завораживало, лишало способности действовать, заставляло безвольно замереть
в его объятиях.
как-то ирреально, приглушенно, словно издалека, равно как и последовавший
через несколько секунд хлопок входной двери.
хрипло пообещал Говард.
сладкой истомой блаженного ожидания, а еще через мгновение сопротивляться
было уже слишком поздно, даже если бы у нее для этого взялись откуда-то
силы, потому что его горячие губы завладели ее ртом, и Фейт погрузилась в
водоворот непередаваемых ощущений.
Сознательное восприятие действительности покинуло ее полностью, сменившись
ненасытным голодом, яростно требующим утоления. Ее руки гладили плечи
Говарда, его волосы, спину, а тело все сильнее вжималось в большое и сильное
тело Говарда.
разом избавились.
упиваясь и в то же время наполняя еще более неукротимым голодом.
Предвкушение его утоления было восхитительным, и, когда Говард приподнял
Фейт, чтобы их близость могла стать еще более интимной и совершенной, Фейт,
нетерпеливо вскрикнув, обхватила, его бедра ногами, с восторгом и радостью
ожидая чудесного момента. И он настал, и они слились воедино - сказочный
мужчина-волк и изнывающая от ожидания женщина-жертва.
и пушистое, и она еще сильнее стиснула ноги, смертельно боясь той холодной
пустоты, которая наступит, если она потеряет Говарда, Но Фейт его не
потеряла. Напротив, теперь Говард проник еще глубже, исходящая от него мощь
горячими волнами пронизывала все тело Фейт, заставляя его таять, сплавляться
воедино с телом Говарда, и уже непонятно было, кто из них есть кто, потому
что привычный мир исчез, уступив место вспыхнувшему, словно сверхновая
звезда, и навеки, казалось, поглотившему все вокруг безмерному и
невероятному наслаждению.
Действительность возвращалась медленно, словно нехотя. Постепенно она
осознала, что лежит на боку, что сзади, обнимая ее одной рукой, лежит
Говард, а на его второй руке покоится ее голова. Открыв глаза, Фейт увидела,
что стеклянная дверь на балкон распахнута и там, на балконе, стоят кресла и
кофейный столик. Она хорошо помнила, что раньше они стояли в гостиной на
ковре, но... Но теперь на этом ковре лежала она сама, а рядом Говард
Харрисон, и оба они были совершенно, абсолютно нагие!
сменившись странным, не пугающим, а каким-то ленивым, обволакивающим
потрясением, снова остановившим неспешное течение мыслей, положившим конец
ее робкой попытке сообразить - что, как и почему.
был холодным, но Фейт почувствовала, что вся покрылась гусиной кожей. Говард
шевельнулся, его мускулистая нога легла на бедро Фейт, губами он провел по
ее плечу и шее, потом положил ладонь на грудь.
голову наполняла странная звенящая пустота. Она чувствовала себя
парализованной, словно кролик перед удавом.
прежде чем Фейт успела что-либо понять, уже нес ее на руках в ванную, а она
через его плечо смотрела на коврик, где все произошло.
Говарда валялась, на одном из стульев, а ее халатик - на полдороге между
столом и ковриком. Белые шорты Говарда свисали с телевизора. Куда улетели
его сандалии, Фейт рассмотреть не успела, так как Говард вошел в ванную.
Ванну заполнили упругие струйки шипящей воды. Фейт слегка растерялась, но, к
счастью, Говард снова начал ее целовать, и она просто закрыла глаза,
предоставив ему делать то, что ему нравится.
благодарна, лениво подумала Фейт. Если, конечно, забыть о том, как вероломно
он воспользовался моей беззащитностью, неспособностью противостоять
исходящей от него мощи. Вот и сейчас мне неодолимо хочется не сидеть на
коленях у Говарда, а оказаться на нем верхом, чтобы его загорелые бедра
оказались между моими ногами...
и посадил именно так, как ей хотелось, и время остановилось снова. Все было
так же прекрасно, как в предыдущий раз, и даже еще прекраснее, потому что
сейчас Говард прильнул губами к ее соскам, наполняя все тело Фейт сладостным
ощущением, пронизывающим ее упруго звенящей дугой, начинающейся у груди и
заканчивающейся в плотно сомкнувшихся вокруг него бедрах.
еще наслаждаясь ощущением себя единым целым. Какая-то часть сознания Фейт,
сохранившая способность рассуждать здраво, пыталась предупредить ее об
опасности происходящего, настойчиво напоминала о том, что Говард Харрисон -
это Говард Харрисон, что бы между ними сейчас ни происходило. Однако
значительная часть существа Фейт думать о чем бы то ни было отказывалась.
Гораздо важнее сейчас были ощущения - все остальное не имело никакого
значения.
никогда не было так хорошо.
его лице и признала, что и ей так хорошо никогда не было. Однако она не была
уверена, что следует произнести это вслух.
босс.
еще больше осложнила ту непростую ситуацию, в которой оказалась. Она
решительно не понимала, как вести себя дальше. Еще один мост сожжен, и
будущее теперь казалось еще более неясным, чем раньше. Оттолкнув Говарда,
она отплыла к противоположной стенке ванной и попыталась заставить себя
думать.
читалось осознание того, что отныне Фейт не удастся игнорировать все
произошедшее сейчас между ними.
между Говардом и другими женщинами. Что, если и их он уверял, будто ему
никогда не было так хорошо? Что, если эти дурманящие слова были не более чем
привычным и ничего не значащим ритуалом? И даже если сейчас он и в самом
деле забыл обо всех ее предшественницах...
протестом. Фейт и сама удивилась отвращению, которое вызвала у нее
перспектива оказаться причисленной к длинной череде прошлых побед Говарда.
Умиротворенное выражение его лица сменилось глубокой сосредоточенностью,
показывающей, что он напряженно размышляет, пытаясь постигнуть причины
непонятной метаморфозы ее настроения.
действительно так чувствовал, мне хотелось так тебя назвать. Но если тебе не
нравится...
помощник! - выкрикнула она. - И то, что я сделала невероятную глупость,
улегшись в постель со своим боссом, вовсе не значит, что я должна
превратиться в женщину без имени!
расхохотался. - Вот это действительно невероятная глупость, Фейт. К тому же
ты прекрасно помнишь, что в постели мы с тобой не были. Ты сразу
предупредила, что не собираешься туда со мной ложиться, и я отнесся к твоему
решению со всем возможным уважением. - Прежде чем растерявшаяся от такой
логики Фейт нашлась что ответить, Говард подплыл к ней, взял за руки и, с
доброй улыбкой глядя в глаза, продолжил: - Я думаю, что ты и сама понимаешь:
никого из нас нельзя винить за эту спонтанную вспышку страсти.
не больше чем я, пронеслось в голове Фейт. Но как же в таком случае
расценивать происшедшее? Как пикантный случай? Как шутку судьбы? Или Говард
все же хитрит?
ты устроила своему бывшему сожителю, помню его обалдевшую физиономию,
помню... - Он запнулся, и на лице его появилось растерянное выражение. -
Дальше, честно говоря, не помню. На сознательном уровне, во всяком случае. -
Говард сокрушенно развел руками. - Нет, для меня это была спонтанная
вспышка. Хотя, - тут он лукаво улыбнулся, - не стану утверждать, что
внутренне не был к ней готов. Я давно мечтал о чем-то подобном.
игру с огнем и по собственной инициативе выступила в роли искусительницы,
так что возлагать вину за случившееся только на Говарда у нее никаких
Панов Вадим
Эриксон Стивен
Корнев Павел
Шилова Юлия
Смоленский Вадим
Афанасьев Роман