иметь место не при выхолощенном социализме, а при нормальной
экономике - с частной собственностью на все и вся, с конку-
ренцией, полной свободой предпринимательства, с поощрением
инициативы и тэ дэ и тэ пэ. Ублюдочная идеология вселенского
равенства меняется на идеологию (все-таки идеологию!) предп-
риимчивости, здоровой силы (есть такая идеология - силы?
Ильин не знал, но термин нравился...) - во всех ее проявле-
ниях, экономической не исключая. Вот тогда обеспеченная
"сильной рукой" (какой рукой? Полуграмотный Сталин был еди-
ноликим диктатором, а за экономистом Пиночетом стояла просто
армия плюс армия сильных предпринимателей...) и верной все
же рукой дисциплина (плюс страх, который, к слову, и должны
насаждать недреманные органы), круто добавленная к экономи-
ческой, производственной, торговой, научной и прочая и про-
чая инициативе (вам), сделает чудо: вытащит несчастную стра-
ну из векового слоя дерьма. Как это произошло, например, в
памятной Ильину Южной Корее. Как это произошло, например, на
некоммунистическом Тайване. Как это произошло, наконец, в
столь ненавистном всем бывшим соотечественникам Ильина, всем
людям доброй воли Чили под игом генерала Пиночета, о светс-
ком - экономическом, повторим, образовании коего люди доброй
воли даже и не слыхивали... А вот когда не сдерживаемая иде-
ологией экономика разовьется настолько, что войдет в проти-
воречие с диктатурой (читай: с "сильной рукой"), то она эту
диктатуру легко и естественно умнет. Отодвинет. Уничтожит.
Как, к слову, в Южной Корее. Как, к слову, в том же Чили. И
тогда столь же естественно и уже ко времени придет на руины
диктатуры долгожданная демократия. Которой, как уже говори-
лось, понадобятся недреманные органы. Зачем понадобятся? Да
затем, чтобы владеть информацией. Ибо владеющий информацией
владеет страной. А информация демократии нужна не меньше,
чем диктатуре. Крепнет она от такого владения, крепнет и
расцветает, не сочтите за парадокс.
гитлеровской Германией. А что? Диктатура национал-социализ-
ма, сменившая диктатуру просто социализма (читай: диктатуру
пролетариата...), выпустила российскую (и немецкую, кстати!)
экономику из цепких объятий войны на мирный выпас. Та и по-
перла, вестимо, ибо идеология национал-социализма отнюдь не
отрицала частную собственность, свободу предпринимательства,
рост частных же капиталов, инициативу и сметку, etcetera, а,
напротив, все это поощряла. Российские люди, всегда умеющие
и любящие работать, работали отменно. Поначалу не без при-
вычного за минувшие два с половиной ленинско-сталинские де-
сятилетия страха, который вмиг не исчез, как не исчезли,
повторим, и не собирались исчезать органы, его "генерирую-
щие", а позже - рядом со страхом, вслед за страхом! - ес-
тественно возникла адекватная труду отдача: деньги - раз,
возможность их отоварить - два, короче, так и не осущест-
вленный коммунистами принцип социализма: каждому по труду. И
страх умер. Он стал не нужен. Маркс дураком не был, как не
были дураками люди, взявшие освобожденную от военной повин-
ности экономику в свои руки. Потенциально богатую страну
можно и должно было превратить в реально богатую. Они знали,
как это сделать, в отличие от большевиков. Им начхать было
на любую идеологию - будь то коммунизм, будь то фашизм, будь
то удачно привитый к русскому гордому национальному древу
национал-социализм. Им лишь бы дело делать не мешали. А
взращенная большевиками госбезопасность (плюс опыт геста-
по...) знала все остальное. Аксиома: полное и отменное зна-
ние - залог трудовых побед!
противоестественно для такой замкнутой системы, какой она
являлась (а в супердемократических странах? а эфбеэр? а цеэ-
ру? а амай-6 в консервативной до дрожи Англии?.. Они что,
тайн своих не имеют?..), но отмеряла лишь столько, сколько
требовалось для общегосударственного дела. А лишнее... Да
помилуйте, разве бывает в мире лишнее знание? Госбезопас-
ность вовсе так не считала, потому и осталась могучей силой
в стране закономерно победившей демократии. Государством в
государстве.
зопасности в принципе подозрителен, ибо никакого знания о
нем у нее не имелось. Отсутствие знания о предмете (Человек
есть предмет знания! Трюизм. Но может быть и поговоркой...)
небезопасно для государства, которое рыцари щита и меча поп-
режнему (по-своему) охраняли. Извините за обилие скобок.
обязательно персонифицировать. Рук может быть много. Глав-
ное, чтоб они тащили державу в одну сторону. Или толкали -
кому как нравится...
колбасилось и заимозаменялось. Взрыв в центре города - факт
экстраординарный, Пардон за иностранное слово, и бездельный
среди дня народ спешил посмотреть на сей факт, эмоций не
сдерживая. А еще и "скорые помощи", а еще и полицейские
"фольксвагены" и "мерседесы" с мигалками синими и красными,
а еще и огненные "фойермашин", с которых спорые пожарники
разматывали брезентовые рукава и уже поливали несчастный
"Максим" холодной водой.
качки, как и все нормальные зеваки, рванули к оконному про-
лому и, не исключено, уже обнаружили раненного начальника,
лежащего без сознания среди остывших улиток. Тут надо было
скорее о нем позаботиться, а уж потом о пропавшем подозрева-
емом думать. Да и, может, подозреваемый тоже где-нибудь ря-
дом притулился, может, вон под той столешницей либо под
стенным зерцалом скучает. Куда ему деваться, если все вокруг
искорежено и опошлено?.. Поэтому подозреваемый Ильин доволь-
но спокойно, хотя и быстро, пошел по Тверской, свернул в ко-
ванные ворота у городской мэрии - в Большой Чернышевский пе-
реулок (бывш. ул. Станкевича, подзабытого здесь филосо-
фа-идеалиста) и поспешил вниз - к Большой Никитской.
зируя неоконченный разговор с гурманом-гебистом, и лишь одна
примитивная мыслишка вела его: скорей бы смыться подальше.
Куда ему смываться - об этом он тоже не думал, хотя кроме
родного полуподвала и квартиры Тита идти было некуда, но в
полуподвале и в квартире Тита его легко было обнаружить и
снова завести опасный разговор о найденном в Черном болоте
МИГе. Разговаривать о МИГе он пока не хотел. Не знал - как.
рядом с ним у тротуара, гадко скрипя шинами и воняя отрабо-
танным бензином, лихо затормозил зелененький жучок-"фолькс-
ваген", правая дверь гостеприимно распахнулась и голос из
жучка надрывно воззвал:
Ангел. - За последствия я не отвечаю.
деть он ничего не мог. Значит ситуация впереди была темной
и, не исключено, опасной.
ля?.. Похитителя?.. На водителя своего он взглянул, вот на
кого. Водитель гнал "народный вагон" по узкому Большому Чер-
нышевскому, едва не задевая бампером за углы домов, гнал,
вплотную прижавшись к рулю, глядя на дорогу сквозь близкое
ветровое стекло и еще более близкие очки в круглой ученичес-
кой оправке. Водителю на вид было лет двадцать с малым, был
он заметно прыщав и рыж, а редковатые пейсы выдавали в нем
нелюбимую в России национальность.
ность.
держалку над головой, потому что водитель чересчур резко, с
заносом, свернул на Большую Никитскую и помчался по ней к
Никитским же воротам. - Куда вы меня везете?
фигец котенку Машке. Готовь выкуп.
не отвлекаясь, впрочем, от дороги, на рысях перелетая буль-
вары - только мелькнули слева золотые маковки Большого Воз-
несения, на которые Ильин непременно перекрестился бы, если
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Афанасьев Роман
Лукин Евгений
Круз Андрей
Контровский Владимир