в кирпичный сарай глухо поревывающих хаши. Оттуда, среди высокой травы,
по тропинке шла к дому женщина с двумя ведерышками молока. Ветер отдувал
ее желтую рубашку, мотал кисточку на смешном колпачке, на ярко-рыжих во-
лосах. Вот она остановилась, поставила ведерышки и стала отмахиваться от
какого-то насекомого, локтем прикрывая лицо. Ветер подхватил ее подол.
Она присела, смеясь, взяла ведерышки и опять побежала. Завидев Гусева,
оскалила белые, веселые зубы.
го, смешливая, смугло-синеватая, полненькая девушка.
Гусев приноровился было дать ей сзади леща, но воздержался. Сидел, ку-
рил, поджидал.
Села невдалеке от "сына неба" и принялась чистить овощи. Густые ресницы
ее помаргивали. По всему было видно, что - веселая девушка.
по-русски. - Дура ты, Ихошка, жизни настоящей не понимаешь.
злы. В книжках одно говорится, а на деле получается другое. Совсем Сыны
Неба не злые.
Что-то я этого не замечаю.
шему я не понимаю.
ха. - По-моему - у вас на Красной Звезде - все то же самое.
нулась. Гусев кашлянул и еще придвинулся. Она сказала:
так и понял.
сильнее вздохнула. Тогда Гусев быстро оглянулся по сторонам и взял Ихош-
ку за плечи. Она сразу откинулась, вытаращилась. Но он, очень крепко,
поцеловал ее в рот. Иха, изо всей мочи, прижала к себе корзинку и ножик.
Так-то, Ихошка. - Она вскочила, убежала.
Высыпали звезды. К самым ступенькам подкрался какой-то длинный, мохнатый
зверек и глядел на Гусева фосфорическими глазами. Гусев пошевелился, -
зверек зашипел, исчез тенью.
пояс и пошел в дом. В коридоре, сейчас же, мотнулась перед ним Ихошка.
Он пальцем коридоре, сейчас же, мотнулась перед ним Ихошка. Он пальцем
поманил ее, и они пошли по корид
шайся. (Иха повернулась к стене лицом, - уткнулась. Он оттащил ее от
стены, крепко взял под руку.) Погоди носом соваться - я еще не женился.
Слушай, я, Сын Неба, приехал сюда не для пустяков. У меня предполагаются
большие дела с вашей планетой. Но человек я здесь новый, порядков не
знаю. Ты мне должна помогать. Только, смотри, не ври. Вот что ты мне
скажи, - кто такой наш хозяин?
Гусева, - наш хозяин - властелин надо всеми странами тумы.
ухом. - Как же он официально называется? Король, что ли, или богдыхан?
Должность его какая?
ло. Интересно в него посмотреть. Покажи, как оно соединяется.
ми. В стене белелось туманное зеркало. Гусев повалился в кресло, поближе
к экрану. Иха спросила:
площади пустые. Быть может - зрелища?
ра, отошла к креслу, где Сын Неба сидел, вытянув ноги.
озарилось. Раскрылась непомерная перспектива сводчатых, стеклянных крыш.
Широкие снопы света упирались в огромные плакаты, в надписи, в клубы ку-
рящегося, многоцветного дыма. Внизу кишели головы, головы, головы. Кое
где, как летучие мыши, вверх - вниз, пролетали крылатые фигуры. Стеклян-
ные своды, перекрещивающиеся лучи света, водовороты бесчисленных голов -
уходили в глубину, терялись в пыльной, дымной мгле.
шум.
листья Хавры. Это драгоценный дым. Он называется дымом бессмертия. Кто
вдыхает его - видит необыкновенные вещи: - кажется, будто никогда не ум-
решь, - такие чудеса можно видеть и понимать. Многие слышат звук уллы.
Никто не имеет права курить Хавру у себя на дому, - за это наказываются
смертью. Только Верховный Совет разрешает курение, только двенадцать раз
в году, в этом дому, зажигаются листья Хавры.
жет загадать число, - тот, кто отгадает, навсегда освобождается от рабо-
ты. Верховный Совет дарит ему прекрасный дом, поле, десять хашей и кры-
латую лодку. Это огромное счастье угадать.
ее поперек спины. Она попыталась выпростаться, но затихла, - сидела
смирно. Гусев много дивился на чудеса в туманном зеркале. - Ах, черти,
ах, безобразники! - Затем попросил показать еще чего-нибудь.
доски, - не попадала включателями в дырки. Когда же вернулась к креслу и
опять села на подлокотник, - вертя в руке шарик от шнура, - личико у нее
было слегка одурелое. Гусев, снизу вверх, поглядел на нее и усмехнулся.
Тогда в глазах ее появился ужас.
чувствительной, как у кошки.
нула за шнур.
дяной голос, медленно произносивший слова. Спина качнулась, отодвинулась
с поля зеркала. Гусев увидел часть большого свода, в глубине упирающего-
ся на квадратный столб, часть стены, покрытой золотыми надписями и гео-
метрическими фигурами. Внизу, вокруг стола, сидели, опустив головы, те
самые марсиане, которые на лестнице мрачного здания встречали корабль с
людьми.
его двигались, шевелилась черная борода по золотому шитью халата. Весь
он был как каменный. Тусклые, мрачные глаза глядели неподвижно перед со-
бой, прямо в зеркало. Тускуб говорил, и колючие слова его были непонят-
ны, но страшны. Вот, он повторил несколько раз, - Талцетл, - и опустил,
как бы поражая ножом, руку со стиснутым в кулаке свитком. Сидевший нап-
ротив него марсианин, с широким бледным лицом, поднялся и бешено, беле-
сыми, бешеными глазами глядя на Тускуба, крикнул:
не слышала, - большая рука Сына Неба поглаживала ее спину. Когда в зер-
кале раздался крик, и Гусев несколько раз повторил: - О чем, о чем они
говорят? - Ихошка точно проснулась: - разинула рот, уставилась на зерка-
ло. Вдруг, вскрикнула жалобно и дернула за шнур.
тайны Совета. - У Ихошки стучали зубы. Она запустила пальцы в рыжие во-
лосы и шептала в отчаянии. - Я ошиблась. Я не виновата. Меня сошлют в
пещеры, в вечные снега.
себе, и гладил ее мягкие, как у ангорской кошки, теплые волосы. Ихошка
затихла, закрыла глаза.
пая.
Ихошка подобрала ноги, свертывалась клубочком. Глаза у нее светились,
как у давешнего зверка, зубки раскрылись. Гусеву стало жутковато.