засвистит пурга -- и сиди в переполненном Мирном, жди у моря погоды. Поэтому
на совещании возникла веселая склока: "неудачники" доказывали Сидорову, что
его несправедливое решение наносит непоправимый ущерб науке.
еще в рукописи. Отдав должное мужеству участников похода, Владислав
Иосифович заметил: "Если бы это произошло в моей экспедиции, Самушкин вряд
ли избежал бы строгого выговора!"
Василий Семенович, -- двадцатым рейсом? Тогда прошу разъяснить: кто
заготовит за нас снежные монолиты весом двадцать-тридцать килограммов
каждый? Монолиты, жизненно необходимые советским геохимикам?
Восток... четвертым рейсом.
осмысливали свою неудачу, атака на начальника станции продолжалась.
преувеличенной уверенностью заметил Рустам Ташпулатов. -- Может быть, у меня
со слухом что-нибудь не в порядке?
позже. Последним рейсом.
уху, переспросил: -- Простите, каким рейсом?
назначаю вас полномочным представителем Востока в Мирном. Будете следить за
погрузкой оборудования и продуктов в самолеты и на месте устранять возможные
недоразумения.
исключительно жалкую улыбку. -- Я, который с первого дня должен изучать
микрофлору, брать анализы венозной крови, выполнять обширные исследования,
результаты которых имеют первостепенное значение для выяснения некоторых
аспектов, которые, в свою очередь...
надеюсь как на самого себя. Рустам Юлчиевич. Уверен, что вы наверстаете
упущенное. Больше вопросов нет, товарищи?
пробормотал Майсурадзе, -- Виноградов чихнул у меня под ухом и я не
расслышал, было ли там что-нибудь про меня.
Майсурадзе. -- Полетите через месяц, ближе к приходу на Восток
санно-гусеничного поезда. Все, дискуссия закончена. Переходим к самому
главному. Нам запланировано всего сорок шесть рейсов, а грузов по вашим
заявкам -- на все шестьдесят. Придется брать только то, что абсолютно
необходимо для научной работы и жизнедеятельности станции, остальное оставим
на складе в Мирном. "Урезать так урезать" -- как советовал Аркадий Райкин.
Прошу всех товарищей отнестись к этому вопросу серьезно, без местнических
настроений.
хотелось. Каждый научный сотрудник считал свой груз важнейшим. Буровики,
отстаивая каждый килограмм собственного оборудования, готовы были
пожертвовать половиной груза геохимиков, те доказывала, что из двухтонного
багажа группы Майсурадзе следует оставить для перевозки чемодан с личными
вещами, а разгневанный Майсурадзе призывал к жесткой экономии за счет
Ташпулатова. Неожиданно для всех Рустам оказался на высоте положения: он
легко согласился оставить в Мирном целую четверть тонны.
Юлчиевич, первым проявили понимание обстановки. Что вы решили оставить?
невозмутимый Рустам.
концов страсти утихли, и беседа перешла на "мирные рельсы". Заговорили о
будущей жизни на Востоке -- кому всего труднее придется на станции.
что от заготовки снега для воды никто не освобождается.
Новолазаревской, не без грусти вспомнил, что там проблемы воды не
существовало: рядом со станцией -- пресноводное озеро, пополняющееся талыми
ледниковыми водами.
Выроем глубокий колодец и установим в нем термоэлемент. Снег будет туда
наноситься ветрами и там же растапливаться без всяких затрат живого труда.
Ташпулатов. -- Как исполняющий обязанности санитарного врача, накладываю
вето.
отпарировал Виноградов.
Рустам. -- А вот ты начинен ими, как подсолнух семечками. Ты -- ходячий
склад микробов, грандиозное микробохранилище! От тебя они и будут попадать в
колодец.
полезно для мускулатуры.
обвешивали нас датчиками, испытывали на кислородное голодание, снимали
всевозможные кардиограммы, заставляли многократно приседать и прыгать.
Ельсиновский доложил, что все его пациенты обладают могучим, воистину
железным здоровьем. Правда, настораживает упадок сил у Тимура Григорашвили:
пятнадцатый раз двухпудовую гирю он выжал не без труда. Так что Тимура
необходимо перевести на усиленное питание в отличие от Ивана Лугового,
сверхнормативная упитанность которого наводит на мысль о разгрузочной диете.
начальник станции. -- Подводим черту, следующий раз будем совещаться на
Востоке. Понемногу собирайте вещи, готовьтесь к высадке и прощай тесь с
друзьями, а то подойдем к Мирному -- не найдете времени даже руку пожать.
бедствия. Очередь в фотолабораторию во много раз превышала ее пропускную
способность: каждый стремился отпечатать и отправить домой свои изображения
на фоне пингвинов и айсбергов. Поэтому самым авторитетным человеком на судне
стал хозяин лаборатории Николай Тяпкин. Его имя произносилось с
благоговением: "Так сказал сам Коля!" При появлении Коли фотолюбители
мгновенно превращались в отпетых подхалимов и сладкоголосых льстецов.
утомленный вид, -- с отцовской заботой внушал один. -- Иди отдохни, а я тебе
принесу в каюту кофе... Кстати, ключи можешь смело доверить мне.
вчера засветил пачку чужой бумаги?
проявителе окурок!
На твоем месте, Коля, я бы такую публику близко не подпускал к лаборатории.
Так мне можно приступать, да, Коля?
Коля, я должен вернуть тебе ключи?
лабораторией овладели Лев Черепов, Геннадий Васев и Валерий Смирнов, аэролог
из Мирного. Когда утром я пришел к ним в каюту, друзья, утомленные, но
бесконечно счастливые, по-братски делили добрую сотню свежеотпечатанных
фотокарточек.
Валерий, -- прослезятся и воскликнут; "Ах, зачем я отпустила его на край
света! Ах, какой он мужественный и прекрасный! Как я была к нему
несправедлива, когда он приходил домой и шастал по квартире в грязных
ботинках!"
Шантажируют.
сфотографировали в тот момент, когда он, галантно улыбаясь, помогал красивой
сеньоре с ребенком войти в автобус. Теперь шантажист требовал в обмен на
негатив три катушки дефицитнейшей цветной пленки, а в случае отказа грозился
послать жене Бардина огнеопасную фотографию с трогательной надписью.
долго. Антарктида -- единственный на земном шаре континент, твердо решивший
обойтись без представительниц нежного пола. Был, правда, случай на одной
американской станции, когда начальник и его заместитель, большие и старые
друзья, взяли с собой на зимовку жен, тоже верных подруг -- водой не
разольешь. Две королевы на одном троне, две примы-балерины на одной сцене,
наверное, с большим успехом разделили бы сферы влияния. Для начала жены
вдребезги переругались, потом превратили в смертельных врагов своих мужей и
в завершение, расколов пополам коллектив, натравили образовавшиеся половины
одна на другую. Станция быстро превратилась в бедлам, и возмутительниц
спокойствия пришлось срочно вывозить специальным рейсом. И -- любопытнейший
психологический момент, ждущий от науки своего объяснения -- едва самолет с
верными подругами оторвался от полосы, как их мужья едва ли не задушили друг