один у меня, второй у вас, третий у Кеши и еще у пятерых. Достаточно
нажать на кнопочку - и ошейник начнет сжиматься, он будет сдавливать
горло до тех пор, пока не сломает хребет. Если понадобится
парализовать - другая кнопочка: на час, на два, на день и так далее. А
третья программа - управление, их можно заставить бежать со скоростью
гепардов, можно сбросить в пропасть, заставить плясать или
подпрыгивать, много чего еще думаю, нам это не понадобится. Они
полностью в наших руках. Если один из нас оплошает - другой не
промахнется.
беспокойтесь, все хорошо!
не врал. Может, он не врет и про истязания. Но все равно не верилось -
правосудие, исправительное учреждение, законность, порядок... кому тут
нужны эти пытки?
оказывала маленькие услуги этим ублюдкам, - он пнул в челюсть еще
одного из заложников, - но ведь это жизнь, Иван, не надо ее осуждать.
Иначе бы она не протянула три года.
каждый вернется на свой участок. Администрация зоны идет вам
навстречу. Повторяем - в случае отказа от сдачи будут применены
крайние меры.
гримасой, заскрипели острые зубы, потекла кровь из раны, карлик
истерически завизжал:
начнет биться в эпилептическом припадке, белая пена срывалась с его
губ, он весь трясся. Голос наверху затих. Наверное этот текст
передавали периодически, он никого уже не волновал, никого, кроме
карлика Цая.
могу слышать их голосов. Они истерзали все мое тело. Вы видите? - он
вытянул трехпалые руки, кривые и жалкие. - Это все протезы, и ноги -
биопротезы, и внутри все перерезано... и в башке! Они пытали меня,
хотели узнать про тайные ходы, они отжигали мне лучеметом сантиметр за
сантиметром тела, они дырявили меня скальпелями и ковыряли зондами,
они провели две трепанации черепа, чтобы снять точнейшие мнемограммы.
Но они забыли, с кем имеют дела. Ни черта у них не получилось.
заложников.
Вытащил микропередатчик, нажал что-то.
грудь, даже не сделав попытки смягчить падение руками и ногами, его
начало сильно трясти, голова забилась но камню, кровь потекла из носа.
упал отброшенный неожиданно сильным ударом в подбородок.
меня трогать руками, у меня в последние годы появилась нехорошая
реакция, я не владею собой, еще раз простите!
ушибленную челюсть, - но заложников надо беречь! Вы их угробите - и
нам всем крышка, как можно этого не понимать?!
лежащего с разбитым носом. Тот оскалил зубы.
долговязый, тощий малый с большим горбатым носом.
глазами.
Сетями-парализаторами. Те и очухаться не успели - три водохода, три
сети, тихо и быстро! Кранты нам всем скоро, разбегаться надо,
поодиночке драпать!
Белый Фриц завалился на перемычку, пополз вниз.
трусы и паникеры нам не нужны! - карлик Цай убрал за спину
гамма-пистолет.
Хлодрику, я бы немедленно ушел от вас! Это бесчеловечно, черт побери!
- сорвался Иван.
возвращаться. Я уже дал команду ребятам.
наказан...
инопланетной династии императоров вперед, затворил черную панель.
Сборы! Самое нудное дело.
присел рядом, щелкнул сервозамочком. Но не успел ничего достать.
выскользнула Лива.
не считать ее сапожек с золотыми пряжечками. Тяжелые налитые груди
мерно вздымались над осиной талией, переходящей в довольно-таки пышные
бедра. Истомой и негой веяло от этой чудной фигуры. И еще чем-то...
Иван залюбовался. Как она поднимает плечики вверх, как выгибает бедро,
как поводит темно-синими в полумраке глазищами! Кошка, черная
просыпающаяся после дивного сна пантера.
одновременно отмечая про себя, что мулатка не заметила подмены.
закатила глаза и поставила ногу на диван, уперев руки в бока.
оторвать глаз, она сулила блаженство и счастье, но Иван и так считал
себя в отношении Гуга подлецом, не хватало еще и уводить его
любовницу... нет! не любовницу, а любимую! Гуг сам говорил, что он
впервые понастоящему влюбился. Это еще хуже! - Я устал, Ливочка. Дай,
я тебя поцелую в щечку - и иди досыпай, у нас завтра будет тяжкий
денек!
своей грудью, обжигая его даже сквозь плотный комбинезон. Впилась в
губы с необъяснимой страстью, будто намеревалась приступить к
канибальской трапезе.
и не знал, что делать. Он попал в чрезвычайно дурацкую,
непредусмотренную ситуацию. В мозгу сверлила подленькая мыслишка, что
если даже, в конце концов, он и предастся любви с этой
кисочкой-красавицей, - ведь это же не он, а сам Гуг, тело-то Гугово,
он только в голове сидит, в мозгу, а его собственное тело, разложенное
хитрым прибором на клеточки и атомы, рассредоточено в этом огромном
Гуговом теле. Любить-то ее будет Гуг, и целовать, и гладить, и
упиваться ее нежными горячими грудями, упругими бедрами, стройными
ногами, этой тонкой шеей... Он уже целовал ее, оглаживал, обжигаясь от
пробуждающегося делания, вытягивая из нее пламень страсти, любовный
жар.
тебя расшевелю, старый обманщик, хитрец. Неужели ты думал, что я не
приду к тебе в эту последнюю нашу ночь?
выдохнула:
ни каприза, - ты наверное выберешься, а я - И нет, я не осилю этого
прорыва. Все! Хватит! Люби меня! В последний раз!
своими губами к ее губам. Он не мог ее оттолкнуть от себя, не имел
права. Он уже не думал о настоящем Гуге.
остаться в гиблых подводных рудниках треклятой Гиргеи. Он любил ее,
как можно любить на последнем издыхании, как перед смертью, перед
казнью, не оставляя сил на завтра, на потом. И она отвечала ему тем
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Шилова Юлия
Корнев Павел
Грабб Джеф
Шилова Юлия