после пятнадцати лет интриг и походов, удалось добыть себе мадьярскую
корону, которая не особенно-то прочно держится на его голове. Все ленные
владения и домены Анжуйского дома уже распределены между членами этого
семейства, столь многочисленного, что оно расползлось по всему свету, как
жирное пятно на чистой скатерти, и вскоре, чего доброго, станут говорить,
что даже королевский дом Франции лишь одна из ветвей Анжуйского дома. От
подобного брака нельзя ждать ни округления наших владений, о чем неизменно
пекся король Филипп, ни военной помощи, буде в ней представится
необходимость, ибо у этих принцев, живущих за тридевять земель, и без того
много хлопот со своими собственными владениями. Короче, государь, я уверен,
что ваш батюшка был бы против этого союза, ибо в приданое, скажем прямо, мы
получим скорее облака, нежели земли.
под столом. Каждое слово было направлено против него, в каждой фразе
содержался коварный намек по его адресу.
мертвых, которые уже покоятся в могиле. А я вам вот что отвечу: добродетель
королевы дороже любой провинции! Прекрасный союз с Бургундским домом (союз,
за который вы так ратовали и сумели под шумок убедить в его выгодности моего
брата), однако, не обернулся к столь уж большой выгоде, как вы сами можете
убедиться. Позор и горе - вот к чему он привел.
нотка презрения, - вы были еще слишком молоды тогда, когда покойный король
решил вопрос о вашем браке, да и его высочество Валуа что-то не особенно
возражал против подобного альянса, иначе разве он поспешил бы женить
собственного сына на сестре королевы Маргариты, лишь бы стать в еще более
короткие отношения с вашей супругой и вами; кстати сказать, в спешке он даже
не заметил кое-каких изъянов своей будущей невестки.
того румяные его щеки побагровели. И впрямь, он счел весьма ловким ходом
женитьбу старшего своего сына Филиппа на младшей сестре Маргариты, известной
под именем Жанна Младшая или Жанна Хромоножка, потому что одна нога
принцессы была значительно короче другой. Сейчас Маргарита находится в
заключении, а Хромоножка благоденствует в его семье.
- продолжал Мариньи, - а земельные владения нетленны. И его высочество
Пуатье, который и поныне владеет Франш-Конте, подтвердит мои слова.
чтобы слушать самохвальство мессира де Мариньи, или того, чтобы исполнить
волю короля?
сведения личных счетов.
слишком забегать вперед, - отрезал Мариньи. - На словах можно посулить
королю всех принцесс мира, и я вполне понимаю его нетерпение, но начинать-то
надо сначала - первым делом надо развести короля с законной супругой. Боюсь,
что граф Артуа привез вам из Шато-Гайара не очень утешительный ответ, во
всяком случае не тот, какого вы ждали, - добавил коадъютор, желая показать
свою осведомленность. - Расторжения брака можно требовать только тогда,
когда будет папа...
вылупится из этого призрачного конклава. Ваши посланцы так застращали и
задергали кардиналов, собравшихся в Карпантрассе, что большинство их,
подобрав сутану, разбежались куда глаза глядят, и теперь попробуй отыщи их.
Уж где-где, но здесь хвалиться вашими славными деяниями отнюдь не место!
Если бы вы вели себя осмотрительнее, если проявляли бы больше уважения к
посланцам Господа Бога, до которого вам, впрочем, никакого дела нет, мы бы
теперь не знали хлопот.
Неаполитанского короля, ибо король Филипп желал, чтобы папа был полезен
Франции.
лишь жаждой наживы и почестей. Прежде всего и больше всего ими движет почти
абстрактная страсть направлять судьбы мира, не допускать, чтобы они
свершались помимо их воли, воздействовать на мир и во всех случаях быть
непогрешимыми. А богатство, почести - это лишь знаки или орудия их
могущества.
породы, и почти всегда на Королевских советах возвеличившийся горожанин
одерживал верх над принцем крови. Один лишь Филипп Красивый мог мановением
руки унимать страсти двух противников, умело обращая таланты одного на
военное поприще, а таланты другого на поприще политики.
слишком быстро и резко велись споры, чтобы он успевал следить за ними, да и
тягостные воспоминания минувшей ночи по-прежнему томили его.
спокойствие и выдвинуть предложение, каковое примирило бы две
противоположные точки зрения.
Неаполитанского короля согласия на избрание папы из числа французских
кандидатов и ежели он будет избран незамедлительно... - начал было он.
ответил Мариньи уже более миролюбивым тоном. - Боюсь только, что из этого
ничего не выйдет.
послать в Неаполь послов.
бывшему камергеру своего отца с явной целью показать, что ход прений
направляется королевской волей.
камергером и безупречным домоправителем, строго следившим за расходами, но
звезд, что называется, с неба не хватал: недаром Филипп Красивый во время
заседания Совета обращался к Бувиллю лишь за тем, чтобы тот приказал открыть
или закрыть окна.
благородной семьи, свято чтящей рыцарские традиции. Мы за честь сочтем
служить новой королеве.
предал меня!" Юг де Бувилль, нормандец, как и Мариньи, был на пять лет
старше коадъютора. Это у него начал Мариньи в качестве конюшего свою
головокружительную карьеру. В скором времени конюший обогнал своего сеньора,
но, храня верность, не забывал о нем в часы блистательного продвижения по
лестнице славы.
дому, столь ослеплен величием земных владык, что умел лишь поддакивать
каждому их слову. Один он не замечал умственного убожества Людовика
Сварливого, для него это был король с большой буквы, и Бувилль готовился
служить ему все с тем же примерным рвением, с каким служил он покойному
Филиппу.
Сварливый, к великому изумлению всех присутствующих, объявил, что посылает в
Неаполь не кого иного, как Юга де Бувилля.
вопросы он уладит в письмах, даже обрадовался, что в качестве посла поедет
человек недалекий, покорный - другими словами, именно такой, какой ему и
нужен. А Мариньи в свою очередь думал: "Что ж, посылайте Бувилля. Да это же
дитя невинное, ни на грош хитрости в нем нет, увидите, с чем он вернется".
даже зарделся от гордости.
был уже в дороге, и внезапно он заговорил властным тоном:
А коль скоро говорят, что все эти кардиналы люди продажные, потребуйте
побольше золота у мессира де Мариньи.
рассчитаться с долгами, самый поздний срок выплаты которых день святого
Николая. И ни гроша больше.
об этом раньше?
мне говорить.
подати и налоги. Потому, что бароны, как вам первому известно, - продолжал
Мариньи, дерзко возвысив голос, - отказываются вносить пошлины, на уплату
которых согласились по доброй воле. Потому, что заем, сделанный у
ломбардских торговых компаний, ушел до последнего гроша на войну с
Фландрией, на ту войну, которую вы с достойным лучшего применения упорством
уговаривали нас вести...
Валуа, - прежде чем наши рыцари успели одержать победу и прежде чем успела
пополниться наша казна. Ежели королевство Французское не извлекло особых
выгод из тех более чем странных договоров, которые заключали вы, то полагаю,
что для вас лично, Мариньи, дело обернулось иначе, ибо не в ваших привычках
Посняков Андрей
Русанов Владислав
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Андреев Николай
Сертаков Виталий