Чтение 16–й страницы книги ~Шпага Гроссмейстера~

- Теперь - да!

Я сделал несколько шагов по Чертогу Оракула раздумывая над этим самым "теперь", как вдруг услышал негромкий окрик:

- Я уже долго жду вас, Рагнар! - Обернувшись" я разглядел в полутьме прислонившегося к стене Эрсина.

- Зачем?

- Чтобы сказать вам, кто убийца.

Я был безмерно удивлен. До этого мне и в голову не приходило, что враги сами могут вдруг перестать быть врагами.

- Я ненавижу насилие. Я не хочу иметь ничего общего с убийством и убийцей. Я - историк, а не воин. - Эрсин говорил медленно и спокойно, не двигаясь и даже не жестикулируя, как обычно. Он принял решение, сделал свой выбор. - Возможно, уже поздно, и моя вина слишком велика, тем не менее я хочу исправить то, что еще можно исправить... - И он начал свой рассказ:

- Для меня эта история началась в середине мая. Насколько я знаю, тогда же, когда и для вас. Но для меня она не явилась неожиданностью. Не могу сказать, что я предвидел то, что произошло, нет, это - прерогатива Оракула, однако анализ исторических тенденций на планете и внутри нашего общества однозначно указывал на форсирование событий... Не буду забивать вам голову расчетами, но факт появления Альфреда, то есть вмешательства извне, был мной некоторым образом предсказан. Поэтому, когда Диана рассказала о своей встрече с ним и его предложениях, я был к этому готов, более того, я заранее был расположен поддерживать вмешательство, ибо самостоятельное развитие перспективной культуры Эгриса явно заходило в тупик.

Эрсин сделал паузу, по-видимому, подразумевая вопросы, но я, мягко говоря, слабо разбирался в истории как в науке, поэтому лишь попросил его продолжать.

- Не знаю, о чем Альфред разговаривал с Дианой и что он в действительности предлагал ей. На нашем же единственном совместном рауте ваш недруг говорил лишь о гуманистическом развитии планеты, о необходимости сделать ее наследницей великих цивилизаций, новым галактическим центром и так далее... Это настолько соответствовало моим самым сокровенным чаяниям, что я сразу согласился и не проявил нужной осмотрительности. Конечно, мне было несколько странно, что вдруг невесть откуда возник такой радетель блага этой планеты, но объяснения Альфреда, что он - едва ли не единственный представитель своей древней цивилизации - также мечтает о возрождении всегалактического сообщества, меня вполне удовлетворили... - Неожиданно он рассмеялся, и я еще раз убедился, что хотя Эрсин - и не воин, но иметь его врагом я не пожелаю никому. Более зловещего смеха я в своей жизни не слышал. - Короче, я попался на крючок, как самая наивная рыбка. Даже дальнейшие рассуждения Альфреда о вредности бессмертных остатков Человечества, и нашего Клуба в особенности, не поколебали моей уверенности в его правоте. Причем тогда, в конце мая, мне показались, мягко говоря, необоснованными утверждения Альфреда, что Оракула и наших коллег необходимо нейтрализовать... Теперь же мне остается лишь признать, что он знал значительно больше, чем сообщил мне.

Небо за восточным окном, рядом с которым стоял Эрсин, уже начало светлеть, но сейчас наступающее утро уже не выглядело столь беспросветным.

- После вашего появления с Фигурой Гроссмейстера мы с Дианой посовещались и решили, что настало время действий. Мы, правда, долго не могли придумать, как помешать вам, но ваше мнимое похищение Фигуры, невольным свидетелем которого я стал, создало прекрасный повод. Замечу, что, хотите - верьте, хотите - нет, я был против кражи у вас фигуры, считая такой поступок неблагородным, однако последнее слово было за Дианой... Она ведь была моей королевой, - Эрсин еще раз рассмеялся, - до сегодняшней ночи...

Я все время был слишком занят своими проблемами и только сейчас понял, что значит для Эрсина этот разговор со мной, ведь он, наверное, любил Диану. Мне захотелось сказать ему что-нибудь ободряющее, но... он не нуждался в моей жалости. Он был сильным Человеком и ясно давал понять, что справится со своими чувствами без чьей-либо помощи.

- В какой-то момент, еще до истории с Фигурой, Диана почувствовала, что Кнут что-то подозревает, и поделилась этим со мной. Я согласился, что необходимо обеспечить свою безопасность, и, покопавшись в недрах Форпоста, нашел подслушивающее устройство, которое тайком установил в его комнате. Предложение оставить приемник у меня Диана отвергла, но я не придал значения и этому. Предполагаю, что вечером между Кнутом и вами состоялся разговор, который и подстегнул Диану... к убийству.

Я вспомнил смеющегося Кнута: "Перебирайтесь скорее, Рагнар!" - и выдавил:

- Вы абсолютно правы.

Что ж, заговор был раскрыт, убийца найден, но чувства удовлетворения я не испытывал. Диана, все-таки Диана, совершила преступление и должна расплатиться за это. Подлинный же виновник останется невредим, если не считать морального ущерба от сорванного хорошо продуманного плана. А Эрсин? Что будет с ним?

- Эрсин, - я прервал затянувшееся молчание, - вы сможете утром повторить этот рассказ всему Клубу?

- Как вам будет угодно.

Он хладнокровно пожал плечами.

Чуть поколебавшись, я сказал:

- У меня есть к вам одна личная просьба, Эрсин!

- Я вас слушаю. - Он оторвался от стены и, подойдя, взглянул мне в глаза.

- Останьтесь с нами! Хотя бы ради отмщения...

Тень улыбки промелькнула на его лице, но, полуприкрыв глаза, он кивнул головой.

- Тогда до завтра. - Я протянул ему руку. Мы обменялись рукопожатием, но когда я уже отвернулся, Эрсин вдруг спросил:

- Вы помните о моем даре?

- Да?

- Так вот, я пытался прозондировать прошлое Альфреда, но тогда ничего не понял из тех обрывочных картин, которые мне удалось выловить. Сейчас я постепенно начинаю понимать... - Неожиданно Эрсин резко развернул меня за плечо, и его пронизывающие глаза оказались в нескольких сантиметрах от моих. - Это страшный враг, Рагнар!

- Какой есть! - Я быстро пошел к комнате Кнута.

Внезапно на меня навалилась усталость последних изматывающих дней, я почувствовал, что еще немного - и просто свалюсь.

К счастью, в комнате Кнута я застал Юлиана и Александра, которые, похоже, подводили итоги своего расследования. Судя по мрачному выражению лиц моих коллег, я понял, что остался последней надеждой, поэтому с порога постарался умерить тревоги:

- Итак, господа, заговор раскрыт.

- Кто?! - в один голос спросили они, вставая.

- Диана... - У меня начала кружиться голова, и я ограничился лишь одной фразой. - Извините, друзья, но у меня нет сил на рассказ. Соберите утром всех в гостиной, и Эрсин вам все объяснит.

Дальше я толком ничего не помню, но кто-то, по-моему это был Юлиан, проводил меня до комнаты.

Глава 4

Спал я недолго, но проснулся, как ни странно, отдохнувшим и бодрым. Наверное, груз ответственности внес свои коррективы в мой разгильдяйский нрав; без особого насилия над собой я тут же углубился в насущные проблемы, чувствуя готовность к новым выкрутасам Судьбы. Вопрос о Фигуре Гроссмейстера и предательстве в Клубе, по сути, можно было считать решенным, но... Я понял, что мне, лично мне, необходимо еще разобраться в тонких материях психологии. Как-то плохо верилось в то, что Диана по глупости или же по наивности так преданно служит черно-красному. Ею двигали идеи, и я должен понять какие - это помогло бы лучше узнать Людей, Альфреда, себя... Мне вспомнилось, что со времен начала моей карьеры я ни разу с ней не разговаривал и, собственно, совершенно не знал, что она за Человек. Немного поколебавшись, я все же отправился к ней в гости, но тут сообразил, что не знаю, где ее комната.

- Однако быстро вы оклемались, - услышал я насмешливый голос Юлиана. Он стоял на пороге гостиной. - Ночью вы разве что не падали от усталости.

- Доброе утро! - Я искренне улыбнулся. - Надеюсь, все в порядке?

Юлиан кивнул:

- Объявлен общий сбор, но все делается тихо. Ждем пробуждения главного героя...

- Да, конечно, но прежде я хотел бы поговорить с Дианой один на один.

Юлиан перестал улыбаться и пронзил меня взглядом до самых печенок.

- Я понимаю, что вами движет, но хочу попросить быть осторожнее, случиться сейчас может всякое, и мне бы... - Он запнулся, положил мне руку на плечо и, глядя прямо в глаза, произнес:

- Вы очень симпатичны мне, Рагнар.

Я был тронут участием Юлиана, но, слегка смутившись, ничего не ответил, а лишь быстро поинтересовался:

- Как мне найти комнату Дианы?

- Прямо по коридору, вторая дверь налево.

И мы заспешили каждый в свою сторону. Отыскав нужную дверь, я еще раз на мгновение остановился, глубоко вздохнул и постучал. Мелодичный голос пригласил войти, и я переступил порог.

Диана стояла у окна спиной к двери.

- Простите, но мне...

Она резко обернулась, и я поразился ее красоте. Пестрая цветастая юбка до самого пола, свободная черная блуза, небрежно застегнутая лишь на четвертую пуговицу... Почти белая кожа, тонкие руки со множеством колец и браслетов, но больше всего меня поразили глаза: глубокие, темные, с чуть заметной синеватой каймой усталости.

- Чем обязана? - Ни один мускул не дрогнул, только тонкие черные брови слегка приподнялись.

Я замялся, не зная толком, с чего начать разговор, а она закурила, предлагая последовать своему примеру?

- Как давно вы знаете Альфреда?

- Не понимаю. - Брови приподнялись чуть выше.

- Вы для него украли Фигуру Гроссмейстера?

- Однако, извольте объясниться! - Диана вытянулась как струна, а глаза ее недобро заблестели.

Я уже был порядком раздражен.

- А мне кажется, это вы должны объяснить и историю с Фигурой, и убийство Кнута.

- Вы - вездесущий... - Ее губы сложились в кривую усмешку. - Говорят, сия черта вредит здоровью.

В воздухе раздался свист, но я успел уклониться от летящего мне в шею фурикена, подскочил к ней вплотную и, схватив за руки, произнес:

- И магия тоже не поможет. У меня крепкое здоровье. - Она попыталась оттолкнуть меня, но вдруг как-то обмякла. Ожидая подвоха, я отошел на пару метров, готовый отразить новый удар. - Не надо пытаться меня прикончить, в Клубе обо всем известно, и Юлиан знает, где я нахожусь. Увы, но сейчас попытки спастись тщетны.

Произнося это, я вдруг понял, что судьба Дианы действительно уже решена, Фигуре Черного Ворона суждено исчезнуть. На Доске останется лишь двенадцать Фигур, а ведь для освобождения Гроссмейстера их должно быть тринадцать.

- Вы явились, чтобы исполнить приговор? - Голос Дианы вывел меня из круговерти вопросов.

- Нет, я хочу поговорить с вами, попытаться понять.

- Иными словами, отпустить грехи. Так вы еще и священник по совместительству, кто бы мог подумать...

- Перестаньте язвить, неужели у вас нет желания поговорить откровенно? Откуда в вас столько желчи?

- Откровенно? - По ее лицу пробежала судорога. - А как это? Разве Люди еще разговаривают между собой, разве откровенность не канула в лету вместе с самим Человечеством? - Диана опустилась в кресло, сжала пальцами виски и, уже немного успокоившись, тихо продолжила:

- Вы - счастливый Человек, Рагнар, я вам искренне завидую. Вы можете любить и ненавидеть, плакать и смеяться, а я уже нет, хотя я - женщина, точнее, была ею, пока пустые столетия не иссушили душу и мозг. Время бежит и утекает сквозь пальцы. Время подобно ребенку, ведомому за руку: смотрит назад... Я устала смотреть назад, я хотела освободиться от оков времени, заполнить делами этот бездонный сосуд - день, обмануть беспощадного судью - ночь, но результат эфемерен. Как выяснилось, пребыванием в Клубе, я невольно убила в себе все остатки живого.

Мне очень не хотелось ее перебивать, но я не сдержался и проронил:

- Я не совсем вас понимаю...

- Как вы думаете, как будет ощущать себя олень, которому пришили крылья? - Я не успел ответить, а она заговорила вновь:

- Он перестанет быть оленем, но и орлом тоже не станет. Великий дар убьет достоинства оленя, великий дар превратится в жалкий фокус. Дары Оракула калечат человеческую природу, они нарушают гармонию. Я ненавижу все эти перемещения, магические способности, воинские доблести. Нельзя нарушать порядка жизни, иначе твое бытие превратится в какофонию невероятных и бессмысленных подвигов. Один раз Люди уже были наказаны за нарушение законов природы, а какой кары ищем мы? За наши грехи даже ужасы ада покажутся легким укором...

В комнате повисло тяжелое молчание. Вдруг Диана тряхнула головой, откидывая шелк волос, и, глядя куда-то сквозь меня, произнесла:

- Я не боюсь смерти. Я только сейчас поняла, что хочу ее. Освобождение, очищение... - Она встала, неожиданно светло улыбнулась и вздохнула полной грудью. - А теперь я могу ответить на все ваши вопросы.

Ее спокойствие и умиротворенность покоробили меня. Перед глазами возник смеющийся Кнут, а потом - бездыханное тело.

- Неужели вас не гложет совесть за убийство?

- А скольких людей убили вы за восемьсот лет, воин-легенда Пантидея?

- Людей немного, - поправил я.

- А кто дал вам право ни во что не ставить жизнь смертных? - Эти слова Диана прошипела и вдруг опять взорвалась:

- Кто, кто вам сказал, что я или вы стоим больше, или мы полезнее?! Да, я убила и отвечу за это, но вас, вас не мучают кошмарные сны, где море крови, в котором тонет чистая совесть, где вместо грома слышны крики жен, чьих мужей вы убиваете чуть ли не ежедневно, где вместо дождя слезы сирот? Вы можете назвать хоть одну, которой вы помогли, которую сделали счастливой? Вы, такой сильный и смелый. Вы, для кого нет слова "не могу". Вас не пугает хруст костей, что раздается из-под ног, когда вы мчитесь за своей призрачной целью? Зашитые в панцирь добродетельных лозунгов, вы - мастодонты, и вскоре жители этой планеты будут поминать вас как демонов, чуму, проказу.

- А вы, Диана, уверены, что, помогая черно-красному, Альфреду, вы действуете на благо этой планеты?

- Нет, но...

- Так слушайте! - Я нервно заходил по комнате. - Существовали две планеты, жившие по своим законам, и никому, как вы правильно заметили, не дано судить, что в их укладе жизни было хорошо, а что - плохо. Но приходят сканки - Альфред из этой цивилизации - и делают все, чтобы одна из планет погибла, а потом объявляют войну другой и вычеркивают из истории Галактики еще одну великую цивилизацию, хотя и сами больно получают по зубам. А сейчас они снова пришли, им мешает любая жизнь, они ненавидят всех, кто способен оказать сопротивление. Увы, я не знаю, зачем им это нужно! А вы, Диана, задавали Альфреду вопрос: кому он принес счастье? И разве сами, став предателем, вы не занесли меч над хрупкой верой Человека в Человека? Да, в ваших словах много правды, но у меня нет зла на мир, и если я убиваю, то защищаясь и, если хотите, защищая и местных жителей в том числе.

Доброе летнее солнце приветливо заглядывало в окно, наполняя комнату ярким светом. Наступивший день обещал быть погожим. Внизу мерно дышал океан, поражавший голубизной вод. А мы молча сидели, низко опустив головы, раздавленные тяжестью правды, отравленные ядом бессилия.

Когда-то, скорбный дух, пленялся ты борьбою,

Но больше острых шпор в твой не вонзает круп

Надежда! Что ж, ложись, как старый конь, будь туп,

Ты слабых ног уже не чуешь под собою.

Забудь себя, смирись! Так велено судьбою.

О, дух сражений мой, ты стал на чувства скуп:

Нет вкуса ни к любви, ни к спорту, ни к разбою...

Прощай! - ты говоришь литаврам и гобою;

Там, где пылал огонь, стоит лишь дыма клуб...

Весенний нежный мир уродлив стал и груб.

Тону во времени, его секунд крупою

Засыпан, заметен, как снегом хладный труп,

И безразлично мне, Земля есть шар иль куб,

И все равно, какой идти теперь тропою...

Лавина, унеси меня скорей с собой!

Голос Дианы был глубоким и спокойным, но вся она как-то сжалась, и я видел, как дрожат ее пальцы, бесцельно вертящие какую-то безделушку.

- А жаль, что до этого мы ни разу не поговорили. - По ее лицу пробежала слеза, но она не замечала этого. - Жаль. Вы так заразительно любите жизнь, вам так легко поверить.

Я молча развел руками. Мне тоже было жаль, я не держал зла на Диану, она действительно была жертвой обмана, Судьбы, еще чего-то, сейчас неважно...

- Я по-своему любила Кнута, но последнее время его отношение ко мне резко изменилось. Вам это странно и дико слышать? Но не мне вам объяснять, что, когда защищаешься, все средства хороши. Вы верите мне? Поверьте! - вдруг попросила она. - Мне нет смысла лгать или оправдываться.

Это была правда.

- И все же вам страшно, - почему-то сказал я.

Диана пожала плечами и усмехнулась:

- Это - смерть не для воина, это - смерть для запутавшихся во лжи... Впрочем - бесполезный разговор, лучше в оставшееся время я поведаю все, что знаю о планах Альфреда, вдруг это пригодится.

У меня не повернулся язык сказать, что теперь ее информация вряд ли может быть ценной, и она начала говорить.

Интересным было лишь то, что до последнего времени Альфред не рассматривал Людей как серьезную опасность, и то, что он так переменился к ним, - в некотором роде моя заслуга. Ирония судьбы, как говорили предки - "палка о двух концах".

- Кстати, а сами-то вы уверены в необходимости освободить Гроссмейстера? - вдруг поинтересовалась Диана.

- Да, я знаю все возражения, но верю в силу добра.

- Роскошь, позволительная лишь сильным и удачливым, - грустно заметила она, - Еще раз могу повторить, что завидую вам. Но смотрите, не ошибитесь...

- А почему вы не рассказали о том, что и Эрсин замешан в предательстве?

Она вздрогнула, и лицо ее как-то скривилось.

- Так это он вам рассказал...

- Нет, я и сам многое узнал... Точнее, Эрсин рассказал мне, но позже... Он был сильно потрясен известием о смерти Кнута.

Мне показалось, что Диана вздохнула с облегчением.

- Видите ли, Эрсин, конечно, встречался с Альфредом и даже договорился с ним о сотрудничестве, но пользы от этого черно-красный, как вы его называете, не получил. Эрсин искренне сомневался, что-то искал, мучился. Знаете, он - очень особый Человек, последний историк Человечества, последний хранитель его культуры. Он живет литературой, музыкой, ностальгией по прошлому, порой настолько далекому, что нам и представить тяжело. Он ни в чем не виновен! - с силой проговорила она.

Удивительно, Люди сотни лет могут знать друг друга, но практически так и не узнать того, кто рядом. Меня потрясло поведение Дианы, сочетание несовместимого: лед и огонь, желчь и нектар.

- Можно вас попросить? - Я кивнул. - Помогите Вотану, ему будет очень тяжело. Перед ним моя вина неизбывна. А сейчас оставьте меня на несколько минут одну. Я обещаю, что никуда не денусь, хотя бы потому, что от вас бежать бесполезно, - усмехнулась она и отвернулась к окну.

Солнце слепило глаза, по небу плыли курчавые облака. Красивая и умная женщина прощалась с жизнью. Один из бессмертных готовился к смерти. Я молча вышел, закрыв за собой дверь.

На подходе к гостиной я столкнулся с Александром.

- Рагнар, мы уже устали вас ждать. Собралось одиннадцать Человек, Илайдж и Марк прибыли Бог весть откуда...

- Да, но Диана просила немного подождать.

- Сожалею, но ей это уже не поможет.

Я пожал плечами и поплелся вслед за Александром.

Когда мы вошли в гостиную, десять пар глаз пристально уставились на меня, но я поздоровался и постарался приткнуться в дальний угол. Роль героя не прельщала меня.

- Господа! - прозвучал твердый и властный голос Александра. - Происшествие, послужившее поводом этого экстренного сбора, чрезвычайно...

- Красноречие достойное Цицерона. - В голосе Эрсина звучали металлические нотки. Он, как обычно, стоял у окна, но сейчас вышел на середину и смотрел прямо в глаза Вотану. - В Клубе - заговор! Убит Кнут! Предатели - я и Диана!

Блеснуло оружие, несколько Человек вскочили.

- Не смейте! - зычно прокричал Александр, а Эрсин неподвижно стоял в нескольких метрах от Вотана и смотрел ему в глаза.

Я невольно содрогнулся. Это слишком напоминало один из худших вариантов игры со смертью.

- Зачем же так? - Казалось, ничто на свете не изменит насмешливости Юлиана. Он тоже вышел на середину и встал, как бы прикрывая Эрсина. - Такие вещи следует освещать подробно.

- Вы что, издеваетесь?! - Лицо Вотана перекосило от ненависти, неверия, страха. Он шагнул вперед, сжимая кулаки.

- Нет, мы просто располагаем большей информацией, - Александр тоже уже был рядом с Эрсином, - и намерены ею поделиться.

- А вам не кажется, что сейчас, в таком случае, не самое подходящее время для разговоров. Я считаю, что... - начал было Яромир.

- А я считаю, - холодно перебил его Юлиан, - что дело слишком серьезное, и прежде, - он отпустил редкой язвительности улыбку, - лучше все же выслушать.

- Так вот, - продолжал Александр, дождавшись, когда сядет Вотан. - История эта долгая, и я убедительно прошу вас, господа, сохранять спокойствие. Мы слушаем вас, Эрсин.

Холодный взгляд Эрсина обежал присутствующих.

- Я постараюсь, чтобы мой рассказ был объективен. Право на приговор - за вами. Наверное, каждый из вас задумывался над вопросом о своем месте в этом мире, мучил он и меня. И вот весной этого года Диана и я познакомились с неким Альфредом, об истории которого лучше знает Рагнар. Он очень убедительно доказывал вред нашего с вами сообщества, обоснованно и красиво рассуждал о благе молодой цивилизации этой планеты, о месте архаизма в бытии. Он даже не был против нашего существования в принципе, а говорил лишь о вреде действий.

- Постойте, получается, что, кроме вас и Рагнара, этого Альфреда никто не видел. Неубедительная сказка, - снова подал голос Яромир.