Чтение 16–й страницы книги ~Домик тетушки Лжи~

- У Полины в голове солома, - обозлился Дегтярев, - вернее, была, потому
она и разбилась! Виданное ли дело - так гонять...

- Она всегда ездила осторожно.

- А сегодня изменила этому правилу. Кстати, ты разрешила ей взять "Форд"?

- Нет, - пробормотала я, - она вчера не просила...

- Вот видишь, - удовлетворенно вздохнул приятель, - совершенно безголовая
девица, сначала хватает бесцеремонно чужую машину...

- Но ее "Жигули" сгорели, - попыталась я оправдать девушку, - она небось
только утром сообразила, что в институт не на чем ехать! Кеша с Зайкой
отбыли в семь, за Маруськой школьный автобус прибыл в полвосьмого, а Поля
только через тридцать минут после этого сообразила, что до города не
добраться, ну и прихватила "Форд". Кстати, она хорошо знала: я всегда даю
машину, если кому надо.

- Ага, - кивнул Дегтярев, - значит, она не захотела тебя будить?

- Именно!

- Влезла в иномарку и, естественно, не справилась с управлением. Сама
виновата!

Честно говоря, я не ожидала от Дегтярева такой жестокости, но, наверное,
профессия накладывает отпечаток на поведение. Вот и для моей подруги,
Оксаны, человек, лежащий на операционном столе, всего лишь тело.

- Не могу жалеть больного, - говорит она, - потом обязательно проникнусь, а
во время вмешательства ни за что.

И Женька зовет трупы "жмуриками", и Аркадий совершенно спокойно советует
клиентам-"браткам", как лучше избежать ответственности. Он не думает в
момент обсуждения стратегии поведения обвиняемого на суде, что перед ним
убийца или разбойник. Работа есть работа, и иногда она огрубляет человека,
лишает его эмоций.

- Значит, дело не откроют...

- Нет причин, не было случая, предусмотренного Уголовным кодексом.

- Когда можно забрать тело?

- Не нужно, - ответил Дегтярев, - я позвонил в Америку Нине, она приедет
через пару дней и отвезет останки в США.

- Почему? - удивилась я. - И потом, как ты дозвонился, она уехала отдыхать!

Александр Михайлович вздернул брови.

- Это ее дело, где хоронить дочь. Говорит, в России никого не осталось,
ухаживать за могилой некому. Насчет отдыха, не знаю. Набрал номер, Нина
сняла трубку.

- Но кто же разрешит хоронить российскую гражданку в Штатах?

- Ты забыла, что Поля еще и американка, - напомнил Дегтярев.

Я прикусила язык. А ведь верно. В 1977 году Нинка была на пятом месяце,
когда ей предложили сопровождать в Нью-Йорк в качестве переводчицы артистов
то ли драматического театра, то ли какрго-то симфонического оркестра,
сейчас уже не вспомню. Тот, кто не забыл семидесятые годы, знает, как
трудно, вернее, невозможно было попасть в Америку. Нинушка поколебалась
пять минут и, естественно, согласилась. Рассуждала она просто: пять плюс
два будет семь. Успеет вернуться до родов. К тому же Ниночка у нас дама
полная, с большой грудью, животу нее и без беременности выдавался горой...
Одним словом, она рассчитывала на то, что никто ничего не заметит, и
оказалась права. Никому и в голову не взбрела мысль о беременности
переводчицы. Тем более что Нинка носилась колбасой, совершенно не испытывая
недомоганий. Правда, она постоянно покупала бутылочки, соски, костюмчики и
невиданные в СССР непромокаемые трусики... Любопытствующим Нинка коротко
сообщала:

- Скоро племянница должна родить...

Все шло прекрасно, неприятность случилась в предпоследний день гастролей.
Ночью неожиданно начались схватки, и Нинку сволокли в госпиталь. Назрел
жуткий скандал. Артисты улетели на Родину без переводчицы. Представитель
советского посольства влетел в палату и начал злобно выплевывать фразы о
предателях социалистического строя, решивших отдаться в лапы платной
капиталистической медицины. Нинка страшно нервничала, ей даже закралась в
голову мысль: а не попросить ли политического убежища? Дома-то все равно
теперь жизни не будет. Остановило ее от этого поступка воспоминание о
матери-пенсионерке...

Уж не помню, кто был в 1977 году американским президентом, но его супруга
навестила с благотворительным визитом клинику, где лежала Нинка. Узнав, что
в одной из палат лежит советская гражданка, родившая недоношенного
младенца, первая леди мигом извлекла из этой ситуации все политические
дивиденды.

Она направилась к Нинушке, принялась, элегантно улыбаясь для бесчисленных
журналистов, обнимать роженицу, а потом сделала несколько заявлений.
Во-первых, все расходы по содержанию и пребыванию Нины с дочерью в клинике
оплатит первая леди. Во-вторых, она готова стать крестной матерью младенца,
в-третьих, девочка по законам США считается американской гражданкой,
поэтому завтра в палату доставят соответствующий документ.

На другое утро в больницу и впрямь вновь прибыла жена президента. За ней
двигались ладные парни, несущие огромную корзину с орхидеями и чемодан,
забитый приданым для новорожденной.

Советское посольство, мигом сменило звериный оскал на сладкую улыбку и даже
прислало цветы и коробку шоколадных конфет.

Но, вернувшись в Москву, Нинка стала, как тогда говорили, невыездной.
Вплоть до 1986 года ей не разрешали поездки за рубеж, даже в Болгарию, но
потом система пала...

- Отправляйся домой, - велел Дегтярев.

Я машинально повиновалась и побрела по бесконечным коридорам к выходу.

- Дашка, привет! - крикнул бежавший навстречу Женька. - Отчего у тебя вид
такой? Хочешь кофе?

Я кивнула. Женя впихнул меня в свой кабинет, включил чайник и потряс пустой
жестянкой.

- Погоди минуту, сахарку принесу.

Я хотела было сказать, что не люблю сладкий кофе, но Женька уже ускакал. В
комнате стоял холод, я прислонилась к батарее и увидела на столе несколько
листков, исписанных четким круглым почерком. Глаза машинально понеслись по
строчкам. "Мною, ..., машина, номерной знак 277 МАМ, цвет баклажан..." Но
это же автомобиль Поли, тот, что сгорел. Мне стало интересно,
"...значительное обгорание салона... следы копоти...", так, что там в
конце? "...на основании вышеизложенного..." "...следы взрывчатого вещества,
предположительно..."

Скрипнула дверь, я мигом закрыла веки. Женька весело сказал:

- Эй, просыпайся, кофеек прибыл.

Сглатывая противную сладкую жидкость, я затеяла абсолютно пустой разговор о
всякой ерунде, потом перешла к происшествию в переходе у метро "Тверская"
и, основательно запудрив приятелю мозги, с самым невинным видом спросила:

- Ну почему решили, что это теракт? Там стояла палатка, где готовили
шаурму, в ней имелись газовые баллоны... Несчастный случай.

- Экспертиза выявила следы взрывчатки, - спокойно пояснил Женька.

- Ну и что?

- Значит, теракт, - терпеливо пояснил Женя, - ни с того, ни с сего тротил
не найдется.