городок с бревенчатыми башнями, стенами и прочей ерундой.
- Стоять бы тут и никуда не ехать, - сказал Гаврила, чувствуя как истерзанная
душа наполняется спокойствием. - Век бы любовался.
Исин, чаще других оглядывающийся назад мрачно сказал.
- Много намерял. Ты оглянись.
Масленников поверну голову. За их спинами стоял тот же лес, висело небо, но
оно уже было другим. Виднокрай застилал тяжелый дым. Фофаново еще горело, и
некому было потушить этот огонь. Весь уже давно скрыли деревья, и с холма совсем
не чувствовался запах гари, но каждый из них, помнил, как пахнет горелое
человеческое мясо.
- Как-то не правильно все это... - сказал Исин - Неправильно!
- Неправильно то, что ты плавать не умеешь, а вот все остальное - нормально, -
рассудительно сказал Избор.
- Не все. Не по богатырски это... Словно мы от беды бежим...
Хазарин развернулся и стал смотреть на дым за спиной. Он не стал гуще, но и не
стал прозрачнее.
- Мы там были и теперь там беда.
Он повернулся и показал вперед, на бескрайние просторы перед ними.
- Мы там будем, и там случится то же самое. Мы везем беду с собой.
Гаврила вздохнул еще раз, сбрасывая с себя расслабляющую власть красоты,
вспомнил людей, что еще сегодня были живы, и ответил.
- Мы везем с собой счастье и удачу для всей Руси.
Исин недовольно поморщился. Его не поняли.
- Я хочу сказать, что богатырям надо ехать навстречу беде, а не от нее.
- А мы и едем на встречу, - сказал Избор. - Ты, что думаешь уже все кончилось?
Все еще впереди. Все еще даже не начиналось...
Он сказал это так спокойно. Что Исин понял, что воевода никого не хочет
пугать, и что все действительно будет так, как он сказал.
- А уж если о бедах говорить, - добавил Гаврила, - то кому-то конечно,
придется плохо.
- Вот! Так ведь и я об этом!
Хазарин обрадовался, что наконец-то до друзей дошло то, что он хотел сказать.
- Может, тебе легче станет, если я скажу, что нам придется хуже всех?
Других-то только задевает, а бьют-то по нам...
Его поняли, но не до конце и Исин еще раз попытался объяснить, что томит его
душу.
- Нам проще. Мы-то хоть знаем, за что страдаем, а эти... Может, спрячем его
где-нибудь, что бы никто не нашел?
- Ты про Кащееву смерть слыхал? - вопросом на вопрос ответил Гаврила.
Исин выпрямился в седле, и Избору показалось, что он готов выслушать все
истории о схватках киевских богатырей с Кащеем, но тот только ответил.
- Про иглу в яйце? Конечно.
- Он вот ее то же прячет, а сколько богатырей за ней гоняется? Правда, она как
утопленник - рано или поздно обязательно всплывает. А уж тогда...
Избор кивнул. Все было так, как говорил Гаврила. Как ни прячь, а если есть
интерес, то будут искать и тут уж кому-нибудь обязательно повезет. Исин поскреб
голову.
- А если мы его прямо в ковчежце в землю зароем? Никто ничего не узнает...
- А сами зарежемся? - весело спросил Избор.
- Ну, можно, наверное, и без этого...
Гаврила тоже засмеялся.
- Ты, я смотрю, всего на сто лет вперед думаешь. Ковчежец ржа разъест, а без
ковчежца его любой маг, любой волхв отыщет. А Русь-то она не на сто лет
собирается. Так что сам понимаешь.
Гаврила вздохнул еще раз, словно прощался с чем-то.
- Так что сам понимаешь. Да и не нашего ума это дело - талисманы прятать.
Пусть об этом у Белояна да у князя Владимира голова болит. Сказано привезти -
привезем...
- А скажут зарыть? - ехидно спросил хазарин. - А?
- Не скажут, - спокойно ответил Масленников. Пока они препирались, Избор
спокойно рассматривал лес вокруг. Он не ждал неожиданностей, но готовился к ним.
Сперва ухо уловило еле слышный скрип колес, а потом он увидел и сам повозки.
- Люди, - сказал он.
Гаврила повернулся. Это слово требовало внимания. От людей могли быть
неприятности.
- Где?
- Опять? - сорвалось с языка у Исина. - Слишком уж быстро...
- Чего это "быстро"? - невозмутимо отозвался Избор. - Они еще далеко.
С вершины холма виделось, как в одном месте березы расступились, давая место
желтой от одуванчиков поляне. Через нее не спеша, катились несколько укрытых
рогожами повозок. Ими правили одетые в цветные халаты люди. Они их то ли не
заметили, то ли не сочли опасными и телеги двинулись дальше.
- Там дорога, - прозорливо заметил Исин. - Неужто опять с хорошими людьми
посреди леса встретиться довелось?
Избор, смотревший на повозки, ответил.
- Пять телег. Не разбойники, ни воины. Купцы, пожалуй...
Что-то было в голосе воеводы такое, что заставило Гаврилу ответить.
- Не знаю их, и знать не хочу. Нам сейчас от людей подальше держаться нужно.
Пусть едут своей дорогой.
Избор ничего не ответил. Его глаза провожали повозки, что мелькали среди
берез, и Гаврила добавил:
- У них своя дорога, у нас - своя. Слова они ведь дальше стрел летят. Болтанет
кто-нибудь языком, а нам от того неприятности.
- Неприятности... - сказал Исин. - Не неприятности, а нож в спину с
поворотом...
- Так ведь что бы нож сунуть спину еще найти нужно.... -возразил Избор. - А
среди людей как нужную спину найдешь? Так что нам пока всего лучше меж людей
находиться... Да и дорогой ехать все лучше, чем сквозь кусты. Пока нас не
хватились мы по хорошей-то дороге сколько отмахаем!
- А думаешь, хватятся? - спросил Избор.
- Еще как, - непонятно улыбнувшись, ответил Гаврила. - Не попасться бы
только...
Они спустились к подошве холма, и, продравшись сквозь заросли ежевики,
оказались в редколесье, за которым и лежала дорога.
- Вон она дорога-то... На нее станем и до самого Киева, - мечтательно сказал
Исин. Он даже зажмурился от такой мысли.
- Это если рога не обломают за первым поворотом.... - осадил его Гаврила. В
его словах Избор не уловил жесткости. Воевода почувствовал, что и сам
Масленников готов поверить в то, что они мог ли бы добраться до Киева без
неприятностей.
- Когда это у нас по прямой дороге получалось? - осадил он обоих. - Память у
вас девичья. У нас все больше через лес, да по болоту, да что бы морду в
кровь...
Он выехал на утоптанную землю первым и повернул вслед за телегами.
- Не чужую, так свою, - добавил Исин, выезжая следом.
Не оборачиваясь, Избор кивнул.
С дорогами им повезло. Обогнав купцов они почти час скакали по пустому тракту
и каждый чувствовал как слабеет напряжение, что давило душу. Вскоре, когда
солнце начало путаться в ветвях самых высоких деревьев их дорога влилась, словно
ручей в реку в другую дорогу, на которой было тесно от следов.
- От таких дорог нам подальше держаться следует, - сказал хазарин, пытаясь в
просветы деревьев различить, что твориться за ближайшим поворотом. Гаврила,
однако, оставался спокойным и только мрачно улыбался. Следы на земле читались
столь явно, что даже думать о засаде было смешно.
- Нет уж... Нас так просто ловить не будут. Наши враги что-нибудь поумнее
придумают.
По сравнению с ней та, по которой они ехали до сих пор, казалась запущенной
лесной тропой. Эта дорога была утоптанна людьми и лошадьми. На ней отчетливо
виднелись следы колес и сапог. Исин вдруг подумал, что они, верно, совсем рядом
с городом, что видели с холма, и повеселел еще больше.
- Похоже, что сегодня ночевать будем меж хороших людей?
- Не говори "гоп", - предупредил его Избор. - В нашем положении наперед ничего
загадывать нельзя. Не ровен час, эти люди с тебя еще шкуру снимут...
Они проехали еще с поприще, потихоньку замедляя бег коней. Чем чаще они
смотрели под ноги, тем больше видели оснований не особенно торопиться. Отряд,
следы которого они заметили прошел тут совсем недавно. Избор видел следы пеших и
конных воинов, а поверх них - следы нескольких повозок.
Они доехали до поворота и в ту же секунду, только что пустая и безмолвная
дорога огласилась металлическим звонам. Гаврила в одно мгновенье - сказалась
воинская выучка - успел сдернуть с плеча меч, но напрасно. Люди, что стояли
вдоль дороги, не обратили на них никакого внимания. Избор, отметивший это как
добрый знак, подумал, что выскочи на дорогу пара ежиков или белок, на тех и то
обратили бы внимания побольше. Да и не мудрено - ежей-то на дороге не было ни
одного, а вот вооруженных людей - и пеших и конных тут стояло человек тридцать.
Глава 11
Люди тут были разные - и пешие воины, и богатыри на тяжелых конях. Все они
стояли в ряд поперек дороги, а в самом конце цепочки примостилась скромная
повозка, на козлах которой сидел и блестел лысиной безбородый, не богатырского
вида мужчина. Именно мужчина - у Гаврилы язык не повернулся бы назвать его
мужиком.
Он оказался единственным, кто обратил на них внимание. На всякий случай Избор
опустил руки к поясу, где держал швыряльные ножи. Внимательный взгляд живых
глаз, казалось, ощупывал их, но не было в нем вызова ни пренебрежения. Скорее
доброжелательное любопытство.
- Ну, что там? - спросил он, когда они поравнялись с телегой.
- Да вот приехали, - неопределенно ответил за всех сразу Гаврила, становясь на
всякий случай к нему поближе. Ехать вперед дальше можно было только по чужим
ногам. -А у вас тут чего?
- Ждем. Там кто-нибудь еще есть? Или вы последние?
Избор, не особенно стараясь скрыть недоумение, оглянулся назад. Дорога позади
Конан-Дойль Артур
Андреев Николай
Никитин Юрий
Доценко Виктор
Херберт Фрэнк
Сертаков Виталий