read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



Войчемир хотел возразить - бурно, горячо, но осекся. Брат прав - Великой Ории уже нет.
- Даже страшно, Войча... Отец мечтал создать великую державу, назвать ее своим именем. Новым .Именем - на века. А мы не сберегли даже его наследства. Улад разрушит то, что уцелело. Плохо...
Он помолчал, затем медленно повернул голову:
- Там, на столике...
Войча недоуменно оглянулся и увидел небольшое глиняное блюдце, на котором лежало что-то непонятное, похожее на темную каплю.
- Возьми.
Вблизи "капля" показалась еще более странной. Металл тяжелый, темно-серый, с двумя глубокими царапинами крест-накрест.
- Руками не трогай - яд... Этим в меня попали. Самострел, но какой-то необычный. Стреляли за пятьсот шагов.
Войча кивнул, подумав, что брат - настоящий воин. Даже сейчас он думает об оружии.
- Выходит, и я не все знаю о войне... Сварг поморщился, застонал. Неслышно подошла Порада с мокрым платком в руке, но Сварг вновь поморщился:
- Потом... Это первая загадка, брат. А вторая - мятеж. Я видел, как бунтуют, но это что-то другое. Савмат словно сошел с ума. Людей как заговорили. Ты бы их видел...
- Так... Может и правда? - осторожно заметил Войча.
- Есть следок, - Сварг помолчал и закончил тихо, еле слышно. - Рахманы. Только они могут такое.
Войчемир еле удержался от удивленного: "Да быть не может!". Зачем Ужику и его Патару мятежи поднимать? Но тут же вспомнил - война. Думал ли он еще год назад, что Кеи будут убивать друг друга?
- Сейчас иди. Вечером...
Сварг не договорил, умолк, голова бессильно откинулась на подушки. Подошла Порада, вытерла мокрым платком побелевший лоб и взглянула на Войчу полными отчаяния глазами, словно тот мог чем-то помочь брату. Войча тяжело встал и медленно направился к двери, чувствуя боль и обиду - на себя, опоздавшего, и на богов, поступивших столь жестоко. Мать умерла, батю убили, сестренка пропала, только и оставался братан Сварг, и вот... За что, Матушка Сва?!
В доме было полно людей, но Войчемир оказался никому не нужен. Издали он увидел Челеди и удивился, что Кейна не рядом с мужем. Видать, совсем плохи у них дела, если в такой день рядом со Сваргом не она, а Порада! Повстречал кое-кого из знакомых дедичей и Кеевых мужей, которые небрежно кланялись при встрече и спешили дальше. В конце концов Войча ушел к своей сотне, разместившейся у самых ворот. На душе было горько. Братан умрет, все эти людишки разбегутся кто куда, и что дальше? Ехать обратно в Тустань? Но ведь братишка Улад едва ли оставит его в покое! Война? Но без Сварга он много не навоюет. Тустань превратится в груду дымящихся головешек, а недотепы-сиверы проклянут Кея, погубившего их страну. Бежать? Но куда? Кому он нужен, Кей-изгой? Войча пожалел, что не остался вместе с Хальгом и Мислобором. Они, наверное, уже в Ольмине, а то и за далеким холодным морем, на родине наставника. Втроем бы они не пропали! Но думать об этом поздно. Вновь вспомнился сон, странный костер и голоса, сулившие ему смерть. Выходит, все верно! И напрасно Ужик в этом непонятном сне защищал его. Да что Ужик? Может, он сейчас тоже воюет вместе со своими рахманами!
Войчу позвали вечером, когда ранние осенние сумерки уже затопили город. Он знал, зачем. Братан Сварг объявит свою последнюю волю. Идти было тяжко, но деваться некуда. Он - Кей, и его место возле Светлого.
В маленькой комнате, где лежал брат, теперь было полно народу. Кеевы мужи в богатых шубах, сотники и тысячники в темных плащах, какой-то чаклун в высокой огрской шапке. Порады не было, зато у изголовья умирающего стояла Челеди - невозмутимая, странно спокойная.
Войчу даже близко не подпустили. Он остался у дверей, затертый между душными шубами. Вокруг стоял смутный шум, люди негромко переговаривались, но вот к ложу Сварга подошел кто-то из дедичей, наклонился... Голоса стихли. Дедич обернулся:
- Светлый будет говорить. Настала тишина, послышался тихий, неузнаваемый голос:
- Я, Сварг, Светлый Кей Ории, сын Мезанмира, внук Хлуда...
Умирающий замолчал. Люди терпеливо ждали. Челеди обернулась, словно пытаясь найти кого-то, заметила Войчу и коротко кивнула.
- Я ухожу в Ирий, куда ушли мой дед, мой отец и мои братья. Перед ними мне держать ответ. Здесь же, на земле, мне нечего завещать - ни земель, ни сокровищ. У меня осталось одно - правда...
Войча заметил, что некоторые стали переглядываться, на лицах появилось любопытство. О чем скажет умирающий Кей?
- Пред ликом Смерти, перед моими предками, ждущими меня в Ирии, и перед богами я клянусь... Я не убивал и не приказывал убивать моих братьев - Улада, Валадара и Рацимира. Кто виновен в этом - мне неведомо, и я завещаю вам найти истину и наказать Убийцу Кеев...
Послышался негромкий шум. Войча почувствовал - собравшиеся не верят. Умирающий не может лгать. Но кто же убийца? Не Мислобор же, не изгой-Войча!
- Мы, дети Мезанмира, не сберегли Орию, нашу державу. Я не верю, что брат мой, Кей Улад, будет править, как надлежит Светлому. И поэтому я открою то, в чем поклялся молчать. Но смерть освобождает от клятвы... Войчемир!
Войча вздрогнул, почувствовав, что все взоры обратились на него. Затем опомнился и начал быстро протискиваться к ложу брата. Сварг лежал недвижно, укрытый до подбородка, но не медвежьей шубой, а темно-красным покрывалом, и на голове его тускло светился Железный Венец. Глаза были закрыты, но вот веки дрогнули...
- Мой отец повелел нам, своим старшим сыновьям, молчать о том, что случилось в день, когда был убит мой дядя, Кей Жихослав. Он был убит по приказу отца, но это не тайна. Тайна в другом...
Войча замер. Зачем брат говорит об этом? И отец, и дядя ушли в Ирий, старая кровь давно высохла...
- Когда умер мой дед, Светлый Кей Хлуд, он завещал Венец младшему - Мезанмиру, моему отцу. Кей Жихослав не подчинился и попытался убить его. Отец был ранен, но выжил. Войско поддержало его, и отец начал войну. Кей Жихослав сумел первым приехать в Савмат.
Войче вспомнилось, как семья спешно покидала Тустань, как гнали коней по узким лесным дорогам... Отец успел - чтобы упасть, обливаясь кровью, на пороге Кеевых Палат.
- Жихослав знал, что дедичи и Кеевы мужи не дадут ему провозгласить себя Светлым. Тогда он поступил иначе. Ночью, в присутствии двенадцати своих друзей, он надел на себя Железный Венец. Это было сделано тайно, но согласно всем обычаям и обрядам. На следующее утро его убили.
Войча растерянно оглянулся, ничего не понимая. Брат, наверное, бредит! Но голос Сварга окреп, словно признание придало умирающему силы:
- Об этом знали те двенадцать, что были ночью рядом с Жихославом. Десятерых из них казнил мой отец. Двое поклялись молчать, но сейчас я освобождаю их от клятвы. Подтвердите мои слова!
- Да, Светлый, - отозвался старый дедич, стоявший в дальнем углу. - Я, Велен сын Горая, был в ту ночь в Кеевых палатах. Кей Жихослав стал Светлым согласно всем обычаям...
- Я, Килян сын Ольши, подтверждаю, - отозвался другой, скрытый полумраком. - Я молчал, поклявшись под угрозой смерти, чтобы сохранить себя и свою семью.
- Поскольку Кей Жихослав стал Светлым, хотя и пробыл им всего несколько часов, согласно Кееву обычаю и лествичному праву после смерти моего отца, Кея Мезанмира, престол должен наследовать сын Жихослава - Кей Войчемир.
Десятки голосов заглушили слова Сварга. Люди растерянно переглядывались, недоуменно глядя то на умирающего, то на застывшего у его ложа Войчу. Войчемир стоял ни жив ни мертв. Происходило что-то страшное, невозможное...
- Вот тебе и ответ, братан! - на лице Сварга мелькнула улыбка. - Вот почему все искали твоей смерти! Я обманул тебя, хотя знал правду... Прости.
В голове у Войчи все смешалось, но постепенно приходила ясность. Сын Жихослава! Вот что все это значило! Расспросы Тай-Тэнгри, слова Рацимира, его странный сон... И меч, подаренный братом!
- Я оставляю тебе плохое наследство, Войча! - Сварг вновь улыбнулся и попытался привстать:
- Слушайте все! Я - Светлый, и я еще жив! В комнате вновь настала тишина.
- Мы, сыновья Мезанмира, скрыли правду и тем нарушили Кеев закон и волю богов. За это мы покараны - и наша родина стоит на краю бездны. Все, что я могу - передать престол законному наследнику. Иного пути спасти Орию нет. Поклянитесь, что будете служить Светлому Кею Войчемиру, как служили мне!
Никто не сдвинулся с места. Да и Войче более, всего хотелось бежать отсюда - подальше, в глушь, в пустой Акелон, даже к Змеям. Проклятый Венец, погубивший отца, братьев - всех, кто протягивал к нему руку! Зачем Сварг вспомнил об этом?
Шли минуты, но никто не произнес ни слова. Но вот раздался негромкий спокойный голос:
- Клянусь брату моему и повелителю Светлому Кею Войчемиру служить.
Челеди шагнула к Войче, низко поклонилась:
- Прими мою присягу, Светлый... А вы, дедичи сполотские, - она резко обернулась, и в голосе ее зазвучал гнев. - Кому служить будете? Уладу-убийце? Не думайте - мальчишка не простит вас!
По толпе прошел шорох, наконец один из тысячников шагнул вперед, преклонил колено:
- Присягаю тебе. Светлый Кей Войчемир!
- Присягаю... Присягаю... Присягаю... - эхом отозвалось вокруг. Но большинство молчало, и Войча понял - за ним пойдут немногие. Войска Улада уже заняли Савмат...
Внезапно дедич, стоявший у изголовья Сварга, резко выпрямился и поднял руку:
- Плачьте, мужи сполотские! Светлый Кей Сварг умер! И сразу же о Войче забыли. К ложу умершего стали протискиваться дедичи в пышных шубах кланялись, целовали руку - и спешили уйти. Войча отошел к стене, не зная, что делать. Наверное, надо обратиться к этим людям, напомнить о праве, об обычае. Но он уже понимал - бесполезно. Те, кто собрался здесь, уже все решили. Краем глаза он заметил, как рядом оказался присягнувший ему тысячник, еще двое дедичей, какой-то сотник. И это было все...
Вскоре комната опустела. Лишь несколько человек остались у ложа покойного. Войча шагнул вперед, поклонился брату, поцеловал холодеющий лоб, сжатые посиневшие губы.
- Прощай, братан...
Он вспомнил о Челеди, оглянулся, но Кейна куда-то исчезла. Один из дедичей негромко кашлянул:
- Хоронить здесь придется.
- Да... - вздохнул Войча. - Надо.
- Мы все сделаем, Светлый.
Войча хотел поблагодарить, но внезапно послышался сдавленный крик. В дверях стояла Порада.
Войчемир хотел что-то сказать, утешить, но слова застряли в горле. Что тут скажешь? Порада несколько мгновений постояла, затем медленно подошла к ложу и вдруг упала, вцепившись руками в мертвое тело. Она плакала беззвучно, мотая головой, светлые волосы рассыпались по плечам, закрывая лицо. Наконец послышался сдавленный голос:
- Меня... Меня зачем оставил?
Порада всхлипнула, уткнулась лицом в неподвижную руку, белевшую на темно-красном покрывале, и заговорила мерно, распевно, качая головой в такт словам:
Зачем ты, горе, на меня упало-скатилося? Подломило, горе, ты мне ноженьки! Не на что спереться-опереться мне! Осталась я одна на всем свете широком! Забрало ты, горе злое, друга любимого, дорогого! А без него, без милого, нет ни заступа, ни прощи! Черны думы, черны люди, черны дела на меня идут! Лучше бы тебе, горе черное, взять меня саму! А не милого моего Кея - Ясно Солнышко! Чья рука смерть принесла - пусть он дня не проживет!
Войча хотел уйти, чтобы не мешать той, что пришла оплакать умершего, но внезапно вздрогнул - рядом стояла Челеди. Скуластое лицо подергивалось, уголки узких губ кривились:
- Ты и сюда прийти, сука волотичская? Кейна дернула рукой. Тускло блеснула сталь. Порада охнула, медленно сползла на пол. Челеди схватила ее за волосы, оттащила тело от ложа:
- Не тебе над моим мужем выть!
- Кейна! - запоздало крикнул Войча, но Челеди гордо подняла голову:
- Не избавил ты меня, брат старший, от нее. Так я сама избавилась! Пойдем, потом плакать станем! Теперь - ты Светлый быть! О мертвом другие подумают.
Войчемир еле сдержался. Он отстранил руку невестки и склонился над Порадой. Нож вошел в Грудь, но Войче показалось, что девушка еще жива.
- Знахаря! - резко бросил он, и один из дедичей поспешил к дверям.
- Не беспокойся о ней, брат мой старший, - Челеди ткнула носком сапога в недвижное тело. - Точно бью - не промахиваюсь. Пойдем! Мужа потеряла, брата терять не хочу.
Гнев прошел. Войча понял, что Челеди права - речь сейчас идет о его жизни. Он еще раз взглянул на недвижное, спокойное лицо брата и внезапно позавидовал Сваргу. Для него все кончилось. Скоро он будет в светлом Ирии, где не надо убивать и спасаться от смерти. Он шагнул к двери, но Челеди предостерегающе подняла руку:
- Погоди, брат старший! Разве забыл, что муж мой тебе завещал?
Она подошла к телу Сварга, поклонилась, поцеловала в губы и осторожно сняла с головы Железный Венец:
- Уладу Светлым не стать, пока у нас Венцу быть.
Дедич, оставшийся у тела, пытался возразить, но Кейна оттолкнула его и кивнула Войче:
- Теперь пойдем. Охрана твоя далеко ли?
Вокруг был пустой осенний лес, голые ветки смыкались над головой, а от холода не спасало даже пламя костра. Войча завернулся в мохнатую шубу, которую принесли кметы, и поудобнее пристроил Змея под правой рукой. Челеди дремала рядом, закутавшись в светлый беличий полушубок. Чуть дальше, у другого костра, пристроились полдюжины кметов, охраняя два тяжелых мешка - серебро, привезенное Сваргом из Кей-города. Железный венец был там же, завернутый в плотную ткань.
В лесу было холодно, но Войча рассудил, что здесь все же безопаснее, чем в Бряшеве. Многие дедичи и Кеевы мужи разъехались, но кое-кто остался и вполне мог попытаться сослужить службу Кею Уладу, покончив с последним из соперников. У Войчи имелось не более сотни кметов, и он предпочел не рисковать. Лучше всего, конечно, было сразу же, как только над Сваргом насыпали невысокий курган и справили тризну, уехать, но Войчемир понятия не имел - куда.
Те, кто присягнул ему - полдюжины Кеевых мужей, три сотника и тысячник, говорили разное. О походе на Савмат никто, конечно, и не думал - с сотней кметов много не навоюешь. Многие советовали вернуться в Тустань и там собирать войско, другим казалось, что лучше ехать в Ольмин, куда не дотянется рука Улада. Говорили даже о Харпийских горах и о далекой земле франков. Но Войча понимал - так далеко ему уйти не дадут. Войско Улада уже шло к Бряшеву, значит, оставался лишь путь на полночь. Но возвращаться в Тустань не хотелось. Курило с одноусым Кулебякой не станут рисковать ради Войчи. В Ольмин? Но кто там поможет ему? Сполотов в Ольмине едва больше сотни, а белоглазой еси нет дела до Войчиных прав на престол. Выходило - всюду клин, и Войчемир уже много раз думал, что безопаснее было остаться простым Войчей-десятником, Кеем-изгоем, которому и думать нечего о Железном Венце. Теперь же... Несколько раз он подумывал просто вернуться в Савмат, поговорить с Уладом. Но чем кончится такой разговор, было слишком понятно...
- Что не спишь, брат старший? Челеди проснулась, потянулась зябко, подвинулась к костру:
- Шатер иметь надо, Кей Войчемир! Еще лучше - кибитку. Нам, ограм, холод не страшен...
Войча не спорил. Сейчас бы он не отказался ни от шатра, ни от кибитки. Да только где их взять?
- И что твои мудрые мужи тебе советовать смогли?
В голосе Кейны слышалась издевка. Челеди явно не верила в мудрость Войчиных советников. Войчемир хотел обстоятельно пояснить что к чему, но Кейна не стала слушать:
- У семи советчиков жеребенок ногу сломал! Я ждала, думала - сам поймешь...
- А чего понимать? - удивился Войча. - Деваться-то некуда!
Кейна покачала головой:
- Не слушал меня муж мой, Кей Сварг! Слушал бы - жив был! В Савмате не слушал, здесь не слушал... Послушай хоть ты меня, брат мой старший!
Войчемир не ответил. Он не знал, верить ли Челеди. Она первая поклялась ему в верности, но прочна ли огрская верность?
- К брату поедем моему, Шету - Хэйкану Великому. Ехать нам с тобой, брат старший, и некуда боле. Сейчас поедем, до утра ждать не будем.
- К ограм? - удивился Войчемир. - Да зачем я им нужен?
- Ты не нужен - я нужна! - отрезала Кейна. - Мне в чужой земле умирать хотения нет!
Войча не сразу нашел, что возразить. Наконец осторожно, чтобы не обидеть, заметил:
- Так... Мне-то чего там делать, Кейна? Для тебя чужая, для меня - родина. Хочешь, поезжай...
- Одну бросаешь.
Челеди отвернулась, глубоко вздохнула:
- Все вижу, брат мой старший! Ты девку пожалел, что мужу моему приглянулась. А кто меня пожалеет? Мужа схоронила, всего семь лет с ним и прожила, прогоревала. Одна я осталась быть в земле чужой...
Кейна замолчала, затем заговорила тихо, еле слышно:
- Когда умирать отец мой, Хэйкан Великий Ишбар, мне семь лет быть всего. Быть у меня братья, Кей Войчемир, была мать, быть дядя. Всех убили, только два брата остались - Шету и Алай. Одна росла - никто не жалел... Когда двенадцать исполнилось, брат мой Шету, Хэйкан Великий, велел в Савмат ехать - замуж за Кея Сварга. Страшно мне быть, Кей Войчемир! С детства знала: сполоты враги наши. Деда сполоты убили, брата его убили, дядю убили. Плакала я, в ноги брату падала, а он говорит: поезжай, надо, сам Тай-Тэнгри велел!
Войча сочувственно вздохнул. Странно получается: сполоты огров во всех бедах винят, а у тех, выходит, свой счет есть!
- Привезли меня к дяде твоему, раздели - смотреть стали, могу ли детей рожать. Стыдно мне быть, страшно. Как кобылу смотрели...
Челеди зябко повела плечами, пододвинулась ближе.
- Обними меня, брат мой старший! Плохо мне! Войча нерешительно положил ей руку на плечо. Кейна покачала головой:
- Знаю - добрый ты человек, Кей Войчемир! Кей Сварг, брат твой, добрым не быть. Ему тогда всего пятнадцать быть. Меня к нему привели, свадьбу сыграли. Все пили, все кричали - я одна сидела, от страха говорить не могла. Потом Кей Сварг меня в спальню отвел. Отвел и говорит: сапоги снимай, жена! Мне говорит - Хэйкана дочери, Хэйкана сестре! Мне дома каждый земно кланялся, в лицо не смотрел!
- Так ведь, ну... обычай такой, - решился вставить Войча.
- Знаю! - усмехнулась Челеди. - Теперь все знаю, брат мой старший! Может, и хорошо обычай ваш быть, но я не знала... Кей Сварг меня тогда бил. Не сильно бил, не больно. Но бил! Меня! Потом на ложе валил, как холопку последнюю... Такая моя жизнь быть, Кей Войчемир! Потом Кей Сварг взрослым стал, уважать стал, огрский язык учить стал. Пыталась я Кей Сварга любить, ведь жена я ему! В делах помогала, советы он мои слушать часто. Ценил он меня, золото дарил, в меха одевал, но не любил. А теперь, сам видишь, брат мой старший! Обними, холодно мне...
Войча подчинился, думая, что одно хорошо: не завел он жены, дабы сейчас еще и об этом голову сушить. Помогла Матушка Сва, выручила! Но ведь не женился он отчего? Дядя отговаривал! Мол, рано тебе, Войча, да и не альбирово дело жену тешить. А выходит, не хотел Светлый Кей Мезанмир, чтобы у Жихославова сына свои детки пошли. Вот ведь карань!
- Спасибо, брат мой старший! - Челеди отстранилась, голос ее окреп. - Послушал ты бабу глупую, теперь Кейну послушай. Права я быть, Кей Войчемир! К Хэйкану нам ехать надо.
Войча попытался вставить слово, но Челеди мотнула головой:
- Слушай, Кей Войчемир! Не простит тебя брат твой, Кей Улад. И не от злобы - от страха, Кей Сварг говорил, что не знает Улад про отца твоего, Жихослава - Светлого Кея. Не знает, да узнает. И не сам убьет - другие помогут. Кею стоит захотеть, смерть сама прилетит!
Спорить было не с чем. Сварг не приказывал- но смерть прилетала к сыновьям Мезанмира...
- И воевать сейчас нельзя, брат мой старший. Кей Сварг говорил: зимой сполот - не воин. Чем войско кормить? Чем коней кормить? Но не это главное быть...
Теперь Челеди говорила иначе - спокойно, рассудительно, и Войче подумалось, что у брата была хорошая помощница.
- Рацимира боялись, Валадара - не любили. Улада - не знают. Молодой он быть, его за это любят - пока. Верят, что Кей Мезанмир ему Венец отдать хотел. Подождать должно, Кей Войчемир. Увидят сполоты, каков Кей Улад быть. О тебе узнают. До весны дожить надо - мне и тебе, брат мой старший. А кроме как к ограм, ехать некуда. Не защитят тебя сиверы. А у сполотов с ограми договор крепкий - законного владыку защищать, мятежников давить. Ты - законный, брат мой, Хэйкан Великий, знает. Не выдаст он тебя, а надо если - поддержит. Да и я, баба глупая, тебе пригожусь...
Войча вздохнул - правда. Не хотел он войны, но и умирать не тянуло. Значит, к ограм? На чужбину?
- И ехать сейчас надобно, Кей Войчемир.
Утром дедичи в Бряшеве о тебе вспоминать станут. Да и войско Кея Улада спешит, коней не жалеет. А что дальше - с братом моим поговорим, увидим...
Войчемир кивнул, уже убежденный, и тут заметил маленькие яркие блестки, кружившиеся в свете костра.
- Снег! - почему-то удивился он. - Никак и зима уже?
Хэйкана Войча увидел не скоро - только через два месяца. Сначала они убегали глухими лесными дорогами к Денору, искали переправу, а потом долго ехали заснеженным пустым лесом на восход. В местах этих и не жил никто, кроме леших да чу-гастров. От голода спасали луки и острый глаз, а вот кони едва не падали, с трудом находя под неглубоким снегом старую траву.
Кметы, много лет ходившие в походы, да и сам Войча, помнивший Ольмин, не жаловались на дорогу. Она и не была особо тяжелой, разве что холод донимал, да смущало отсутствие хлеба. Войчемир беспокоился о Челеди, но Кейна, отказавшись от носилок, ехала верхом на лохматом огрском коне, не отставая от Войчемира ни на шаг. Вместе с другими Челеди ездила на охоту, и ее стрелы никогда не пропадали впустую. Войча, и без того уважавший невестку, теперь стал уважать ее еще больше. Прямо альбирша, давняя Воительница, про которых Ужик вспоминал! Если что и тревожило Кейну, виду она не показывала - была спокойна, даже весела, а вечерами у костра рассказывала долгие истории про степь, про призрачных всадников Кея-Царя, появляющихся ночами из морозного тумана, про давних вождей, спящих вечным сном под высокими курганами, и про отважных огрских альбиров, защищавших родные вежи от вековечных врагов - жестоких и коварных сполотов. Войча поражался. Оказывается, у огров свои герои, свои храбрецы, и воюют они не за добычу, не за серебро да золото, а вроде как за правое дело. А когда Челеди спела грустную огрскую песню про девушку, попавшую в сполотскую неволю, Войчемир только вздохнул. Сколько таких песен спето про вентских да андских девушек, угнанных злыми ограми! Выходило что-то странное, и Войча каждый раз радовался, что покойный дядя договорился с хэйканом о мире. Еще недавно он жалел, что не досталось на его, Войчину, долю славных подвигов. Получалось, не подвиги Кеевы альбиры совершали, а жгли вежи, рубили стариков да детишек, угоняли в полон сестер да дочерей. Войчемир даже подумал, что и есь белоглазая такие же песни поет, своих героев славит, но тут же подобные мысли прогнал. Огры - понятно: степняки, альбиры, лихие конники. А есь - она и есть есь - пугала болотные, хуже лешаков. Какие у них герои? Срам один!
Мапы не было, но один из сотников, служивший много лет в этих местах, обещал, что выведет отряд в огрские степи еще до больших морозов.
Через неделю, перейдя по свежему еще льду речку, названия которой никто не знал, повернули на полдень. Вскоре лес кончился, в лицо ударил колодный ветер со снегом - степь. Бескрайняя огрская степь, куда Войчемир когда-то мечтал попасть, чтобы совершать альбировы подвиги. Но сейчас здесь было пусто, и довелось ехать еще три дня, прежде чем их встретил первый огрский разъезд. Дело чуть не дошло до боя, но потом все-таки объяснились, и огрский сотник отвел беглецов в одну из веж, где зимовало небольшое огрское племя. Там отдохнули, подкормили коней и ждали еще две недели, прежде чем гонец доставил повеление хэйкана. Войчемира звали к Белому Шатру, который этой зимой был разбит у слияния Итля и Самы.
Челеди спешила к брату, но Войчемир крепко задумался. Посольств он не правил, вежества посольского не знал. Будь он просто десятник Войча, храбрый Кеев альбир и Светлого родной племянник, все устроилось бы просто. Приехать, поклониться в пояс, вопросить о "дядином" здоровье, а после идти на пир или на конях гонять, удаль аль-бирскую тешить. Но он не просто гость. Для хэйкана он - Кей, и даже, страшно подумать, Светлый Кей Великой Ории! Не "племянник" приехал к огрскому "дяде", а владыка - к владыке. Как кланяться, как говорить? Как хэйкана величать? И главное - что дарить? Кто же к Великому Хэйкану без даров ездит?! Коня? Так ведь у Шету их табуны - пасти негде! Без подарка не гость он, а простой беглец. А с беглецом - какой разговор?..
Вокруг горели сотни костров, прогоняя раннюю зимнюю ночь. На белом блестящем снегу ряды всадников в остроконечных шапках казались черными. Грозно ревели трубы, били барабаны, и громкий протяжный голос раз за разом выкрикивал: "Внимание и повиновение!". Белый Шатер возвышался, как гора, - громадный, искрящийся выпавшим за день снегом. У входа стояла стража - недвижная, невозмутимая. Сапоги ступали по красному ковру. Вот Шатер уже близко, вот откинули тяжелый полог...
Войча шел первым, стараясь держаться ровно, не сгибаясь, как и надлежит Кею. Плечи оттягивала огромная лисья шуба, взятая по этому случаю у одного из дедичей. Короткий Войчин плащ, подбитый старым потертым мехом, смотрелся бы в Белом Шатре странно. Шапка тоже была не своя - Сваргова. Челеди нашла ее среди вещей, наскоро собранных перед бегством.
Кейна держалась на шаг позади. Пару раз Войчемир оглядывался и завистливо вздыхал. Так держаться ему ввек не научиться! Челеди - маленькая, похожая в своем пышном полушубке на пушистый колобок, не шла - шествовала, и при виде ее мордатые огрские вельможи спешили согнуться в поклоне или упасть лицом в колючий снег. Эта гордость, это достоинство не были напускными, как у Войчи, только и знавшего, что грудь выпячивать да брови хмурить. Дочь и сестра владык, маленькая женщина была такой с рождения, с первого слова, первого вздоха.
Задумавшись, Войча невольно ускорил шаг, и тут же послышалось негромкое: "Не спеши, брат!". Войчемир чуть задержался, давая время Кейне подойти ближе. Все верно - Челеди положено идти рядом, чуть отстав, кроме того у входа в Шатер ей должны сказать...
Трубы вновь взревели, глашатай прокричал:
"Внимание и повиновение!", и Войчемир, помянув Сва-Заступницу, переступил порог. Собственно, порога никакого не было, какой порог в шатре? Просто поперек лежало черное полотнище с золотым Змеем - оберег от злых духов и от злых мыслей. На Змея наступать было нельзя, и Войчемир постарался сделать шаг пошире. Краем глаза он заметил, как к Челеди подскочил высокий огрин в богатой собольей шубе, что-то прошептал. Войчемир вновь задержался, поджидая невестку. Сейчас она скажет...
- В пояс... Зови братом...
Хотя он и ожидал такого, но все-таки ощутил гордость. Шету примет его как равного! Его - беглеца! Только Светлый мог называть хэйкана "братом". Войча знал, что оргские вельможи спорили, и на "брате" сумела настоять именно Челеди. Выходит, не зря ехал!
Перед глазами появилась золотая завеса с непонятными значками, похожими на огромных муравьев. Мерно забили барабаны, что-то трижды прокричал глашатай...
- Кланяйся!
Еще ничего не увидев, Войчемир послушно склонил голову. Гость и должен кланяться, на то и вежеству обучен. Но не слишком низко. Ведь он - Кей! Кеи склоняют колени, только присягая...
Когда Войча поднял глаза, занавес исчез. Прямо перед ним было отделанное литым старым серебром возвышение, на котором на корточках, по-горски, сидел человек средних лет с маленькой бородкой и усталыми больными глазами. Лицом он походил на Челеди, чего Войча и ждал. Ведь вдова Сварга и Великий Хэйкан происходили не только от одного отца, но и от одной матери.
- Чолом, брат... - холодно и четко произнес Шету. -- Здоров ли ты?
Войчемир уже открыл рот, дабы ответить, но тут стоявший рядом огрин поспешил прокричать:
- Сын Высокого Неба, Великий Хэйкан Шету сын Ишбара спрашивает своего брата Светлого Кея Войчемира сына Жихослава о его здравии!
Войчу предупреждали, но он никак не мог взять в толк, зачем надо повторять слова хэйкана. Может, у них прежде хэйканы слабый голос имели? Так ли, иначе, но можно отвечать:
- Здоров я. А здоров ли ты, брат мой. Сын Высокого Неба...
К счастью, Войча не сбился и договорил все до конца. За время путешествия он старался побольше говорить с Челеди по-огрски, чтобы не попасть впросак. Кажется, все слова на своих местах... Теперь предстояло выслушать глашатая, на этот раз повторившего Войчину речь, затем - ответ Шету, снова глашатая, потом вопрос хэйкана о здравии "возлюбленной сестры Кейны Челеди", опять глашатая, а после отвечать самому, ибо в разговоре "братьев" третий участвовать не может.
Наконец, убедившись во взаимном здравии, можно было двигаться дальше. А дальше предстояло то, что заранее наполняло Войчино сердце болью и печалью.
- А прими от меня, брат мой, подарок... Пока глашатай повторял его слова, Войчемир еле заметно махнул рукой. Сейчас два кмета должны положить на ковер... Не удержавшись, Войча оглянулся: Змей уже лежал - сверкающий голубоватой сталью, огромный, великолепный в своем невероятном совершенстве...
Челеди уговаривала его всю ночь. Дарить больше нечего, а худой подарок - худшее оскорбление. Не нужны Шету подарки, но обычай не может нарушить даже он. Войчемир покорно слушал, чуть не плача от мысли, что придется расстаться с чудо-мечом, но понимал - невестка права. От разговора с хэйканом зависело слишком многое, а снявши голову, что плакать по волосам!
Взгляд Шету, спокойный и равнодушный, внезапно повеселел. Он сделал короткий жест, и двое стражников поднесли Змея к ногам хэйкана. Шету легко провел рукой по гладкой стали. Войча заметил, как переглянулись огрины, стоявшие у трона. Похоже, Змей произвел впечатление.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 [ 16 ] 17 18 19 20 21 22
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.