Чтение 16–й страницы книги ~Паразиты мозга~

когда-то вообще был насморк.

Сергей с недоверием посмотрел на белый флакон. Название,
написанное на пузырьке действительно по-французски, ни о чем
ему не говорило.

- Сколько с меня? - спросил он.

- Сто десять миллиардов. Сущие пустяки за такое великолеп-
ное средство, вот увидите, вам очень понравится. Я уверена, вы
придете за ним еще!

Он вытащил из кармана пачку новеньких стодолларовых банк-
нот перетянутую черной круглой резинкой и по возможности неза-
метно скосил глаза на покупательницу стоявшую рядом. Она все
так же внимательно и с интересом разглядывала его.

Доллары, впрочем как и свой новый фальшивый паспорт, он
получил от Сербского в последний день перед выпиской, и должен
был, за все эти благодеяния выполнить всего-навсего одно не-
большое поручение - встретится с неким Александром Прохоровым
по кличке Портной и передать ему привет от Юрия Петровича. С
Портным Сергей должен был встретится вечером в ночном клубе
"Солярис", но сейчас был день, и думать обо всем этом не хоте-
лось.

А между тем, девушка-покупательница буквально не сводила
с него глаз. От ее бесцеремонности ему стало вдруг как-то не-
уютно, хотя за время, проведенное в клинике после операции, он,
казалось бы, должен был уже привыкнуть к подобным заинтересован-
ным женским взглядам.

"... Он никогда не был слишком высокого мнения о своей

внешности, впрочем, это его мало заботило, он привык счи-

тать, что для мужчины это не самое главное, но после опера-

ции он понял, что всю свою жизнь он заблуждался.

Вначале новое лицо ему совсем не понравилось, ка-

кое-то опухшее, под глазами синяки, но уже через две неде-

ли, стоя перед зеркалом, он заметил, что смотрит на себя с

удовольствием, да и отношение к нему женского медперсонала

разительно переменилось. На него больше не смотрели как на

неодушевленный предмет, непонятно почему занимающий место

на больничной койке.

Теперь любые его просьбы, и даже просто абстрактные

пожелания высказанные вслух, выполнялись с удивительной

быстротой и рвением. Например, стоило ему как-то сказать,

что он хочет пить - как к нему уже неслись молодые медсест-

ры со всего отделения кто с водой, кто с соком, а одна да-

же принесла бутылку датского пива "Туборг". Если он нахо-

дился в палате, то буквально каждые пять минут кто-либо из

медсестер приходил, чтобы поставить ему градусник, дать

таблетку с витаминами или просто поправить одеяло на его

кровати.

Вначале такое внимание льстило его самолюбию, но

очень скоро все это ему надоело и стало даже раздражать,

а когда новенькая медсестра, не придумав ничего лучше,

пришла к нему с клизмой, он чуть не взорвался и не нагово-

рил ей грубостей. .."

Сергей в последний раз глянул на любопытную девушку, затем,
повернувшись к ней спиной, поспешно отделил от пачки долларов
одну бумажку и протянул продавщице.

- Вообще-то, мы доллары не принимаем, - сказала аптекарша
доверительным тоном, - но для вас я, пожалуй, сделаю исключение.
Только сдачу я дам вам рублями, вы не против?

"Да хоть азербайджанскими манатами, только давай быстрее!"
- подумал он, потому что все еще чувствовал на своей спине за-
интересованный взгляд странной покупательницы.

Он взял с прилавка белый пузырек, сдачу и направился к вы-
ходу, но странная девушка преградила ему дорогу.

- Привет, Красавчик, это ты что ли? А говорили, что ты
то-ли в Стамбуле, то-ли в Сиднее. - радостно закричала она ши-
роко расставив руки с явным намерением бросится ему на шею.

- Нет девушка, вы ошиблись, - ответил Сергей по возможнос-
ти вежливо, - это не я. Это совершенно другой человек.

- Да ладно тебе ваньку валять, ты что, меня не узнал? Это
же я Тина! Только покрасилась, да нос слегка подрезала. Но уз-
нать- то я думаю можно!

- Какая Тина? Тина Тернер? - спросил он, постаравшись вло-
жить в свой вопрос как можно больше сарказма.

- Да никакая не "Дернер", а Тина с Белой Дачи.

- С Белой? А может с Канатчиковой Дачи? - уточнил Сергей.

- Почему это с Канатчиковой? - удивилась она.

- Потому что там раньше дурдом был. - ответил он.

- Ну ты, Красавчик, в своем репертуаре! - девушка засмея-
лась, - Надо же, отмочил. Дурдом. Ты сам, часом не из дурдома?

- Угадала. - ответил Сергей, - Оттуда, только он теперь в
другом месте, на Каширке. Каширское шоссе 27, может слышала?

На лице девушки отразилась напряженная умственная работа,
она никак не могла понять, смеется над ней этот красивый умный
и наглый парень, или нет, уж слишком серьезное было у него ли-
цо. Вот если бы он хоть немного улыбнулся, хотя бы краешком
губ...

- Слышала, - ответила она машинально, так и не решив для
себя, верить ему или нет.

Сергею вдруг стало жаль девушку и он улыбнулся, и в ответ
она тут же с облегчением рассмеялась.

- Фу ты, черт, а я чуть и вправду не поверила. - сказала
она, вставляя слова в промежутки между сдавленными смешками, - У
тебя вечно никогда не поймешь, когда ты шутишь, а когда всерь-
ез. Лучше расскажи, как там в Сингапуре? Жара небось жуткая!
Чего-то ты только не загорел совсем.

- Да не был я ни в каком Сингапуре! - ответил Сергей.

- Ну в Стокгольме, какая разница, все равно пальмы, бананы
на улицах растут... Постой, ты ведь только приехал, наверное еще
ничего не знаешь, а я дура болтаю всякую чушь. Мишка Слон подор-
вался на собственном унитазе!

- Какой Мишка? Не знаю я никакого Мишки, тем более слона.
- перебил ее Сергей.

- Да знаешь ты его, его все знают, здоровый такой, а рожа
вечно заспанная. У него еще жена, Светка, в свою французскую
косметику, нашу подмешивает, чтобы на дольше хватило, а как под
дождь или под снег попадет, так у нее все и потекло, у всех все
нормально, а у нее на щеках черные полосы. Ну, дура-дурой...

- Светки я тоже никакой не знаю, - на всякий случай сооб-
щил Сергей.

- Это не важно, ты потом вспомнишь... Слушай, Красавчик,
давай-ка пойдем отсюда, а то на нас уже как-то странно смот-
рят, а по дороге я тебе все расскажу.

И Тина, крепко ухватив Сергея под руку, потащила его к выхо-
ду. На пороге он машинально оглянулся - аптекарша, продавшая ему
французские капли, действительно смотрела на них с каким-то по-
дозрительным любопытством.

* * *

Едва они оказались на улице, Сергей почувствовал, что ему
стало хуже: левую ноздрю заложило, а из правой что-то потекло.
Он остановился, достал хваленое французское лекарство и принял-
ся щедро заливать его себе в обе ноздри. Тина стояла рядом и,
крепко держа его за свободную левую руку, продолжала свою леде-
нящую душу историю.

- Мишка, он же такой, ну ты же знаешь его, как дернул за
ручку, а унитаз как шарахнет, так всю жопу ему и разворотил, и
все остальное тоже. И вообще, от него мало чего осталось. Весь
пол в крови, стены в дерьме, а мозги по потолку размазаны.
Светка, жена его, она в это время надринькалась и просыхала под
диваном, как это все увидела - так вмиг протрезвела, хоть по-но-
вой наливай.

Вот ведь уроды что делают, нигде уже от них житья не ста-
ло, даже в сортире. А Мишка, он в последнее время, как чувство-
вал чего: вторую стальную дверь себе поставил, стальные ставни
на окна , балкон бронированными листами обшил, и ничего не по-
могло. Зато Светка теперь будет получать пожизненную пенсию от
его дружков, две тысячи баксов в месяц, неслабо да?

А Витьку Хряща жена вообще, в мусорном бачке нашла, правда
не всего, а только правую руку и голову. Остальное, сколько ни
искали, так и не нашли. Так и похоронили: руку и голову. Жена
его уж очень убивалась, что вторую руку не нашли, на ней, гово-
рит, какой-то перстень с бриллиантом был, старинный и ужасно
дорогой. Говорит, что перстень Витьку по наследству от отца ос-
тался. Врет конечно, просто спер где-нибудь...

Сергей шел рядом с Тиной по улице, машинально слушал ее
болтовню и постепенно чувствовал, что ему становится все лучше
и лучше, как видно патентованное французское средство начало
действовать. Насморк полностью прекратился, и во всем теле