мне он ничего подобного не говорил. Вежливейший и культурнейший человек.
про меня?
интересом на него смотрел.
ведь это мысль, мальчики! Правда, я напишу главу. Это будет заключительная
глава. Я ее так и назову: "Мой последний рейс". Нет, "мой" - это как-то
нескромно. Просто: "Последний рейс". И там я напишу, как мы сейчас все
летим вместе, и Алеша, и Володя, и вы, мальчики. Да, это хорошая идея -
"Последний рейс".
Жилин пригласил Юру спуститься в машинные недра корабля - к основанию
фотореактора. У основания фотореактора оказалось холодно и неуютно. Жилин
неторопливо принялся за свой каждодневный "чек-ап"
карманы, стараясь не касаться покрытых инеем поверхностей.
полупрозрачные заслонки, за которыми кабалистически мерцала путаница
печатных схем, включал маленькие экраны, на которых тотчас возникали яркие
точки импульсов, прыгающие по координатной сетке, запускал крепкие ловкие
пальцы во что-то невообразимо сложное, многоцветное, вспыхивающее, и делал
он все это небрежно, легко, не задумываясь и до того ладно и вкусно, что
Юре захотелось сейчас же сменить специальность и вот так же непринужденно
повелевать поражающим воображение гигантским организмом фотонного чуда.
и буднично, может быть, даже надоело, но это все равно здорово. Я люблю,
когда большой и сложный механизм - и рядом один человек... Повелитель. Это
здорово, когда человек - повелитель.
шесть экранов.
разглядывая экраны.
дальше вдоль заиндевевших пультов. - Я, Юрочка, уже десять лет хожу в
повелителях, - сказал он с какой-то странной интонацией.
деле, главное - это определить главное. - Он посмотрел на Юру. - Не будем
сегодня говорить об этом, а?
Это, наверное, ужасно плохо, когда десять лет занимаешься любимым делом и
вдруг оказывается, что ты это дело разлюбил. Вот тошно, наверное! Но
что-то непохоже, чтоб Ивану было тошно..."
здесь полным-полно. Вот тут, - он указал в темный проход между двумя
панелями, - я нашел... только не говори никому... детский чепчик!
весьма старый корабль. Он побывал на многих планетах, и на каждой планете
на него грузились местные привидения. Целыми дивизиями. Они таскаются по
кораблю, стонут, ноют, набиваются в приборы, нарушают работу
фазоциклера... Им, видишь ли, очень досаждают призраки бактерий, убитых во
время дезинфекций... И никак от них не избавиться.
него верхней частью туловища. - Все пробовал, гулко сказал он из люка. - И
простой святой водой, и дейтериевой, и тритиевой. Никакого впечатления. Но
я придумал, как избавиться. - Он вылез из люка, захлопнул крышку и
посмотрел на Юру серьезными глазами. - Надо проскочить на "Тахмасибе"
сквозь солнце. Ты понимаешь? Не было еще случая, чтобы привидение
выдержало температуру термоядерной реакции. Кроме шуток, ты серьезно не
слыхал о моем проекте сквозьсолнечного корабля?
когда Жилин переставал шутить и начинал говорить серьезно.
расскажу тебе подробно.
руками. Быков привел Юру в кают-компанию и усадил за стол напротив
Юрковского. Предстояло самое неприятное: два часа принудительных занятий
физикой металлов. Быков рассудил, что время перелета стажер должен
использовать рационально, и с первого же дня усадил Юру за теоретические
вопросы сварочного дела. Честно говоря, это было не так уж неинтересно, но
Юру угнетала мысль, что его, опытного рабочего, заставляют заниматься, как
школяра. Сопротивляться он не смел, но занимался с большой прохладцей.
листает страницы книги, а затем развернул очередную газету. Юрковский
вдруг перестал шуметь электромашинкой и повернулся к Быкову.
поступков и противозаконных действий быстро растет с удалением от Земли,
достигает максимума в поясе астероидов и снова спадает к границам...
э-э... солнечной системы.
Вы же сами разрешили всяким лишенцам вроде "Спэйс Перл" копаться в
астероидах, так чего же вы теперь хотите?
дурачки. И теперь сами не знают, что делать...
машинкой.
космических поселений, охватившей всю солнечную систему, происходило
неладное, и Международное управление космических сообщений решило
покончить с этим раз и, по возможности, навсегда. Юрковский был
генеральным инспектором МУКСа и имел, по-видимому, неограниченные
полномочия. Он обладал правом понижать в должности, давать выговоры,
разносить, снимать, смещать, назначать, даже, кажется, применять силу и,
судя по всему, был намерен делать все это. Более того, Юрковский
намеревался падать на виновных как снег на голову, и поэтому спецрейс 17
был совершенно секретным. Из обрывков разговоров и из того, что Юрковский
зачитывал вслух, следовало, что фотонный планетолет "Тахмасиб" после
кратковременной остановки у Марса пройдет через пояс астероидов,
задержится в системе Сатурна, затем оверсаном выйдет к Юпитеру и
опять-таки через пояс астероидов вернется на Землю. Над какими именно
небесными телами нависла грозная тень генерального инспектора, Юра так и
не понял. Жилин только сказал Юре, что "Тахмасиб" высадит Юру на Япете, а
оттуда планетолеты местного сообщения перебросят его, Юру, на Рею.
взяться, наконец, за программу.
что она моя...
страницу.
Юрковского и нарочитое равнодушие Быкова - имеет какой-то второй смысл.
Похоже было, что необозримые полномочия генерального инспектора имели
все-таки где-то границы. И что Быков и Юрковский об этих границах
великолепно знали.
обед?
Сертаков Виталий
Марко Джон
Пехов Алексей
Белов Вольф
Громыко Ольга
Сертаков Виталий