оставленный злой насмешкой и необходимостью всегда и во всем доказывать
свое превосходство.
ударил мне в голову, отчего окружающий мир стал до боли, до головокружения
реальным, став миром, где приходится жить всерьез, жить однажды и
навсегда, или не жить вовсе...
Неправильный Шаман. - Нигде и никогда. Но это не мешает нам проливать
свою.
человека, чье время и место остались у меня за спиной, в прошлом, в моем
прошлом и его будущем; на человека с серебряными волосами, который не
проливал чужой крови.
недавно мы тоже не проливали чужой крови. Только свою.
закусив верхними клыками оттопыренную нижнюю губу, задумчиво глядел
куда-то вдаль.
это я был не очень-то похож на него. Только я уж от этого никак не
грустил.
незамысловато выпирающая наружу. Да и голова моя, надеюсь, не в такой
степени напоминала змеиную. Взгляд... вот за взгляд не поручусь. Возможно,
в какие-то моменты у меня тоже бывает такой взгляд - пустой, цепкий и
холодный, от которого становится зябко и пасмурно в самый жаркий день, и
хочется куда-нибудь спрятаться, а спрятаться некуда. Да, наверное, бывает.
Но редко. И хорошо, что я сам этого не вижу.
Равно как и складчатый плащ Мо - на мою марлотту. А телосложение у Желтого
Мо завидное, в полтора меня будет, хотя это и не так существенно... Чешуя,
подобная панцирю? Тут все сходится, у меня почти то же самое - доспех,
подобный чешуе. А руки у Мо и впрямь как две латные перчатки! И длиннющий
указательный палец на правой, направленный в глубину священного водоема.
Длиной как раз с Единорога... А на левой лапе-ручище большой палец отведен
в сторону, и указательный - тоже длинней обычного, но не так, как на
правой - небрежно устремлен вверх. Весьма, весьма смахивает на Обломка...
некоторой желтизной. Желтоватый с прозеленью. Или все-таки желтый?!
очень выразительная. Впечатляет. И работы превосходной. Ох, сомнительно,
что ее ваял какой-нибудь скульптор-шулмус. Этот бы наваял... Но если не
шулмус - то кто? Еще одна загадка. Которую я разгадывать не буду. Не до
того сейчас. Да и как ее разгадаешь? Разве что у самого Мо спросить:
"Здравствуй, приятель, это я, Асмохат-та, то бишь твое последнее земное
воплощение! Позволь спросить, дорогой..."
заглянули внутрь. Вода слегка рябила, но была достаточно прозрачной, чтобы
не скрывать дна - и на дне водоема, в грязном иле, лежали гнилые и ржавые
останки Блистающих.
участь тех, кто не захотел отказаться от сути и призвания Блистающего,
казалась нам в тот миг едва ли не лучше собственной.
ближайшему шатру, где меня уже ждал Куш-тэнгри, Неправильный Шаман.
этого. Не дрогнули полуприкрытые веки, дыхание не всколыхнуло грудь, и
неведомые дали, по просторам которых блуждал сейчас серебряноволосый
шаман, не отпустили его обратно. Он был - там. А я - здесь. Я сидел и
смотрел. На большие бурые шатры, похожие на гигантских животных в
выцветших после линьки шкурах. На чахлые деревца с удивительно-яркой
зеленой листвой и на желто-серые колючие кусты, растущие по соседству. На
моих спутников, разбивавших лагерь неподалеку от бурых шатров - обиталищ
шаманов Безликого, служителей Ур-калахая.
холмами. Здесь проходила граница двух степей. Юго-восточнее, там, откуда
мы пришли, простиралась степь, в немалой мере обожженная дыханием Кулхана.
А северо-западнее начиналась степь свежая, вспененная горьким ветром, та
степь, увидев которую, я понял - вот она, Шулма. Вот здесь живут племена
шулмусов, пасут свои неисчислимые табуны и стада, спорят о воинской
доблести, совершают набеги друг на друга... И еще где-то там есть великий
гурхан Джамуха Восьмирукий.
холмов, окружавших священный водоем. Внутри этого круга властвовали боги.
И все, кто входил в этот круг, попадали под их защиту.
моих братьев."
хочется домой..."
дней своих оставаться снаружи.
Куш-тэнгри, услышав слабый мелодичный перезвон побрякушек на его халате.
теперь глядел на меня.
Шаман. - Да?
словно собеседник и без того не ответил бы, поначалу раздражала меня, но
здесь, в тени плаща Желтого Мо, то ли я стал терпимее к повадкам
Куш-тэнгри, то ли его "Да?" стало мягче и естественней.
случившемуся неподалеку Косу - чтобы тот подошел и помог мне снять
панцирь.
аль-Мутанабби мне Неправильного Шамана не удивить.
от него еще сохранялось. Только сейчас я почувствовал, что снаружи было
отнюдь не жарко.
выжидательно уставился на Куш-тэнгри. Смотреть ему прямо в глаза я до сих
пор немного опасался, смотреть ниже было бы неудобно - еще решит, что я
ему в рот заглядываю - и я перевел взгляд вверх, туда, где высокий гладкий
лоб шамана переходил в зачесанную назад гриву его странных волос.
на впалых щеках без малейших следов растительности, раздулись ноздри
орлиного носа... и маска дикого безумного скульптора превратилась в
довольно-таки располагающее к себе лицо.
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Жюль Верн
Посняков Андрей
Шилова Юлия