артиллерийскому грохоту, швырнула на плиту чайник. Через
секунду она появилась в дверях, сердитая и взъерошенная.
Уперев руки в боки, она двинулась к Александре, и та поняла,
что пощады не будет.
Ей обязательно нужны были жертвы и разрушения,
сопровождавшие, как правило, ее ураганные эмоции.
пришло - сватать за себя чужого мужика неизвестной науке
национальности, да еще в кафешке возле метро? - подступая
ближе, снова начала она. -Чего ты морду-то воротишь? Или я
не понимаю ничего? Или я не твоя подруга жизни?
Александра. - Только не наступай на меня своим бюстом, я
тебя умоляю. И какая разница, где я его сватала. Если б не
возле метро, то это лучше или хуже?
постой там.
коридор я не пойду, - сказала Маша. - А если ты будешь
непрерывно ругаться, мы тебе кляп вставим в одно место, и я
даже знаю в какое.
какой-то журнал трехмесячной давности и с мстительным видом
начала его перелистывать.
за него замуж выходишь? - попросила Маша, закрывая глаза.
Александра, с жалостью рассматривая похудевшее Машино
личико. - Он журналист, приехал книгу, что ли, писать. На
год. Я с ним договорилась, что на этот год он становится
моим мужем. Живет у меня, за жилье не платит, я за ним
ухаживаю, стираю, готовлю, убираю. Потом он уезжает обратно,
а я к этому времени, имея замужний статус, уже нахожу
работу. Вика про меня забывает, и Победоносцев... тоже...
Похоже на то, как мужик, чтобы отомстить барину, на воротах
повесился.
Нормальные люди за фиктивные браки бешеные деньги получают,
а наша предприимчивая, наоборот, все расходы на себя берет,
А, предприимчивая?
хочу ставить крест на своей работе. У меня еще вся жизнь
впереди. Как вы не понимаете, это же совсем просто!
пианино, подошла к окну. Ей так хотелось, чтобы ее поняли.
Но как им объяснить?.. Ведь все очень логично и... хорошо
продумано.
На улице снова шел дождь, капли тяжело стучали о жесть
подоконника. - И на всех остальных, по правде говоря, тоже.
Наверное, я больше никогда в жизни никому из них не смогу
доверять. И не захочу. Но если для того, чтобы меня взяли
обратно на работу, мне придется ухаживать за параличным - я
буду ухаживать! И если мне придется еще раз умолять чужого
человека жениться на мне, я, черт вас возьми, буду умолять!
Я спать с ним буду, трусы его буду стирать, морду его каждый
день созерцать - только ради того, что, может быть, у меня
появится надежда когда-нибудь вернуться на работу. Ясно?
- *.-%f Маша. - Ну совершенно вроде Ваньки. Он такой же
придурок...
никто не сомневается. Трусы перестираешь, а работу не
добудешь, и что? - спросила Лада и пристроила журнал домиком
себе на голову. -Куда ты его потом денешь? А если от него
невозможно будет отвязаться? И ты его что, пропишешь?
Я тебя хотела попросить, чтоб ты нашла кого-нибудь, кто
понимает во всей этой юридической кухне - контракты, сроки,
условия...
конечно. А деньги на жизнь он тебе будет давать или ты ему?
Александра.
Маша. - И так мы с Ладкой понять не можем, на что ты целый
месяц живешь? Чужого мужика на шею сажать глупо.
проговорила Александра. - Ни своего, ни чужого. Так что
хочешь не хочешь - придется обговаривать.
выпендривайся ты, ради бога. У меня их полно. Васятка только
и способен, что деньги давать, а больше он ни на что не
годен. Надо же как-то использовать его высокие чувства.
революция не грянула.
давала. И Александре брать не разрешала.
силу.
через силу. Может, потому и гроза оказалась такой
непродолжительной. Маше явно было не до чужих проблем.
топитесь...
изменить, если только сдать тебя в психушку...
энтузиазмом и опрометью, чтоб ничего больше не слышать,
бросилась на кухню, где чайник, судя по доносившимся звукам,
давно уже намеревался убежать с плиты.
скрутила живот.
комнате "Новостей" и слушала разговор своего мужа с Викой, а
потом стояла перед Михаландреичем, подписавшим ее заявление,
а затем дожидалась в кресле очереди на аборт...
чашками. - Чего ты, Сашка?!
Очень плохо.
ознобе Александрой.
снимающие спазмы, Ладка все порывалась вызвать "Скорую", а
потом поехала в аптеку, поскольку Маша, конечно же, ничего
подходящего не нашла. Они бестолково метались по квартире,
ругались и, кажется, даже всплакнули в коридоре - иначе
почему бы у них обеих глаза стали вдруг такими красными?
метались исключительно для успокоения собственной совести,
так, по крайней мере, казалось Александре.
они поили ее ромашковым чаем и звонили Машиной тетке,
которая разбиралась во всех болезнях и точно знала, что и в
каком .случае нужно делать.
мысли, и она принялась благодарить их, умоляла не поднимать
паники. Это у нее не первый приступ, она консультировалась с
врачом, и тот заверил ее, что в конце концов все должно
пройти. Когда успокоятся расшатанные нервы.
могла и рассказать им про аборт. Страшно даже подумать, как
много всего она потеряла. И в черном списке этих потерь
работа шла вовсе не первым номером. Переложить на них еще и
тот, самый черный, ужас?.. Нет, ни за что! Это ее крест, и,
Нортон Андрэ
Акунин Борис
Буркатовский Сергей
Орлов Алекс
Громыко Ольга
Махров Алексей