ужасно, - сообщил он. - Год, наверное, не мылся.
показал на кабину. Тот отчаянно закрутил головой, так что у него свалилась
шапка. Потом он сел в снег.
на дно кабины и затих.
Он распаковал мешки, достал всю одежду и разложил на снегу. То же самое он
сделал с продуктами. Люди казались мертвыми, и только тихонько поджимали
ноги, когда Антон проходил мимо.
на взрытый снег, на опрокинутые сани, на тела, скорчившиеся под лунным
светом. Он слышал, как Антон грустно сказал:
и забрался в кабину. Все было не так, все получилось нехорошо. Пленник
лежал ничком, закрыв голову руками. Судя по всему, он ждал смерти, а может
быть, и пыток. Над ним, не сводя с него глаз, сидел свирепый Саул. Подошел
Антон и тоже влез в кабину.
сосредоточенное лицо Антона и лицо Саула, сморщенное от жалости. Потом он
почувствовал прохладные пальцы у себя на боку.
вы все это неумело! Я бы его одной рукой взял!
звездочки, и он потерял сознание.
видите?
рубленая и довольно глубокая. Удар пришелся под ребро и меч расслоил
мышцы. Антон облегченно вздохнул. Саул глядел через его плечо,
встревоженно сопя.
отстранил Саула. - Только вы сядьте, пожалуйста.
Антон неторопливо расстегнул мешок, вытащил банку с коллоидом и густо
залил рану. Оранжевое желе сразу стало розовым, подернулось розовыми
стрелочками - как пенка на молоке. Вот кровь, подумал Антон. Здоровенный
парень Димка! Он посмотрел на лицо Вадима. Оно было немного бледнее
обычного, но такое же спокойное и умиротворенное как всегда, когда он
спал. И дышал он, как всегда, носом - глубоко, бесшумно и просторно. Антон
положил пальцы по сторонам раны и закрыл глаза.
Практически каждый пилот умел вскрыть и срастить живую ткань, используя
психодинамический резонанс. Это требовало большого напряжения и
сосредоточенности. В стационарных условиях применялись нейрогенераторы, а
в поле приходилось делать это по-знахарски, и каждый раз Антон жалел
знахарей. Словно сквозь сон Антон слышал, как позади тяжело вздыхает и
ворочается Саул, и бормочет, всхлипывая, пленник. От пленника в кабине
стоял неприятный кислый дух.
был просто розовый шрам. Пожалуй, хватит, подумал Антон. Иначе не смогу
вести глайдер. Он был весь мокрый.
лица, тощие, с ввалившимися щеками, оскаленные. В этом была какая-то
древняя исконная жуть: словно мертвецы заглядывали в твой дом. У Антона
мороз пошел по коже. Саул сдвинул мохнатые брови и погрозил пальцем. По
спектролиту бесшумно застучали костлявые кулаки.
и начал медленно подниматься. Лица за фонарем пропали. Длинная костлявая
рука с обломанными ногтями скользнула по спектролиту и тоже пропала.
спешил - была уже полночь.
сам видел, как он колол их пикой - подгонял.
ползают...
продезинфицировать...
добавил:
землей. Маленькая яркая луна стояла почти в зените, красный серп давно
зашел, а навстречу из-за белого горизонта поднималась третья луна, розовая
и сплющенная. Вадим пошевелился, громко зевнул и, пробормотав: "Ты меня
залечил?" - снова заснул.
оборачиваться.
бы... Саул прав: зря мы ввязались в эту историю. Саул умница. Это
действительно система. Культура рабовладения. Рабы и господа. Правда, я
думал, что верные рабы встречаются только в плохих книжках... Верный раб -
какая это гадость! Ну ладно, дело сделано, отступать поздно и глупо. По
крайней мере мы все узнаем наверняка. Да и не в этом суть... Если бы даже
я сразу понял, что здесь происходит, все равно я не смог бы повернуться
спиной... К котловану, где машины давят людей... К загаженному поселку...
Интересно, потерпит ли мировой совет существование планеты с
рабовладельческим строем?
альтернативы: вмешиваться или не вмешиваться в судьбу чужой планеты?
Жители Леониды и Тагоры слишком далеки от людей. Психология леонидян до
сих пор загадка и никто не скажет, какой там общественный строй... А
гуманоиды Тагоры хотят от природы так мало, что вообще непонятно, как они
доросли до создания своей техники... Но здесь, на Сауле, совсем другое
дело. Нигде больше общественные отношения не принимают такой уродливой и в
то же время, по-видимому, такой необходимой формы... Родной брат
человечества - очень юный, очень незрелый и очень жестокий... И вдобавок
ко всему эти дурацкие машины пришельцев...
Вот и "Корабль", подумал Антон. А возле, под снегом, мертвые. Как странно,
всего день прошел, а я уже привык. Точно всю жизнь ходил среди голых
мертвецов в снегу. Легко привыкает человек. Психическая аккомодация.
Странно. Может быть, дело в том, что они все-таки чужие. Может быть, на
Земле я сошел бы от всего этого с ума. Нет, просто я отупел...
ободряюще - знакомый черный конус над голубыми холмами. И две резкие тени
от него - короткая черная и длинная розоватая. Глайдер опустился перед
входом. Снег смерзся вокруг "Корабля" в сплошное ледяное поле. Антон
похлопал Вадима по колену.
дух. Было слышно, как Вадим стучал зубами. Саул придерживал "языка" за
шиворот. Что думает сейчас этот бедняга? - подумал Антон.