и предстоящий разговор с ним, и грозившая Магде
опасность, и, наконец, страх, что ее может здесь увидеть отец.
одна планка была надломлена. Анелька прошла, отодвинув ее в сторону,
перебралась через канаву, заросшую крапивой, обстрекав себе при этом руки и
ноги, и загородила Гайде дорогу. Она была рождена для того, чтобы
приказывать, - а шла просить.
испуганные синие глаза помещичьей дочки.
большие, как же она могла с ними управиться? Она мне по плечо... А ручки у
нее какие, вы видели? Где же ей было такими ручками удержать лошадей? И она,
наверное, их боится... Если бы от меня лошадь убежала, я бы только плакала,
и больше ничего... Магда, может, и гналась за ними, да... А если бы лошадь
ее лягнула копытом, она бы ее, наверное, убила...
каждый жест Анельки выражали такую силу чувства, что грозный великан
растерялся.
Вы такой сильный, а она слабенькая. Если вы крепко ее схватите, так можете
задушить! Как она боится вас теперь! Сидит, должно быть, у окна и
прислушивается, не идете ли... И плачет, и трясется вся... Что же ей делать?
Лошади виноваты, а ее будут бить... За что?
словно осененная счастливой мыслью, торопливо достала из-за ворота золотой
медальон и сняла его с шеи.
Риме. Это мамин подарок... Она стоит дорого, очень дорого, гораздо больше
трех рублей. Мама мне ее подарила и велела носить всю жизнь. Но вы ее
возьмите, только не обижайте Магду!
глазах мужика, что он снял шапку, словно перед ним стоял ксендз со святыми
дарами, и, глубоко тронутый, сказал:
такими вещами не торгую.
послала ему воздушный поцелуй.
перекрестился и забормотал молитву. Эта минута увела его назад в прошлое,
вспомнилось первое причастие, и сильнее застучало сердце. Он был растерян,
как человек, на глазах у которого свершилось чудо.
и скрылся за поворотом. Душа народа - огонь под гранитом.
окончательно умерло. Она еще лелеяла в нем мечту о серьезном и мыслящем
человеке, который когда-нибудь встретится на ее пути и теплым чувством
вознаградит ее за все то горькое, что было в ее жизни.
другая человеческая струна: окружающая природа вызывала в ней смутное
волнение. Удивление Анельки, заметившей, что панна Валентина не любит ни
собак, ни цветов, ни птиц, затронуло в душе ее воспитательницы эту струну, и
гувернантка стала кормить воробьев, слетавшихся стаями к ее окну.
вернее - формул, касавшихся послушания и приличий, грамматики и географии,
презрения к аристократам, выполнения человеком своего долга и так далее и
так далее.
этого бесполезного хлама, они могли бы хоть на время произвести переворот в
психике панны Валентины. Вернее говоря, это был бы не переворот, не глубокие
перемены в характере, а некоторое размягчение души, делающее жизнь приятнее.
всех и будит мечты, а у людей с высоко развитым интеллектом вызывает
склонность к платонической любви. Вторым событием был приезд пана Яна: этот
красивый мужчина имел славу волокиты и казался панне Валентине демоном,
который только и ждет случая покуситься на ее невинность. Наконец, последним
обстоятельством, сильнее всего взбудоражившим панну Валентину, оказался
рассказ тетушки Анны о пане Сатурнине. Это был давнишний знакомый
гувернантки, но в городе, где столько мужчин, она обращала на него мало
внимания. Сейчас же, в своем одиночестве и возбуждении, она уже склонна была
видеть в пане Сатурнине свой идеал.
соблазнителя, любви далекого пана Сатурнина - в сердце панны Валентины
началось брожение.
повседневные обязанности. Она предпочитала кормить воробьев или бесцельно
блуждать взором по саду, вместо того чтобы давать Анельке уроки житейской
мудрости и хороших манер. Немало волновал панну Валентину и вопрос, что с
нею будет через каких-нибудь две-три недели. Она догадывалась, что дела пана
Яна накануне краха. Ей хотелось уехать куда-нибудь, бежать от чего-то, а
иногда, наоборот, ускорить события - словом, совершить нечто необычайное.
скромный уездный чиновник, пан Сатурнин. Панна Валентина была ему благодарна
за то, что он ее не забыл, жалела его, ибо он, по-видимому, страдал от
любви, уважала за верность и уже готова была полюбить за то, что он мужчина
- и, разумеется, мужчина начитанный и мыслящий. Панна Валентина полагала,
что ради человека, чья любовь выдержала столько испытаний (каких именно, она
не могла припомнить), женщина может пойти на жертвы и уступки.
Василенко Иван
Шилова Юлия
Жюль Верн
Акунин Борис
Посняков Андрей