Чтение 16–й страницы книги ~Московский бенефис~

теплой мужской компании. За город, на дачку одну. Ты не волнуйся, резать не
будем.

"Ну да, - мысленно подтвердил я, - резать не будем, но застрелим".

Антон поднялся, Джек на прощанье шлепнул Белку по голой попе, и мы
спустились к машине.

На заднем сиденье мы уселись втроем, Антон - в середине. Кот выкатил со
двора, вывернул на улицу, следом за нами пошла "девятка".

Шли не торопясь, прибавили только за Кольцевой.

- Я пустой, ребята, - вдруг сознался Антон, - может, есть баксов сто, не
больше...

- Чудак ты, ей-Богу, - вздохнул Кот. - Какие деньги! Ночь-то какая!

- Вот-вот! - одернул Кота Джек. - Ночь клевая и полно машин на трассе.
Прут все под сто шестьдесят. Осторожней, Котяра...

- Приедем, - благодушно сказал водила, держась за баранку двумя пальцами
левой руки.

Свернули на боковую дорогу. У меня мелькнуло подозрение: туда ли едем и
не намерен ли Джек оставить меня где-нибудь без явных признаков жизни. Точно
такие же мысли испытывал, наверно, и Антон. У него был с собой револьвер, я,
правда, еще не углядел какой, и то, что пушку у него не отобрали, его,
наверно, согревало. У меня тоже было чем огрызнуться, но это, увы,
гарантировать ничего не могло. Джек мог вести с тобой веселую беседу, а
потом внезапно всадить пулю в живот. Свидетелем таких прецедентов я уже был,
хотя и не выступал на суде, а вот становиться потерпевшим не хотелось...

Но приехали мы именно в тот дачный поселок, куда требовалось.

- Дальше надо пешком, - сказал Джек. - На этой дачке два питбуля, два
"калаша" и штуки четыре "Макаровых". Ребята с "девятки" займут собак и
охрану, а нам останется пройти в дом с другой стороны.

На даче, видимо, еще не спали. Доносились разговоры, смех, звон стаканов.

- Мужики, - нервно сказал Антон Белов, - я ведь не умею... Зачем я вам
там?

- Привыкай, - хлопнул его по плечу Джек, - бандитом быть - клевое дело:
украл, выпил - в тюрьму! Украл, выпил - в тюрьму! Я, правда, еще не сидел,
не знаю, но, говорят, в зоне - ка-айф!

- Дошли? - спросил Кот.

- Идем, - Джек вылез из "шестерки" и раскрыл вынутый из-под куртки
"ПП-90". У Кота, который приподнял задний диван машины, в руках оказался
старый "АКМ".

- Вперед иди, - велел он Антону.

Антон пошел вперед, следом за ним, с интервалом метров в десять, - Кот,
затем... Я мотнул головой, дав понять Джеку, что иду последним. То, что он
беспрекословно пошел впереди, меня, однако, не успокоило.

Мы прошли через узкий проулок между заборами, оказались на развилке.
Антон остановился, не зная, куда идти, Кот показал ему рукой вправо. Прошли
вправо, метров двадцать, наверно, не больше, и Кот, догнав Антона, остановил
его. Тут мы снова собрались вместе.

- Вот тут, - Джек пошевелил траву у бетонного стакана, - дырка. Подлезть
можно. Давай, Антоша, скоренько...

- Ты же говорил, что там отвлекут... - пробормотал Белов.

- Лезь, лезь, все будет ништяк.

Выдернув из-за пазухи револьвер, Антон сунулся в траву и, шурша, нырнул в
дыру.

Следом пролезли Кот, Джек и я.

- Яблоньки, - заметил Джек шепотом, - картошечка... Хозяйчик ты наш.

И тут спереди, там, где темнел силуэт дачи - с этой стороны окна не
горели, - грохнул выстрел, затем послышался визг собаки, лай, короткая
автоматная очередь...

- Жмем! - скомандовал Джек, и мы, продираясь через какие-то кусты - не то
крыжовник, не то шиповник, подскочили к даче с тыла.

- Берегись! - заорал Джек, выдергивая "лимонку" и швыряя ее в окно.
Брякнуло разбитое стекло, мы попадали у стены наземь. Глухо бухнуло,
тряхнуло, посыпались стекла, заплясало пламя, а затем затарахтели автоматы:
Джек и Кот поливали огнем внутренность комнаты. Я тоже дал туда две коротких
из "стечкина", но попал в кого-то или нет не видел - голову прятал в
простенок.

- Дуй! - Джек с Котом буквально вкинули в комнату Антона через разбитое
окно. Поскольку в него не стреляли, то мы влезли следом за ним.

Граната зажгла застеленную кровать, на которой, свесившись, лежали два
издырявленных донельзя трупа: совершенно голый мужик и баба в ночной
рубашке, сползшей на плечи.

В другой комнате, куда мы ломанулись следом, лежали два трупа и уже
стояли парни из "девятки".

- Подвал? Чердак? - бегло спросил Джек. - Все здесь?

- Один у ворот с автоматом, - сказал парень, - там же оба пита. Второй
"АК" - на полу. Еще и - "макар". Блатные, судя по наколкам.

- Все, линяем. Оружие - с собой. Пригодится. Подпалить хату - и ходу!

Я понял, что именно сейчас стоит быть настороже. Джек вроде позабыл, что
надо оставить здесь Антона... Но он никогда и ничего не забывает, если что -
надо успеть раньше!

- Вот видишь, Антоша, а ты боялся... - весело сказал Джек, играя
трофейным автоматом. - Антоша! Ты в штаники не написал, а?

- Давай быстрее! - сказал я.

- Ах, да! - словно бы вспомнил Джек, и автомат коротко клекотнул, влепив
пяток пуль в грудь Антона, просто, как бы мимоходом.

- Ну, вы даете... - мрачно пробормотал Кот.

- Без комментариев! Бегом к "шестерке"!

Мы припустились бегом. Я все еще ждал, что Джек и меня благословит, но,
видно, Чудо-юдо ему такой инструкции не давал.

- Довольна ваша душенька, гражданин инспектор? - спросил Джек у меня,
когда "шестерка" тянулась по какой-то путаной лесной просеке.

- Нормально, - ответил я. - Ваш суммарный гонорар - пять. Распределишь по
КТУ...

- Само собой, - сказал Джек без особого энтузиазма.

- После возвращения - всем на дно. Территорию подарите или пропейте -
меня не колышет. Но главное - в Москве не маячьте.

- Понятно, - Джек сузил глаза. Я только теперь понял, что он все время
операции боялся того же, что и я...

СМЕНА ПРОФИЛЯ

В этот раз я вернулся домой почти в одиннадцать, Ленка накормила меня
бутербродами и напоила чаем.

- Наш дедушка, - она имела в виду Чудо-юдо, - сказал, что завтра
предложит тебе сменить профиль работы. Как это понимать?

- Не знаю, - вздохнул я, - не справляюсь, наверно. Заставит ящики
грузить, чувствую!

- Полезно, а то ты уже жиреть начал. Толкушку принес?

- Вроде бы, - вздохнул я, украдкой понюхав ладонь: не пахнет ли порохом.
Нет, отмылся я в офисной ванной как следует.

- Не бойся, сегодня Мишка у Зинки, так что, кроме меня, никого трахать не
надо...

- Слава тебе, Господи, - перекрестился я...

...Утро началось с вызова к отцу. Чудо-юдо был в неплохом настроении.
Видимо, он уже получил реляцию от Джека и ждал от меня контрольного доклада.
Рассказав все более-менее связно, я увидел, что папаша почти повеселел.

- Хорошо, - сказал он. - Вы вчера сделали очень полезное дело, и прямо
скажу - чисто сработали. Но само собой, не жди, что я начну тебе объяснять
что-либо. В Москве тебе сейчас появляться не следует. Там начнется
порядочная возня, и лучше быть в сторонке и не путаться под ногами. Я
предлагаю тебе немного поработать со мной. В Центре. Как-никак, в России ты
единственный, кто пережил прямую и обратную интротрансформацию.

- Значит, я опять в Брауна буду переквалифицироваться?

- Нет. Не в Брауна. У того парня теперь шестеро детей, он ворочает
миллионами, и ему даже не снится, что он был Коротковым. А вот
архивированную память Брауна мы попробуем развернуть...

- Что это за штука? Вроде архивированных файлов компьютера?

- Почти то же, только в мозгу.

- Там что-нибудь интересное может быть?

- Может. Хотя я еще и не знаю, что именно. Но то, что такая память есть,
- несомненно.

К роли подопытного кролика я привык. Таинственная "руководящая и
направляющая", которая ничем себя не выдавала во время вчерашних ночных
похождений со стрельбой, вдруг четко приказала: "Работай с ним! Это очень
важно!" А раз так - то слушаться папу нужно.

В Центр Чудо-юдо привез меня только к вечеру. Даже к ночи скорее. До
этого я впервые за долгие месяцы смог повозиться с Колькой и Катькой,
послушать их бестолковую болтовню, поскольку двойняшки орали все наперебой,
рассказывая о том, чему их учат в школе, поиграть с ними в "Денди", побегать
на лужайке и вообще разгрузить башку от ненужного хлама мыслей.

До этого я несколько раз бывал в святая святых отцовского царства, но
только потому, что мне приходилось привозить Чудо-юде нечто срочное, которое
надо было передать, не дожидаясь его возвращения с работы или тем более
завтрашнего дня. Все сводилось к тому, что после звонка охрана меня
пропускала наверх, я отдавал отцу бумаги, фотопленки, дискеты или кассеты -
то, что нужно было отдать, после чего он звонил вниз, мол, выпустите моего
оболтуса.

Теперь же, забирая меня в Центр, Сергей Сергеевич объявил, что мне,
возможно, несколько дней придется провести у него в "стационаре".

- Ага, - сказал я злорадно на ухо Мишке, - теперь тебе придется "за себя
и за того парня"!

Лосенок довез нас до проходной. Дальше его не пустили. Чудо-юдо даже для
своей машины не делал исключения. На территорию Центра автомобили не
допускались. Даже грузовики, время от времени доставлявшие оборудование,