read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


Это была победа – громкая, сокрушительная, устрашающая противников великого князя. На Руси не осталось больше владетелей, которые решились бы открыто соперничать с Дмитрием Александровичем. Прав оказался Антоний, заметивший после битвы:
– Били-то мы ордынцев, а заставим призадуматься и кое-кого из своих недругов!
Посольство с завереньями в дружбе прислал Великий Новгород.
Притихли удельные князья. Против великого князя Дмитрия одна у них была надежда – на Орду, а после разгрома салтана Алгуя вера во всемогущество ордынцев ослабла.
Дмитрий Борисович Ростовский и брат его Константин Углицкий попробовали было съездить на поклон в Орду, но вернулись огорченными. Ничего не мог пообещать им хан. Связала его руки вражда с темником Ногаем, не до русских дел было хану. Ростовским князьям оставалось подлаживаться к сильному.
А сильным был на Руси великий князь Дмитрий Александрович!
Дмитрий Борисович зачастил во Владимир с подарками, с дружескими посланиями. И умилостивил-таки великого князя, обошел его подозрительность угодливой готовностью к подчиненью. На зиму сыграли свадьбу великокняжеского сына Ивана с ростовской княжной.
Не слишком верил Дмитрий Александрович добросердечию ростовских владетелей, но понимал, что ссориться с ними – не время...
Одно радовало Дмитрия Александровича: никто из князей не искал больше через его голову великое княженье, не оспаривал старейшинства. Пусть он еще не самовластец, но все ж таки из русских князей – первый! Немало, кажется, достигнуто. Но сколько еще предстоит сделать?!

3
Дмитрию Александровичу шел пятый десяток. Не было уже безрассудной отваги и удачливого нетерпенья, которые порой дарят молодым неожиданные победы. Их заменила спокойная уверенность, мудрая опытность, расчетливая трезвость поступков и мыслей. Осталась вера в конечный успех великих замыслов. Казалось, еще немного, и исполнится мечта жизни: собранная воедино Русь опрокинет ордынское чудище!
Уходили из жизни старые соратники Дмитрия Александровича.
В переяславской вотчине тихо преставился воевода Иван Федорович, сам не помнивший, сколько ему лет, – и с царем Батыгой сражался воевода в горестную пору нашествия, и на немцев ходил с князем Александром Ярославичем Невским.
В лесной деревеньке на речке Воре убили смерды тиуна Лаврентия Языковича. Жаден стал тиун на старости лет до неразумного, теснил мужиков, как только мог, и вот – расплата. Великий князь приказал учинить строгий розыск. Мужиков нещадно били батогами, держали в земляной тюрьме-порубе, но виновного так и не нашли.
Грозовой осенней ночью потонул на озере Шлино новгородский купец Прохор Иванович. Безутешный Акимка привез эту весть во Владимир.
Но оставался верный боярин Антоний, опытные воеводы Федор и Фофан, духовник Иона, ныне уже мечтавший о епископском посохе, доблестный Довмонт Псковский, не раз доказавший дружбу, сотник Кузьма, ставший большим военачальником, и еще многие люди, твердо державшие сторону великого князя. Подрастал сын Иван – большак, надежда и опора в старости, наследник великого дела.
Отдыхала Русь от усобиц, от каждодневного страха, от бессмысленного военного расточительства. Только бы не вмешалась Орда...
А в Орде творились дела тревожные и непонятные. Один за другим сменялись ханы: Тудаменгу, Тулабуга, Тохта. За дворцовыми переворотами стоял всемогущий Ногай, безжалостно расправлявшийся с непокорными. Жертвой интриг стала Джикжек-хатунь, благожелательница великого князя Дмитрия. Безмерно возвысился Ногай, чем вызвал ненависть всего ханского рода, и сам сгорел в этой ненависти. Хан Тохта начал против него большую войну, окружил Дешт-и-Кипчак крепкими сторожевыми заставами.
Противники знали силу друг друга и не торопились с решающей битвой. Хан Тохта теснил друзей и союзников Ногая в Орде и за ее пределами. Одним из Ногаевых друзей он считал великого князя Дмитрия, потому что дани из Владимира отвозили не в Сарай, а в ставку Ногая в Дешт-и-Кипчак. На Русь двинулось ордынское карательное войско. И снова к царевичу Дюденю, предводителю татарских туменов, присоединились удельные князья: Андрей Городецкий, Дмитрий Ростовский, Константин Углицкий, Федор Ярославский. Дмитрий Александрович снова отъехал в Псков, а на владимирский великокняжеский стол сел его брат и давнишний соперник Андрей Александрович.
Казалось, повторилось все, что неоднократно бывало раньше. Но это только казалось...
Дюденева рать55 была той гранью, за которой копившиеся десятилетиями незаметные изменения в жизни Руси стали явными. И в прошлые годы уходили смерды за Волгу, в лесные безопасные места, или к литовским и новгородским рубежам, куда реже добирались татарские рати. Теперь же стронулась с насиженных мест вся Владимиро-Суздальская Русь!
Так вода подмывает исподволь старую мельничную плотину, чтобы потом прорваться бурным неудержимым потоком, оставляя после себя безжизненное илистое дно...
Люди уходили с плодородных владимирских, суздальских и переяславских ополий, вдоль и поперек исхоженных татарскими ратями. Уходили из ростовских, углицких и городецких волостей, от татарского засилья, против которого не у кого было искать заступы: князья сами раздавали ордынским вельможам села и вотчины, населяли ордынцами пригороды, чтобы усилить свою власть.
В разные места уходили люди, но больше всего – к Москве и к Твери, которые стремительно набирали силы. Росли посады вокруг больших и малых московских и тверских городов, на лесных опушках поднимались деревянные стены новых монастырей, возникали новые деревни с непривычными для местных жителей названиями: Ростовцы, Суздали, Рязанцы. Хлопотуны-тиуны едва успевали обкладывать оброками починки. В этом людском движении к Москве и Твери было что-то грозное и неотвратимое, как теченье времени. А может, действительно наступало для Руси новое время и новые вожди должны были взять в свои руки ее нелегкую судьбу?
Этого нового поворота жизни не поняли ни бывший великий князь Дмитрий, ни его брат и соперник Андрей Александрович. Они продолжали борьбу за великокняжеский стол, собирали рати и искали союзников, совершали походы и брали приступом города. По-разному относились люди к братьям-соперникам. Одни привычно поддерживали Дмитрия, раз и навсегда поверив в него как в наследника великого князя Александра Ярославича Невского. Другие по первому зову становились под знамена неугомонного и удачливого Андрея Александровича.
Поддержка людей питала усобицу.
Но ведь должен же быть когда-нибудь конец!
И вот наступило время, когда Русь окончательно устала от братоубийственной войны, разуверилась и в Дмитрии, и в Андрее. Ни тот, ни другой не сумели дать людям главного – мира и тишины. Расплатой за эту неспособность было равнодушие. То самое равнодушие, которое обрекает на неудачу любые, даже хитро задуманные и умело осуществляемые планы, ибо без народного одобрения, без жертвенной готовности многих людей переносить тяготы ради великой цели – любая цель остается недостижимой. Люди теперь просто ждали, кто кого наконец пересилит – Дмитрий Андрея или Андрей Дмитрия. Ждали, не сочувствуя ни одному из соперников и не связывая ни с одним из них надежды на будущее.
Неожиданная смерть Дмитрия Александровича прекратила усобицу. Андрей прочно утвердился на великокняжеском столе, торжествующий и уверенный в неколебимости вековых устоев. Стольный Владимир – над Русью, а великий князь – над Владимиром!
Мог ли он предугадать, что со смертью Дмитрия Александровича наступает конец и многовековому главенству Владимира над Русью, что будущее земли Русской будет связано с Москвой, с уделом младшего Александровича – Даниила? Нет, наверное. А между тем пройдет совсем немного лет, и летописцы будут чаще упоминать Москву, чем Владимир, и именно к Москве потянутся нити общерусских дел...
Вместе с Дмитрием Александровичем завершилась целая полоса истории земли Русской. Умер князь, безуспешно пытавшийся возродить ее славное прошлое, время Всеволода Большое Гнездо и Александра Ярославича Невского, или, может быть, даже не прошлое вернуть, а дерзко обогнать время и свершить то, что удалось лишь спустя два столетия его потомкам, – собрать воедино Русь?
Но время равно безжалостно и к тем, кто отстает от него, и к тем, кто пытается его опередить. Рухнуло хрупкое строение общерусского единства, которое всю жизнь возводил Дмитрий, не жалея ни себя, ни людей своей земли. В памяти потомков он остался только как князь-воитель, победитель рыцарей-крестоносцев и насильников ордынцев: воспоминания о государственных заботах старшего Александровича смыло безжалостное время.
Наверное, так оно и было. Правитель общерусского охвата уступил место князьям, которые пока еще не поднимались выше интересов своих удельных углов. Даже в деяниях Ивана Калиты56 рачительный хозяин-вотчинник, прикупавший село к селу, вотчину к вотчине, – проглядывает яснее, чем государственный муж. А что же тогда сказать об отце Калиты, первом московском князе Данииле Александровиче?
Пожалуй, только то, что именно он положил начало новому историческому движению, которое два столетия спустя приведет к созданию могучего Российского государства. Но о Данииле Александровиче – рассказ особый, и чтобы начать его, нужно вернуться на несколько лет назад.
1 1262 год
2 «Неврюева рать» – большой татарский поход, предпринятый Ордой в 1252 году против тогдашнего великого князя Андрея Александровича. Андрей пытался освободиться от власти хана, но потерпел неудачу. Значительная часть Северо-Восточной Руси была опустошена «Неврюевой ратью».
3 Василий, старший сын Александра Невского, новгородский князь, в 1257 году поддержал восстание в Новгороде против татарской переписи и был лишен княженья. Больше участия в политической жизни Руси не принимал
4 1263 год.
5 Ложница – спальня.
6 1242 год.
7 Новгородский архиепископ, «владыка», пользовался большой властью в городе, имел свой особый, «владычный» полк.
8 1262 год.
9 Святополк Окаянный – великий киевский князь (1015– 1019), вероломно захватил и убил своих братьев Бориса и Глеба, за что и получил прозвище Окаянный.
10 23 апреля (здесь и далее по старому стилю).
11 Колывань – город Ревель, Раковор – город Везенберг в земле Вирумаа (Виронии).
12 Третий час дня по древнерусскому счету времени соответствовал девяти часам утра.
13 В 1262 году
14 Арбалет – метательное оружие, состоявшее из лука и ложа с прикладом. Тяжелые железные стрелы арбалета имели большую убойную силу.
15 1152 год.
16 1195 год.
17 1257 год.
18 1 октября
19 Филиппов день – 14 ноября.
20 Николин день весенний – 9 мая.
21 Рыбий зуб – моржовые клыки.
22 1271 год. По древнерусскому календарю новый год начинался весной, 1 марта.
23 Насад – большая боевая ладья с высоко поднятыми носом и кормой, имевшая палубу.
24 Уроки – часть ордынской дани, которую вносили в общерусский «выход» отдельные княжества и города.
25 Кипчаками восточные историки называли половцев, которые после монголо-татарского завоевания были включены в войско Золотой Орды.
26 Джагатай – второй сын Чингисхана, правитель среднеазиатского Джагатайского улуса.
27 Такова была церемония провозглашения нового ордынского хана.
28 Дешт-и-Кипчак – степи между Доном и Днепром.
29 В Сарае, где постоянно жило много христиан, имелась своя епископия. В Сарай Киевским митрополитом назначался особый епископ, Сарский и Подонский.
30 Диван – ханская канцелярия.
31 Гуюк, сын Чингисхана, был великим монгольским ханом с 1245 до 1248 года.
32 16 августа.
33 14 сентября.
34 Воздвиженье – 14 сентября.
35 1272 год.
36 1273 год.
37 1275 год.
38 1276 год.
39 1277 год.
40 Балтийское море.
41 1241 год.
42 1279 год.
43 1280 год.
44 1257 год.
45 Четь – древнерусская мера, равная половине десятины.
46 Белое море.
47 Четверть равнялась примерно трем – трем с половиной пудам.
48 Починок – новое поселение, «початое» в отдалении от старых сел.
49 1281 год.
50 Свей – шведы.
51 1282 год.
52 1283 год.
53 Мыт – торговый сбор.
54 1285 год.
55 Дюденевой ратью летописцы называли ордынский поход 1293 года.
56 Иван Данилович Калита – московский князь (1325 – 1340)




























































Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 [ 16 ]
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.