исчезла. Остались только двое нападающих, нож и мешочек с песком. Дэмура не
чувствовал страха, но не испытывал и обманчивой уверенности в своих силах.
Нож и мешочек с песком приковывали его внимание лишь сугубо практически:
чтобы держаться от них на безопасном расстоянии, чтобы разгадать тактику
нападающих и обдумать приемы защиты. Бандит с ножом занял позицию справа от
Дэмуры, держа оружие в правой руке. Дэмура метнулся влево, ближе ко второму
бандиту, который тоже сменил позицию с таким расчетом, чтобы Дэмура очутился
между двух огней. Мешочек с песком он держал на уровне груди. "Кретин! " --
успел подумать Дэмура. Эффекта неожиданности, как бывает, когда в дело
пускают нунчак, здесь не добьешься, да и полной силы в удар не вложишь.
Чтобы обрушить на противника мешочек с песком, надо взмахнуть им над
головой, а это -- лишнее движение и потеря темпа. Другой бандит отвел руку с
ножом чуть вбок, свободно сжимая ладонью рукоятку. "Обычный поножовщик", --
подсознательно отметил Дэмура. Не преуменьшая опасности, он был начеку. Хотя
намного опаснее, если противник, пряча рукоятку в ладони, прижимает нож
лезвием к запястью и делает вид, будто вовсе не вооружен и намерен драться
голыми руками. Дэмура небрежно выставил вперед левую ногу, затем перенес на
нее центр тяжести и обрушил удар. Широкий шаг правой ногой, удар правой же
рукой, кулаком, в челюсть противника -- коронный прием каратэ. Новички
тратят годы, отрабатывая этот прием, но редко и неохотно применяют его во
время поединка: слишком уж он затянутый и недостаточно эффективный. Однако
по достижении определенного уровня мастерства опытные каратисты возвращаются
к этому приему. Искусный мастер способен одним-единственным шагом покрыть
расстояние в четыре-пять метров и начать атаку до сближения с противником
совершенно неожиданно для него.
даже вскинуть руки. Удар при такой комбинации движений, какую провел Дэмура,
затяжной, но именно поэтому мощный. Одного такого удара хватило бы с лихвой.
Второй удар настиг гангстера в тот момент, когда у него подкосились ноги и
он начал падать. Настиг с другой стороны, поскольку Дэмура, нанеся первый
удар, легким движением корпуса развернулся. Он повторил тот же самый прием,
который сослужил ему такую хорошую службу несколькими часами раньше: делаешь
боковую стойку, как бы поперек линии ожидаемой атаки, правая нога выдвинута
вперед. Правую руку отводишь назад к бедру и из этой позиции обрушиваешь
второй удар. Едва завершив комбинацию, Дэмура тотчас бросился к машине.
Мотор работал, и водитель сидел на своем месте. Когда до него дошло, что
теперь настал его черед, было уже поздно отбиваться. Дэмура, просунув обе
руки в окно, ухватил водителя за волосы и рванул на себя. Тот инстинктивно
попытался сопротивляться, мышцы его тела напряглись. А Дэмура резко потянул
его голову вниз, и шофер ткнулся подбородком в нижнюю планку оконной рамы.
Дэмура занес было руку, чтобы рубануть ребром ладони, но вовремя остановил
удар и обернулся. Бандит с ножом вынырнул из-за машины и бросился на него.
Дэмура вскинул руки так, чтобы между ними оставалась щель. Удар ножом не
заставил себя ждать. Защитный контрудар Дэмуры пришелся по запястью
противнику сбоку. С раннего детства Дэмуру учили, что этот прием эффективен
лишь в том случае, если завершается переломом руки. Во время тренировок
партнеры изо всей силы сшибались запястьями. У многих не хватало выдержки,
но Дэмура блестяще освоил этот прием. Даже не будь на руке у него
предохранительного щитка, он все равно выбил бы у нападавшего нож. Впрочем,
нож его ничуть не беспокоил. Проведя защиту, Дэмура тотчас же перешел в
атаку: неудержимый, мощный удар с разворота, и костяшка согнутого
указательного пальца ткнулась противнику в подчелюстную кость.
оглядеться по сторонам. С безопасного расстояния за дракой наблюдали
перепуганные люди, наверняка уже не одному из зевак пришло в голову вызвать
полицию. А что он скажет в свое оправдание? Ведь официально Кадзе не поручал
ему заниматься расследованием, и в полиции он уже давно не служит. Остается
надеяться, что он не сильно покалечил того парня с мешочком песка. Хорошо
еще, что сдержался и не разделал под орех шофера... Пока мысли эти
проносились в мозгу Дэмуры, руки его действовали. Распахнув дверцу машины,
он выволок наружу бесчувственное тело шофера, скользнул на водительское
сиденье, дал газ, и автомобиль рванул с места.
Глава шестая
Дэмура залез в ванну. Горячая вода приятно ласкала тело, но мускулы еще не
успели расслабиться, а мозг -- замедлить свою лихорадочную работу, когда у
двери раздался звонок. Дверь открыла жена Дэмуры. Куяма -- в темном костюме
и со стрижкой короче обычного -- просунул голову в ванную и с извиняющейся
улыбкой заверил Дэмуру, что время у него есть и он охотно подождет. Дверь
ванной захлопнулась, и Дэмура услышал звяканье посуды и обрывки негромкого
разговора. "Должно быть, Марико очень расположена к Куяме, если преодолела
свою застенчивость и не сбежала на кухню", -- подумал Дэмура. Пока что ванна
не давала желаемого эффекта: тело не обретало легкости, а мозг работал на
полную мощность, явно не собираясь отключаться. Дэмура вновь и вновь
прокручивал в памяти все известные ему факты, пока наконец они не стали
складываться в некое логическое целое, весьма похожее на истину.
мокрое тело набросил уютную старую юка-ту. После влажной духоты ванной в
комнате ему показалось прохладно. Укрывшись пледом, Дэмура знаком велел жене
подать пиво. Перед Куямой стояла чайная чашка, и Дэмура готов был
поклясться, что жена заварила зеленый чай дорогого сорта и самого свежего
сбора.
перед ним молодого человека.
об иной жизни!.. -- осуждающе покачал он головой. -- Ты становишься таким
правоверным японцем, что иным самым рьяным приверженцам старинных традиций
за тобой не угнаться.
как будто молодой человек и сам не был уверен в собственной правоте:
Я ненавидел условность традиций и все эти наши церемонии. Что за кретинизм
-- гнуть спину перед начальством, постоянно держать себя в узде, скрывать
свои мысли, слепо преклоняться перед авторитетами, не вкладывать в свой труд
ни малейшей творческой инициативы. Господин Кадзе -- друг моего отца, но с
тех пор, как я служу под его началом, мне ни разу не удалось поговорить с
ним попросту, по-человечески. -- Он поднял глаза на Дэмуру и улыбнулся. --
Впрочем, вам все это известно... Только вот ведь какой парадокс: когда я
находился в Штатах, я испытывал совершенно противоположные чувства.
Выслушивал мнение американцев о нас, японцах, и хотя в душе готов был
спорить с ними, но вместо этого, черт возьми, только помалкивал да улыбался.
За эти годы мне удалось продумать свой ответ и сформулировать его. Раньше я
и представить себе не мог, что выскажу эти сокровенные мысли именно вам,
человеку, которого я поначалу и невзлюбил-то как раз за то, что видел в вас
типичного приверженца старых традиций, а впоследствии научился уважать вас
именно за это качество. Теперь я твердо убежден, что в современном безумном
мире человеку могут служить опорой лишь наши традиции и вечные ценности. Вы
ведь смотрите телепередачи, слушаете последние известия, верно?
Согласно старинным обычаям, восхваляемым Куямой, считается в высшей степени
неприличным убеждать в чем-либо собеседника с рьяным пылом и с такой
громогласностью.
ресторанах, на улицах взрывают бомбы -- неважно, кто падает жертвой, лишь бы
убитых было побольше. Люди потеряли всякий стыд. Женщины разгуливают по
пляжу в чем мать родила и во всеуслышание обсуждают, как у кого проходят
месячные. Считается вполне естественным в жару мыть на улице машину,
разоблачась до трусов, или в таком же виде переть в супермаркет за
провизией.
притискиваются своими омерзительными, потными телами к другим людям, кому
это вовсе не доставляет радости. Вы вправе задать вопрос: а при чем тут
бомбы? Очень даже при чем: все эти явления одного порядка и коренятся в
одном и том же чувстве -- всеобщего безразличия и вседозволенности. Всем на
все плевать, с чужими чувствами, с чужой жизнью можно не считаться!
Насмотрелся я в Штатах, да и в Англии, когда побывал там в прошлом году.
Толкнут на улице и не извинятся, оставишь на улице машину без присмотра --
снимут колеса, а стекла камнями разобьют.
была и оборотная сторона.
голову простому крестьянину.
Но это было частью строго определенного, устоявшегося образа жизни. Не хочу
утверждать, что это справедливо. Однако в те времена каждому было известно,
каковы права самурая и -- соответственно -- крестьянина. А в наше время
допустимо все что угодно и по отношению к любому человеку. Самурай мог вести
себя неучтиво с простолюдином, но не с таким же самураем, как он сам. Когда
во всем мире вспыхнула борьба против всевозможных каст, классов и
привилегий, то, бог знает почему, победителем оказалась не взаимная
учтивость равных по рангу, а небрежение вышестоящего по отношению к
нижестоящим. Вот вам типичное порождение демократизма: непочтительность. Я
свободен, так как не должен склонять голову перед кем бы то ни было, значит,
вольно мне хоть штаны перед ним спустить. -- Куяма умолк и отхлебнул глоток
остывшего чаю. -- Прошу прощения, -- смущенно пробормотал он. -- Но знаете,
в прошлом году, когда я вернулся из Лондона, я совсем не рвался обратно в
Европу, напротив, истинным облегчением было сознавать, что я живу в другом
Корнев Павел
Ильин Андрей
Акунин Борис
Пехов Алексей
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия