быстро полетел вдоль склона, почти цепляя за него крыльями. Дима исчез.
ныряющую вверх-вниз темную тень. Пролетев еще с десяток метров, он заметил
узкую расщелину в скале и метнулся к ней. Втиснувшись внутрь, он вжался в
неровности камня и замер. Несколько минут было тихо, и он слышал только
собственное громкое дыхание, а потом со стороны моря опять долетел свист,
почти сразу же темная масса мягко врезалась в скалу, закрыла просвет, и в
нескольких сантиметрах от лица Мити полоснула воздух черная когтистая
лапа. Митя мельком увидел серую широкоскулую и остроухую морду с
маленькими глазками и огромной зубастой пастью - отчего-то она напомнила
ему радиатор старой "Чайки". Мышь зашуршала крыльями по скале и исчезла.
От всего этого события у Мити осталось такое ощущение, что в расщелину,
где он прятался, попыталась въехать мягкая и мохнатая правительственная
машина, управляемая полуслепым шофером.
раздался свист, и когда черное тело мыши забилось у входа, Митя изо всех
сил пнул его ногой. Он попал во что-то податливое и услышал громкий визг.
Мышь исчезла. Затаив дыхание, Митя ждал, но мышь не подавала никаких
признаков жизни. Осторожно подобравшись к выходу из расщелины, он высунул
голову и сразу услышал пронзительный свист. У него перед глазами мелькнуло
перепончатое крыло, а над ухом лязгнули зубы. Митя отпрыгнул назад и чуть
не потерял равновесие.
издаваемые мышью звуки - тихий шорох крыльев и скрип царапающих камень
когтей. Может быть, эти звуки производил ветер, но Митя был уверен, что
мышь по-прежнему ждет его у входа. "Вот так, - подумал он. - Как только
понимаешь, что живешь в полной темноте, из нее немедленно появляются
летучие мыши..."
попытался представить себе, что это такое. Летучий кот оказался сидящим на
задних лапах существом с большими мохнатыми крыльями и хвостом с чем-то
вроде мухобойки на конце, как рисуют у древних крылатых ящеров; больше
всего он почему-то напоминал сфинкса с швейной машинки "Зингер".
Старательно представив все подробности, Митя тихо засвистел, и в расщелину
сразу свесилась перевернутая морда, глаза которой, как показалось Мите,
были недоверчиво выпучены. Митя засвистел громче и представил себе, как
летучий кот раскрывает пасть и прыгает вперед. Морда в расщелине исчезла,
и Митя услышал быстро удаляющееся хлопанье крыльев.
удаляющемуся темному пятнышку, а потом шагнул из расщелины в пустоту,
после короткого падения затормозил в воздухе и повернул вверх.
расстались, - оно было в стороне и значительно выше. На площадке Димы не
оказалось, и Митя полетел к вершине. Он был уверен, что с Димой ничего не
произошло, но все-таки, несмотря на эйфорию от неожиданной победы,
испытывал нехорошее предчувствие. И только через несколько минут полета,
когда до вершины было уже недалеко и мимо него проплывала гладкая, словно
вылитая из металла каменная стена без единой неровности, он услышал свист
и понял, в чем дело. Мышь вовсе не оставила его в покое. Она просто
дожидалась, когда он вылетит из своего убежища и окажется в месте, где
спрятаться будет негде.
снова вызвать в своем воображении образ черного пушистого сфинкса, но
свист вышел жалкий и вся затея показалась крайне глупой. Мышь уже мелькала
вдалеке, как черный каучуковый мячик, скачущий к нему по невидимой
поверхности, и деться от нее было совершенно некуда. "Что я могу сделать,
чтобы она исчезла? - лихорадочно думал Митя. - Чтобы исчез я, ей
достаточно перестать свистеть... Я - это то, что она слышит... Чтобы
исчезла она... Может, тоже надо перестать что-то делать? А что я делаю,
чтобы она возникла?"
имел в виду Дима в метафорическом смысле, но было совершенно неясно, какой
толк во всех этих метафорах, когда рядом летает совершенно не
интересующаяся ими летучая мышь.
закрыл глаза, а, наоборот, закрыты они были раньше и вдруг, открывшись от
страха, впервые заметили что-то такое, что находилось перед ними всегда и
было настолько ближе всего остального, что делалось из-за этого невидимым.
И одновременно в его голове пронеслось мгновенное воспоминание о давно
прошедшем дне, когда он тащился по серому ноябрьскому парку, над которым
летели с севера низкие свинцовые облака. Он шел и думал, что еще несколько
дней такой погоды - и небо опустится настолько, что будет, как грузовик с
пьяным шофером, давить прохожих, а потом Митя поднял глаза и увидел в
облаках просвет, в котором мелькнули другие облака, высокие и белые, а еще
выше - небо, такое же, как летом, до того синее и чистое, что сразу стало
ясно - с ним, небом, никогда никаких превращений не происходит, и какие бы
отвратительные тучи ни слетались на праздники в Москву, высоко над ними
всегда сияет эта чистая неизменная синева.
же мало затрагиваемое происходящим вокруг, как одинаковое в любое время
года небо - ползущими над землей тучами.
например, крепко стоять двумя ногами на земле... Стоп. А кто, собственно,
смотрит?"
мыши..."
нескольких прожекторов. Но никаких прожекторов на самом деле не было -
источником света был он сам. Митя поднял перед лицом руки - они сияли
ясным и чистым синим светом, и вокруг них уже крутились крошечные
серебристые мушки, непонятно откуда взявшиеся на такой высоте над морем.
голову ему не пришло ни одной мысли.
мелких кустов боярышника и торчал стальной шест маяка. Две красные лампы,
до этого скрытые каменным выступом, опять стали видны. Они вспыхивали
попеременно, и черные тени кустов меняли направление, будто на землю
падала тень раскачивающегося в воздухе маятника. Под шестом с лампами
стояли две непонятно откуда взявшиеся складные табуретки, на одной из них
сидел Дима.
колене вынутый из кармана лист бумаги.
встал, подошел к обрыву и пустил его - тот сначала нырнул вниз, а потом
круто взмыл вверх и пошел вправо, туда, где остался поселок.
солнце?
возник ярко-синий язычок огня.
трещал от крыльев сотен неведомых насекомых, безуспешно пытающихся
пробиться сквозь толстое ребристое стекло, к самому истоку света.
границе освещенного участка. Митя посмотрел туда и перевел взгляд на свои
руки - они по-прежнему были окружены ровным голубоватым сиянием.
мотыльки. И не...
И потом, ведь ничего вокруг тебя не изменилось от того, что ты что-то
понял. Мир остался прежним. Мотыльки летят к свету, мухи - к говну, и все
это в полной тьме. Но ты - ты теперь будешь другим. И никогда не забудешь,
кто ты на самом деле, верно?
стал светлячком только что или на самом деле был им всегда?
Арнольда, подставившего голову под хлещущую из крана воду, - ты закричал
на все отделение: "Американские комары наших мух ебут, а мы смотреть
будем?"
закручиваясь на локтях и двумя потоками падая на кафель.
сочувствием, - сказал Артур, - и даже деньги отдали, что бывает очень
редко. Ты хоть что-нибудь помнишь?
Нортон Андрэ
Шилова Юлия
Круз Андрей
Куликов Роман
Березин Федор
Витковский Евгений