правду... Но кто были эти безумцы? Назови мне их!
именам...
знаю, но требую правды, да, вообще, ты приходи ко мне прямо, хочешь, я
прикажу назначить тебя моим протовестиарием [хранитель императорского
гардероба]. Ты мне очень нравишься!.. Или нет, подождем, зачем возбуждать
лишнюю зависть? А ты мне скажи потом имена безумцев, осмелившихся так
думать обо мне.
тебе его имя!" - подумал он.
Михаил.
из-за туч появляется солнце на небе.
солнцем?
головой. - Но скажи мне, ты это должен знать, за кого народ?
цвет, мы любим его, но разве есть вкус у низменной черни?
знаменуют собой урожай.
этого... Она за голубых?
случае будут, я извещу об этом сегодня же протоскафория [начальник
телохранителей] и великого эпарха [начальник варягов], пусть они будут
наготове к моему выходу, а ты теперь иди, узнай все и сообщи мне. Вот,
тебе мой перстень... с ним и эпарх [градоначальник], и даже сам великий
логофет [верховный блюститель законов; высший чин в государстве; нечто
вроде канцлера] окажут тебе помощь... Иди... а мы, отдохнув немного, будем
заниматься государственными делами...
милости руку и быстро скрылся.
не счел бы для себя нужным даже удостоить его взглядом, не только обращать
внимание, а вот теперь со всех сторон неслись к нему заискивающие поклоны,
улыбки. Не только протостратор, но даже сам куропалат [начальник дворца]
поспешил к нему навстречу и первым заговорил с ним.
невольно увлекся желанием отплатить за то унижение, которое так недавно
ему приходилось выносить от этих теперь так подобострастно склоняющихся
перед ним людей.
Михаила и пока должен держать его в тайне... Ты понимаешь, что это
необходимо.
его.
близок к этому, потерявшему облик человеческий, существу... Недаром я
пожертвовал ему Ингериной! Я пожертвую всем ради власти... Может быть,
завтра я буду великим логофетом, а там кто знает?"
его голове.
одетый царедворец. В одежде его, широкой и богато украшенной, преобладал
зеленый цвет.
константинопольского ристалища.
Константинополе со времени императрицы Феодоры, жены Юстиниана, сумевшей
придать им даже политическое значение. Вначале явились четыре партии,
разделявшиеся по цветам своих одеяний: были красные, белые, голубые,
зеленые.
ее влияние на землю.
константинопольцев.
народ, море...
жизни. Народ видел в голубых олицетворение самого себя и всегда стоял за
них. При Феодоре эта вражда достигла крайних пределов и едва не
закончилась народным восстанием, которое успокоило только необыкновенное
присутствие духа императрицы.
ипподроме.
стороной примыкавшей к крутому склону холма, на котором были устроены
места для зрителей. С противоположной стороны была искусственная терраса
также с местами для зрителей, изгибавшаяся в своем конце в виде
полукружия. Возницы получали обыкновенно при состязаниях места по жребию,
и в константинопольском цирке их допускалось на ристалища неограниченное
количество.
каждым стойлом протягивалась веревка. Лишь только давался сигнал к началу
ристалища, веревки перед самыми дальними стойлами одновременно опускались.
Когда выехавшие из них колесницы достигали следующих ближайших стойл,
отворялись и эти последние, и так до конца, пока все колесницы не
выстраивались в одну прямую линию около заранее помеченного пункта.
террасы и, достигнув заключающего террасы полукружия, поворачивали и
продолжали путь вдоль левой террасы. Место поворота обозначалось особым
столбом - кампером, от которого шел барьер, ограниченный на другом конце
величественной статуей Гипподамии.
конец их - спуском на землю золотого дельфина.
Приходили даже из окрестностей.
стояла всегда за своих любимцев голубых, и очень часто императоры должны
были вступать в спор на состязаниях с народом.
них были худшие кони, менее искусные возницы и, если они выступали, то
обыкновенно только для начала состязания...
зрителей. За тех или других ставились огромные заклады. Чернь отдавала в
азарте свои последние гроши, рискуя остаться в тот же день без
необходимого пропитания. Победа той или другой партии встречалась
бесконечными криками восторга с одной стороны, проклятьями и угрозами с
другой. Борьба с ипподрома, как уже сказано выше, нередко переходила на
улицы Византии и заканчивалась подчас кровопролитием.
могущественны, что нередко возводили даже на престол императоров.