АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
Глава 17
НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ
Я открыл глаза и оторопел. Я лежал в совершенно незнакомом помещении. Что со мной стряслось? Хо проводил меня в апартаменты, и... Я, кажется, уснул, даже не дойдя до кровати. Из-под полуприкрытых век я осмотрел помещение: комната метров пять на пять, драпированная шелком и обставленная мебелью из красного дерева с инкрустацией в китайском стиле. Куда же меня перенесли?
Я прислушался, но расслышать что-нибудь особенное так и не смог. Полежав несколько минут без движения, я осторожно поднялся и подошел к окну, скрытому за тяжелой занавеской. Окно было зарешечено. За ним я увидел сад, разбитый в китайском стиле. Я подошел к двери и потянул за ручку. Дверь оказалась заперта.
Никаких видеокамер я в комнате не обнаружил, но почему-то меня не покидало ощущение, что за мной наблюдают. Побродив из угла в угол, я сел на кровать и задумался. Произошедшее со мной казалось невероятным, Похищения в современном мире — это вообще редкость. Похищение гражданина Российской империи — вещь немыслимая. В последний раз подобный инцидент произошел в семьдесят восьмом году, когда в Нигерии группировка повстанцев захватила корреспондента «Биржевых ведомостей». Уже через сутки на рейде Лагоса встал линкор «Императрица Мария», а еще через три часа группа спецназа Балтийского флота проникла на базу повстанцев, уничтожила всю охрану, освободила корреспондента и захватила в плен все руководство повстанческой армии. С тех пор никто ни в одной части мира не решался и пальцем тронуть гражданина империи. Если даже какой-нибудь наркоман по ошибке грабил русского туриста, полиция любой страны тут же со всех ног бросалась искать обидчика, чтобы поскорее отчитаться перед русским посольством и не подставлять свое государство под санкции Евразийского союза. Но похищение такого человека, как я, было не просто немыслимым, оно было невозможным... до сегодняшнего дня, очевидно.
Впрочем, и нападение на князя Юсупова у ресторана «Максим» показалось бы мне невероятным еще несколько месяцев назад. Да, кое-что менялось в этом мире, и я знал, кто является причиной этих перемен.
Время текло чертовски медленно. По моим прикидкам, прошло уже не меньше часа с того момента, как я очнулся. В конце концов, ожидание мне опостылело. Отдавать инициативу Гоюну было глупо, и я решил посмотреть, что он предпримет, если начну действовать я сам. Подойдя к двери, я с силой ударил ногой по замку. К моему удивлению, дверь распахнулась. Я пересек небольшую комнатку с диваном и двумя креслами и прошел в следующую дверь. Передо мной открылся Длинный коридор, а по коридору от меня со всех ног улепетывал какой-то человек. Я рванул следом.
Мы слетели в сад, и здесь я подсек беглеца. Он оказался китайцем, весьма крупным для азиатского племени.
— Кто ты? — рявкнул я на него по-русски и тут же повторил свой вопрос по-китайски.
Он испуганно таращился на меня и молчал.
— Где мы? — снова спросил я по-китайски. Он еще больше вжался в землю, продолжая ошалело пялиться на меня.
— А с вами значительно интереснее, чем я ожидал, — Гоюн вышел из-за поворота дорожки. На этот раз он был одет в синюю куртку и штаны, которые носит большинство китайцев, а на ногах у него я увидел мягкие тапки для занятий ушу.
— С вами тоже, — усмехнулся я. — Вы явно сторонник нестандартных решений. Похищение подданного Российской империи — это, знаете ли...
— Какое похищение?! — деланно удивился Гоюн. — Вы мой гость.
— Что-то я не припомню, какими авиалиниями летел в Калифорнию.
— Мне разонравилось в Калифорнии. Теперь я живу под Пекином, добро пожаловать.
— Как это мило — поселиться рядом с учителем!
— Не так чтобы рядом: его поместье на юге, а мое на севере.
— Жаль. Но все же две сотни верст не крюк. Если уж судьба занесла меня в Поднебесную, я с удовольствием навещу учителя.
— К сожалению, он нездоров и никого не принимает.
— В таком случае мне тем более надо немедленно повидать его.
— Я же сказал вам, что он никого не принимает.
— Что ж, тогда я дождусь его выздоровления у него дома. Мне было очень приятно посетить ваше поместье, но, увы, неотложные дела требуют, чтобы я покинул вас.
— К сожалению, я не могу вам этого позволить из опасения за ваши жизнь и здоровье.
— Польщен заботой, но что же угрожает моей жизни и здоровью?
— Увы, Поднебесная не столь спокойная страна, как Россия. Мало ли какой стрелок встретится вам по дороге.
— Резонно. Но вы вполне можете одолжить мне один из ваших бронированных автомобилей.
— Боюсь, это не даст стопроцентной гарантии, здесь всюду мины.
— Я найму сапера и поеду немедленно. Не могу же я сидеть на месте, когда учитель болен!
Я сделал шаг по дорожке, но Гоюн преградил мне путь.
— Я не могу позволить гостю подвергать свою жизнь опасности.
— Гость имеет право принимать самостоятельные решения.
— Я несу за вас ответственность.
— Я снимаю ее с вас.
— Ах, нет, простите, я несу ответственность перед самим собой, и поэтому вы не можете ее снять.
— Тогда не обессудьте.
Я нанес удар, стремясь попасть ему в грудь, но мой кулак провалился в пустоту. Гоюн очень легко уклонился от атаки и тут же контратаковал. Не в силах заблокировать удар, я перекатом ушел в сторону и оказался рядом с поверженным мной китайцем. Он попытался захватить меня, но я свалил его коротким ударом в голову.
Гоюн все еще стоял там, где я напал на его.
— Я бы мог достать вас, пока вы занимались Ченом, — с улыбкой произнес он. — Я мог бы также вызвать вооруженную охрану. Но тогда у вас появился бы повод обвинить меня в нечистоплотности. Я все же постараюсь уговорить вас остаться один на один.
— Извольте.
Мы начали медленно сближаться, и, глядя на скользящего по дорожке Гоюна, я не мог отделаться от чувства, будто вижу крадущегося тигра.
Когда между нами осталось метра два, мы остановились и некоторое время просто смотрели друг другу в глаза. Внезапно я понял, что если и дальше останусь неподвижен, взгляд Гоюна подчинит меня и лишит меня силы. Я сместился. Гоюн тоже передвинулся, и его взгляд на мгновение потерял свою властность. Не тратя времени даром, я шагнул вперед, сделал ложный выпад и тут же атаковал противника в голову. Тот легко ушел от удара и контратаковал. Я защитился и провел серию атак на разных уровнях: ноги — грудь — голова — ноги — грудь. Гоюн отступал, легко парируя мои выпады. Внезапно он словно растворился. Я интуитивно выбросил руку вправо, защитившись от его удара, и одним прыжком увеличил дистанцию. Гоюн замер. Он выглядел озадаченным. Похоже, он применил один из своих любимых приемов и не ожидал от меня такой прыти.
— Вы определенно очень интересный собеседник, — тихо промолвил он.
— Вы тоже. Мне будет интересно принять вас в своем доме на Мойке.
— Зачем же так далеко ехать? Оставайтесь здесь.
— Увы, не могу. Дела.
— Какие же у вас теперь дела? Корпорация вас больше не беспокоит.
— Да, вы отлично справились. Чувствуется опытная рука и тонкий психолог.
— Спасибо на добром слове.
— Пожалуйста.
Мы несколько секунд молча смотрели друг на друга.
— Выпустите меня, Гоюн, — потребовал я.
Он отрицательно покачал головой.
— Вы даже не представляете, с чем играете, — предупредил я. — Вас уничтожат. Бросить вызов империи...
— Ах, оставьте. Это только плоское европейское мышление может полагать, что сильного противника уничтожают только силой. Мы-то с вами знаем, что противники сами уничтожают себя.
— Ваш противник — Россия?
— Нет, ханжеский мир. Просто волею судеб правила игры в нем сейчас диктует Россия.
— Вы не построите другой мир ни в Китае, ни в Америке. Пока ханжество устраивает людей, люди будут до бесконечности возводить один и тот же бордель по разным проектам. Россия здесь ни при чем.
— Я знаю. Но Карфаген должен быть разрушен. Обсудим это? Давайте выпьем чаю, сыграем в шахматы.
— Давайте. У меня, в Петербурге.
Глаза Гоюна стали жесткими.
— Петербург — это слишком далеко.
— Как знаете.
Я снова двинулся на него. Он заскользил мне навстречу по касательной. Когда мы сблизились, я свернул в сторону, а Гоюн начал мягко наседать на меня. Я отступил на несколько шагов и уперся спиной в огромный куст жасмина. Гоюн приближался. Я сделал ложный выпад в голову и атаковал его в ноги. Он ушел, впрочем, кажется, не так легко, как прежде. Ободренный этим успехом, я перешел в наступление и провел целую серию атак. Гоюн отступал и защищался, явно с большим трудом, чем в прошлый раз. Загнанный к краю площадки, он отчаянно зарычал и сделал несколько яростных ударов, заставив меня перейти к обороне. Теперь мы кружили друг напротив друга, изредка обмениваясь атаками. Внезапно Гоюн оступился и на долю секунды потерял равновесие. Я поспешил воспользоваться этим и сделал глубокий выпад. Мой кулак не достиг цели, зато по всему телу начала растекаться адская боль.
— Вот я и нашел аргументы, чтобы вы остались, ваша светлость, — разобрал я слова Гоюна, теряя сознание.
Я очнулся в той же комнате, что и в прошлый раз. Рядом со мной стояла высокая и очень красивая негритянка. Ее наряд: полупрозрачное короткое платье, под которым виднелся купальник бикини, и босоножки на высоком каблуке — был ей очень к лицу.
— Кто ты? — спросил я ее по-английски.
— Арчимби, ваша служанка, — она лучезарно улыбнулась и легко поклонилась. — Хозяин уехал в Пекин по делам и поручил мне заботиться о вас. Кроме меня, в вашем распоряжении все слуги. Еду вам подадут, как только вы пожелаете. И вы можете гулять по всему поместью.
— А выходить за его пределы?
— Хозяин сказал, что вам это запрещено.
— А если я все же попробую?
— Хозяин сказал, что в этом случае не сможет ручаться за вашу жизнь. Он сказал, что вы сами понимаете, почему.
— Пожалуй.
Я сел на кровати. Боли не было, я чувствовал себя здоровым.
— Может быть, вам вначале пообедать? Или у вас есть еще какие-нибудь желания? Я буду рада вам услужить.
— Спасибо, дорогая, для начала я пройдусь по поместью, — ответил я. — Нагуляю аппетит на свежем воздухе.
— Вас проводить?
— Спасибо, не надо. Я люблю гулять в одиночестве.
Выйдя из дома, я двинулся по самой широкой грунтовой дорожке, ведущей вглубь поместья. По следам шин я определил, что здесь изредка проезжают машины, следовательно, дорожка должна вывести меня к воротам.
Уже через несколько десятков шагов я насторожился: слишком много архитектурных несовершенств портило впечатление от этой усадьбы. Кое-где, вместо того чтобы плавно следовать изгибу линии, мой взгляд упирался в стену из кустов или в высаженное у поворота большое дерево, а в иных случаях, напротив, устремлялся по прямой, не задерживаясь на окружающих предметах. С точки зрения китайца, такие ошибки были непростительны даже для новичка в парковом искусстве, а уж предположить, что Гоюн для собственного поместья нанял профана и не заметил его оплошности, я не мог.
Этот казус заинтересовал меня. Я знал, что Гоюн не только мастер ушу, но и весьма сведущ в области фен-шуй, и поэтому мне необходимо было найти какую-то причину, которая заставила бы Гоюна согласиться на столь вопиющее уродство поместья.
Ответ пришел за очередным аляповатым кустом сам собой и был настолько неожиданным, что я даже рассмеялся. Оборона — вот о чем думали Гоюн и неведомый мне архитектор! Если, положим, посадить вот за теми кустами стрелка, то он получит прекрасный обзор и, соответственно, возможность обстрела всей той площадки, на которой я сейчас стою. А если группа штурмующих все же прорвется мимо него, то неизбежно будет вынуждена остановиться и собраться у того поворота, мимо которого я только что проходил. Там она окажется великолепной мишенью для огневой точки, установленной в павильоне возле пруда... Очевидно, у охраны здесь существовали достаточно четкие инструкции на случай нападения, да и штат охранников, наверное, был не маленьким. Сколько «сюрпризов» ждало нападающих за пределами поместья и в самом доме, оставалось только гадать, и в ту минуту, когда я понял это, меньше всего мне хотелось бы быть командиром подразделения, которому поручено штурмовать поместье Гоюна.
Дорога сделала небольшой поворот, и передо мной выросла каменная стена высотой метра четыре. Как мне показалось, планировавший ее архитектор старался создать Великую китайскую стену в миниатюре. Дорога пролегала через ворота, прорубленные между двумя башнями.
Я шагнул к ним, и из башни тут же вышел автоматчик в камуфлированной форме без знаков отличия — весьма рослый китаец. Я двинулся к нему, и он вскинул оружие, но помешать мне не успел: я поднырнул, уходя с линии огня, перехватил оружие и ударом локтя отправил стражника в нокаут.
Немедленно все вокруг загрохотало. По меньшей мере пять стрелков из башен открыли предупреждающий огонь. Инстинктивно я сделал шаг назад — и тут же все смолкло.
Я сделал шаг к воротам — и короткая очередь очертила перед моими ногами линию, которую я, очевидно, не должен был переходить. Я повернулся и пошел назад в поместье. Из прилегающих кустов, преграждая мне дорогу, вышли шестеро автоматчиков. Я бросил оружие на землю, и они расступились.
Над моей головой по направлению к дворцу пролетел небольшой пассажирский вертолет. «Гоюн вернулся», — подумал я.
Гоюн действительно встретил меня во дворце.
— Как вам понравилось поместье? — спросил он, поприветствовав меня.
— Неплохо спланировано, — ответил я.
— Рад, что вам понравилось. Не желаете ли пообедать со мной?
— Почту за честь.
Мы вместе прошли в столовую, где уже был накрыт стол на двоих. Слуги подали зеленый чай и еду.
— Вина? — осведомился Гоюн.
— Нет, спасибо.
— Вы, наверное, все еще сердитесь на меня за те доводы, которые я привел в нашей последней дискуссии.
— Отнюдь. Поединок был честным, а я к тому же надеюсь взять реванш.
— Ну а я надеюсь отговорить вас от реванша.
— И на чем же зиждется ваша надежда?
— На вас. Знаете, кого вы мне напоминаете? Притаившегося дракона. Можно сказать, спящего. Ваши возможности огромны, но вы загнали себя в спячку, решив, что ничего не должны менять в этом мире.
— Возможно. И что с того?
— У меня планы на вас.
— Какие?
— Обсудим это позже... после боя с охраной вам надо немного остыть. Кстати, я не советовал бы вам повторять подобные эксперименты. У охраны действительно есть приказ не выпускать вас живым. Мне было бы жалко потерять вас.
— Вам следовало бы убить меня сразу. Наши взгляды на мир слишком расходятся.
— Постараемся их сблизить. Времени у нас достаточно. Кстати, не желаете сыграть в шахматы после обеда? Заодно обсудим наше видение насущных мировых проблем.
— Я не против, — пожал я плечами, и добавил про себя:
«Если поединок, то во всем».
Глава 18
ШАХМАТНАЯ ПАРТИЯ
За неделю я обследовал большую часть территории и неизменно натыкался на стену, а стоило мне подойти к ней ближе, чем на пятнадцать метров, как укрытый за оградой стрелок делал над моей головой предупредительный выстрел. Даже моя ночная попытка приблизиться к ограде была пресечена.
Других выездов из поместья, кроме того, который я нашел в первый день, мне обнаружить не удалось. Повторять же попытку прорыва я не решился.
Перегнувшись через перила павильона, я наблюдал за зеркальными карпами, игравшими в воде пруда. «Интересно, а по ручью, вытекающему из пруда, можно отсюда выбраться? — подумал я. — Надо пройти по нему сегодня вечером. Вряд ли мне удастся найти лазейку, и все-таки...»
Шаги Гоюна раздались за моей спиной, но я не обернулся.
— Вы уже пообедали, ваша светлость? — спросил он меня.
— Да, — я оторвался от созерцания рыб и повернулся к собеседнику.
Сегодня Гоюн снова был одет в длиннополый костюм китайского придворного. «Павлин расфранченный», — подумал я раздраженно.
— Вы хорошо отдохнули? Как самочувствие?
— Превосходно. Даже жара не помеха. Вам не кажется, что октябрь в этом году выдался на удивление теплым?
— В последнее время природные аномалии встречаются слишком часто. Вы довольны прислугой?
— Совершенно. Искусство вашего повара выше всяких похвал.
— Благодарю. Может, вы желаете, чтобы для вас приготовили какие-то европейские блюда или что-нибудь из кухни других стран?
— Нет, спасибо, меня вполне устраивает китайская кухня. Она напоминает мне о годах, проведенных в Поднебесной... Впрочем, от хорошего сашимия бы не отказался.
— Все будет сделано. Завтра же я выпишу из Японии повара, а составить ему заказ вы можете уже сегодня.
— Спасибо, непременно составлю. Вас не испугает, если заказ будет слишком экзотичен?
— Что вы, буду рад его исполнить. Сегодня в поместье прибывают новые служанки. Не хотите ли выбрать горничную? Будут не только китаянки, но и тайские, и нумибийские девушки, а также шведки, итальянки, кубинки. Все прелестны, а некоторые просто жемчужины. Я думаю, вам, тонкому ценителю прекрасного, будет интересно их увидеть. Ведь всем известно, какой вы тонкий ценитель прекрасного, князь. А хотите, я вызову сюда любую из тех, которых вы видели в моем поместье в Калифорнии?
— Спасибо, я удовлетворюсь теми, которых вы пришлете мне.
— И опять ограничитесь тем, что позволите им убирать вашу комнату, — в голосе Гоюна зазвучало сочувствие. — Милый князь, мастер не должен ограничивать себя в желаниях.
— Но, может, почтенный мастер Гоюн позволит мне самому принимать решения о том, какие из желаний на данный момент для меня наиболее насущны?
— О, простите мне мою бестактность. Просто мне хотелось бы сделать как можно более приятными ваши дни вынужденного затворничества. Кроме того, я беспокоюсь о вас и вашем здоровье. Добровольная схима, может, и хороша для поиска духовного просветления, но заставляет нас терять силы в борьбе с собственными естественными потребностями.
— Красивые девушки заставляют замолкнуть голос разума, а красивые юноши вынуждают не слушать мудрых советников, — процитировал я текст одной из древних стратагем. — Если это знали древние, то не стоит забывать и нам.
— Что ж, тогда, может, еще одну партию в шахматы?
— С удовольствием.
Мы подошли к шахматному столику из черного дерева, на котором уже были расставлены фигурки из слоновой кости.
— Сегодня, если не ошибаюсь, ваша очередь играть черными, князь.
Я кивнул и занял свое место.
— Счет три два в вашу пользу, Гоюн, и я намерен отыграться.
— Желаю успеха.
Гоюн сделал первый ход. Я тоже передвинул пешку. Гоюн ответил. Некоторое время мы играли молча. Я, желая реванша, внимательно следил за стратегией, которую Гоюн выстраивал на шахматной доске, и был не слишком расположен к разговорам. Гоюн тоже молчал, давая мне возможность собраться с мыслями, — похоже, он был сегодня в ударе и прямо-таки сочился благородством. Наконец я взял белую ладью, отдав в обмен коня, и, почувствовав себя более уверенно, сказал:
— Однако вы заинтриговали меня, — задумчиво произнес я. — Туманно намекнули, что должно прийти время, когда потребуются моя мудрость и прозорливый ум. Что же вы имели в виду?
— Безусловно, наше плодотворное сотрудничество.
— В чем?
— В построении нового мира.
— Это и есть та совместная работа, о которой вы говорили в первый день? Вы так уверены, что я окажусь на вашей стороне?
— Да, это она. У вас не останется выбора.
— Вот как?!
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 [ 16 ] 17 18 19 20 21 22 23 24
|
|