ты, что Питер - один черт. Синтезатор всем нужен. И всегда будет нужен.
А при синтезаторе - человек.
накоплено пасты?
Джекобу молока хватит. Один день оставим в резерве... и целых два дня
нештатной работы синтезатора: на праздничный ужин и всякие нужные
мелочи. Однако! Давно такой благодати не было - по сути, с прошлогодней
экспедиции Питера. Нехватка рабочих рук имеет свою прелесть, когда
сопровождается нехваткой жующих ртов.
обхвата. Миндальные!
естественно, Джекоб и Абби. Первая мне на пробу: помру - не помру...
так полночи не спать.
у тебя последнее время реактивы не пропадали?
лозунга гомункулус не виноват. В общем, и неудивительно. Так грубо они
не работают. Тогда кто из них? Хорошо бы дознаться, пока не плеснули в
лицо из-за угла.
Работай.
но шила быстро, добротно и экономно. Одежды пассажиров "Декарта",
пригодной для перелицовки в робы, должно было хватить еще на несколько
лет: переселенцы везли с собою непомерные вороха, целые груды одежды! Ее
удалось сохранить: Диего разработал противогнилостный состав и поубивал
моль.
знал, что Зоя способна на большее, чем шитье и рутинное обслуживание
"Ламме", но большего он ей предложить не мог. Мозгов не хватало, но куда
больше не хватало рабочих рук. Однажды Стефан взял на себя труд
разъяснить: Зое еще повезло, что она не попала ни в добытчики торфа, ни
в строительную бригаду.
синтезатора, Донна натаскивала малышей. Их было четверо - младших в
возрасте до пяти лет, непригодных к физической работе, кому Стефан в
конце концов нашел занятие, оторвав от бесконечных глупых игр. Здесь
давно не играли. Здесь под началом Донны вызревала резервная смена
специалистов, шуршала бумага чертежей и схем, по ней водили пальцами,
тонко кашлял простуженный Аксель и надоедливо, по-заученному лепетала
маленькая Юта: "...втолой вспомогательный контул охлаздения леактола
соплягается с авалийной следяссей системой последством клиогенных
клапанов, ласполозенных в авалийных лазах тлетьего и седьмого
голизонтов...". "Соплягается!" - поморщился, входя, Стефан. Смеяться
было не над чем: двухлетняя малышка так и не сумела преодолеть
логопедический дефект. Терпеливая Маргарет нашла этому объяснение, она
собирала бесценный наблюдательный материал, не в силах объяснить для
кого и зачем. Стефан не препятствовал.
замолчала, готовая разреветься. Это был ее коронный номер. Игорь, Аксель
и Синтия испуганно замерли. Худенькая анемичная Донна (ее дразнили
"шкилетиной", с чем Стефан внутренне соглашался - бледная же на фиг,
прозрачная!), давая отчет, пожала остренькими плечиками: продвигаемся,
мол, что мешаешь.
будущих экспертов по корабельным системам, выразив обычное
неудовольствие поверхностным усвоением материала, а главное, спросить,
не ожила ли связь с группой Питера - просто так, показа заботы ради,- но
на этот раз Стефан пренебрег. Связи не было, он это знал. Оживи вдруг
связь - через пять минут об этом стало бы известно всем и каждому.
себя хоронить. И вредно.
все же выходи иногда на воздух.
облегченно выдохнул Игорь, как неудержимо раскашлялся забывший в его
присутствии о кашле Аксель, а Синтия вдруг прыснула неизвестно почему -
что-то такое ей показалось забавным... Зауряднейшая реакция подчиненных
на начальство - но нет надежности. Кончилась. А без запаса надежности
нет перспективы... Стефан покусал губы. Знать бы: зачем Донне "глаз"? С
кем она - с Питером?
щеткой в руках. Поздравил, похвалил работу. Кругленькая, пухленькая
Петра расцвела. Пол был нечист, но Стефан закрыл на это глаза -
заставить Петру трудиться целеустремленно и последовательно еще никому
не удавалось. Порхающий характер, вечно на подхвате. Очень добродушная,
жалостливая, безвредный мотылек... Друг всем и каждому, а значит,
бесполезный друг. Годится разве что в прачки. Ладно и так.
ощущалось внутри корабля, но корабль давал и защиту. Он был личной
крепостью Стефана, облазившего сверху донизу каждый лаз и знавшего на
ощупь многое из того, что Донна и другие знали лишь по чертежам. И места
в этой крепости хватало всем. Корабль был велик, ненормально огромен для
кучки выживших детей. Стоило подняться на один горизонт, как звуки
пропали. Стефан слышал только шаги, и эти шаги были его собственными.
Иногда, но редко-редко и то лишь затаив дыхание, можно было уловить
легкий треск, шелест или поскрипыванье - собственные звуки корабля,
возникающие от старения металла. Когда-то ватная тишина пустых
горизонтов угнетала Стефана. Теперь он привык.
на пыли. И нечем пользоваться, если честно. Жилая зона - шестьдесят
кают, салон. Игровая для самых маленьких - куклы какие-то давным-давно
сломанные, ни одна говорить не умеет... Служебные ходы, коридоры,
аварийные лазы. Лестницы, шахты лифтов. Старая-престарая, вырезанная
ножом на переборке, многократно закрашенная, но все еще читаемая
надпись: "Людвиг + Паула". Трехлепестковый знак радиационной опасности
при входе в реакторный зал с давно и надежно заглушенным реактором -
зона номинальной ответственности Питера. Трудно придумать большую
синекуру, вот его и носит по экспедициям, и Маргарет права: это опасно.
А только хорошо, что его сейчас нет...
пристыкованная к фамилии Лоренц, - опять...
не танка, но напоминает. Значит, танкетка.
арифметикой, либо он надеется прожить до ста с гаком. Стало быть,
поощрить за оптимизм и наказать за пачкотню на переборке.
фокстерьер, забыл как его звали, все равно он умер, а у Веры была кошка
- трехцветная, у нее должны были родиться котята, но так и не родились,
и она долго мучилась и мяукала. И умерла первой из всех. Странно: почти
никого из взрослых с "Декарта" я не помню, а мяуканье помню...
окутывал полумрак, однако не такой густой, как в коридорах, а в нишах
Буджолд Лоис
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Куликов Роман
Херберт Фрэнк
Березин Федор