Чтение 16–й страницы книги ~Отражение птицы в лезвии~

- Выходи... Выходи, кем бы ты ни был...

За его спиной бесшумно возникла огромная черная фигура с круглыми горящими глазами. На плечи монаху легли тяжелые ладони. Дибо опустил взгляд и увидев черные узловатые пальцы с длинными острыми когтями, выронил меч и попытался закричать, но крик застрял где-то глубоко внутри него, его крик метался и бился, разрывая ему внутренности. А потом пришла боль. И шепот.

"Я пришла за своим ребенком, палач..."

- Ты вновь разыскал меня, Саир... Надеюсь, что ты прибыл инкогнито? Если местная знать узнает о том. кто пожаловал в эти края, то здесь не будет отбоя от желающих поцеловать твой старческий зад.

Россенброк, закутанный в серый шерстяной плащ покачивался в кресле-качалке и прищурившись улыбался старому казначею. Патео смотрел в окно на обширный двор поместья, где среди кур и свиней суетился разный рабочий люд.

- А ты неплохо устроился, Марк... Молоденькие крестьянки, парное молоко на завтрак и никаких государственных забот. Может, мне считать тебя дезертиром?

- Я умер, Саир. Умер для всех, но не для себя. Видимо, я прогневал хозяина вселенского свинарника и Джайллар не присылает ко мне костлявую ведьму с косой... А ведь мне есть что ей рассказать.

Патео, не оборачиваясь, небрежно махнул рукой.

- Никого не минет чаша сия, Марк. Ни тебя, ни меня... И я рад, что ты до сих пор жив.

- Я гость в этом доме, Саир. У меня по-прежнему ничего нет за душой. Я нищий странник, пережиток уходящей эпохи.

- Я тоже гость в этом доме, Марк. Такой же, как и ты. Но у меня есть все. Я бы предложил тебе во владение какой-нибудь замок, но не сделаю этого, потому что знаю, что ты откажешься.

- Позаботься лучше о себе, старый хитрец. Как там мой памятник? Император сдержал свое обещание?

- Распугивает летучих котов на площади Звезд. - Патео улыбаясь присел и скрестил на коленях длинные худые руки. - По всему замку развешаны твои портреты и на них бессовестно гадят мухи.

- Мой мальчик не забыл старика. - Россенброк прищурился сильнее обычного, словно стараясь сдержать слезы.

- Конрад упоминает тебя в каждой беседе, ни один обед не обходиться без тоста в твою честь, Марк.

- Как славно... Надеюсь, Конрад с умом воспользовался плодами победы?

- Прассия и Бадболь вернулись в лоно Империи. Ландграф Отто освобожден и занял престол.

- Уже немало... Что королевство?

- Король Венцель исчез, после битвы на равнине Готтолаора. Тело найдено не было, и Церковь объявила его усопшим. Но в Маэнне объявился принц Манфред, считавшийся погибшим.

- А что королева? Она же княжна...

- Королева посетила в Вивлене своего плененного брата, очень была трогательная встреча, я едва не расплакался. - Патео улыбнулся своей неподражаемой улыбкой. - Она отдала Фердинанду фамильный перстень и пообещала хлопотать о помиловании. Наш добрый Конрад был сражен на повал красотой королевы, за все время ее визита он не отходил ни на шаг...

- Гм... Сначала княжна, потом королева... Теперь императрица?

- Почему бы и нет, Марк? Это будет самый выгодный союз, за всю историю Новой Империи. Шелона необыкновенно красива, а самое главное, Марк, эта женщина умна и в достаточной степени жестока.

- Женский ум, Саир - это лишь набор уловок... Совершенно бесполезных в политике и решении вопросов управления государством.

Патео оскалился и недовольно зашипел.

- Ты старый женоненавистник, Марк! Шелона может и будет править. Я встречался с ней и был поражен складом и глубиной ее ума. Она видит суть вещей и поступков. Конечно, Фердинанд неоднократно использовал в пошлом ее, на мой взгляд не самые лучшие качества, но теперь она свободна...

- Ты тоже пал жертвой таинственных чар, Саир... Как прежде Дитер и славный Венцель... Они закончили трагически, мой друг. Я бы не хотел, что бы мальчика постигла такая же участь. Я не для того столько боролся, подготавливая почву для долгого и спокойного правления.

- Не буду с тобою спорить, старый плут. И не стану препятствовать этому союзу.

Россенброк победно улыбнулся.

- И не надо, мой друг! Не стоит переходить дорогу Конраду. Чем же занимается королева сейчас? Уже готовится к свадьбе?

Патео скрипуче рассмеялся.

- Красавица вешает вдоль стен Барги офицеров, руководивших карательными экспедициями в Могемии и Боравии. Преданные ей войска изгоняют баронов и отбирают захваченные аведжийцами земли...

- Ого... Королева наводит порядок у себя дома. Весьма своеобразным способом. Ну, Саир, ты что-то говорил преемственности власти? Или я что-то перепутал?

- Это бывает от длительного употребления парного молока. На королевский трон есть прямой наследник - принц Тарра. Манфред умен и не станет сейчас оспаривать трон в Барге. Но со временем именно он займет место короля.

- И это правильно, Саир. Верный союзник правящего рода лучше, чем наместник, поставленный от имени Императора. Как же ему удавалось скрываться столько времени?

Патео рассмеялся.

- Думаю, что здесь не обошлось без твоего лучшего ученика. Если верить просочившимся слухам, то Манфреда вытащили прямо из лап наемных убийц, посланных Фердинандом. А потом спрятали в каком-то далеком замке. Знакомый почерк?

Россенброк счастливо заулыбался и хлопнул в ладони.

- Джемиус... Сорванец... Вот сын летучей кошки!

- Да, думаю это именно его работа. Уж очень все филигранно и вовремя... Только в какую игру теперь вступил твой бывший ученик, Марк? Ты лучше всех знал его, как ты считаешь, на кого работает Джемиус?

Россенброк утих, и надолго задумался, потирая руки. Патео вернулся к окну и стал равнодушно смотреть, как молодые пастухи гонят с пастбища стадо холеных борхейских овцебыков.

Наконец, Россенброк завозился в кресле и прошипел проклятие. Патео повернулся к нему. Старый канцлер улыбался.

- Джемиус великолепен, Саир! Мне будет спокойней умирать, зная, что на землях Лаоры есть такой человек. Он сможет сделать то, чего не смог сделать я.

- Ты знаешь, на кого он работает, Марк? - осторожно повторил Патео.

- На Империю, мой старый друг. Джемиус работает только на Империю. Но это уже совсем другая история...

- Ты много плакала, сестра моя... Горячие слезы изменили твое лицо, твои глаза отдали слишком много влаги и посветлели. Тяжелые мысли и невзгоды отразились на твоем лице... Твои губы долго не знали ласки а пальцы загрубели, натягивая тетиву лука... Что гложет тебя, сестра моя?

- Мой луч солнца угас, сестра, тогда, когда наши семьи ушли на юг... Я выросла в этом лесу и впитала его силу, ветви черных деревьев стали мне домом, листва папоротника - постелью... Долгие годы лишь тишина и безмятежность. Долгие годы без ласки и лук, вместо мужчины в ложе... Потом я встретила его... Он спас мне жизнь и разделил со мной постель. Человек подарил мне мгновенья счастья и радость материнства, сестра... Я нарушила табу...

- Табу? Табу исчезло вместе с хрустальными восходами этого мира, сестра...

- Не успокаивай меня, не надо... Я сделала это, поддавшись минутной слабости, после стольких лет одиночества...

- Кто же отец твоего ребенка, сестра?

- Наследник правителя... Из великого рода. Он умер. Умер... Смерть встала между нами, разорвала мою жизнь черным когтем на неравные половины... И даже свет лун для меня теперь лишь отблеск на воде...

- Твой ребенок - это твой свет! Ты будешь слышать его смех и радоваться. Ты будешь видеть его глаза и твоя жизнь продлиться вечно... Дети - это самая главная ценность нашей расы, сестра.

- Этот ребенок от человека! И я... Я боюсь за его судьбу... Его отец незадолго до гибели отдал мне вот это...

- Это же перстень гномов... Тяжелый... В нем заключена какая-то сила, из тех что сотворили этот мир. Страшная сила, сестра, гнетущая... Это перстень правителей...

- Я боюсь этой силы... Забери его от меня и моего ребенка, пока эта вещь не накликала на нас беду...

- Но механизмы гномов уже не работают в этом мире, сестра. Машины, дающие жизнь всем этим устройствам разрушены, задолго до нашего рождения... Сейчас это просто красивый перстень с красным камнем, и он не причинит зла, ни тебе, ни твоему ребенку.

- Все равно, забери его... Я чувствую, что когда-нибудь кто-то придет за ним, кто-то страшный, кто-то, кто посвящен в древние знания.

- Хорошо. Я заберу его. Покажу знакомому гремлину, быть может, он просветит меня по поводу твоих опасений.

- Сделай мне одолжение... Забери...

- А ты заботься о сыне. Сдается мне, ему уготовано великое будущее...