Чтение 16–й страницы книги ~Роман о камне~

пожалуй, его самое страстное увлечение. В деревне, где отсутствовали
какие-либо развлечения, кроме перестрелок, имя Хуаниты было почитаемо и
любимо, как имя очень близкого человека. И вот она оказалась здесь,
среди них. Такая красивая, улыбающаяся, простая. Почти такая же, как и
они.

С этим беловолосым гринго они бы поговорили иначе. При других
обстоятельствах. Но сейчас он был с ней.

Джек ничего не мог понять. Такая перемена! Она, конечно, его
устраивала - это гораздо лучше, чем валяться с простреленной головой, а
именно такой исход и казался наиболее вероятным секунду назад.

- Это же Хуанита! - поделился с ним радостным известием звонарь,
забыв, видимо, что они пришли сюда вместе. - Заходите, - вновь пригласил
он и, схватив Джоан за руку, втащил девушку в калитку, от радости
позабыв спрятать "кольт".

Джек молча пошел следом.

"А он ничего устроился, этот мафиози", - Джек окинул взглядом тамбур,
в который они вошли через калитку, футах в двадцати вход во двор
охраняли вторые ворота. Звонарь, продолжая болтать, запер вход на
щеколду, при этом тыча "кольтом" чуть ли не в лицо гостям. Блаженная
улыбка уже не оставляла его физиономию до конца их встречи.

- Я не могу поверить! Ты здесь, Джоан Уайлдер! Я третий год читаю
только твои книги. Перечитываю по несколько раз! Как хорошо, что ты
пришла ко мне, - он широко распахнул створку внутренних ворот и,
обхватив девушку за плечи, широким жестом револьвера пригласил:

- Добро пожаловать в мое скромное бунгало!

Огромный внутренний двор был вымощен брусчаткой. Он тянулся метров на
пятьдесят. Колонны из розового камня подпирали красную крышу веранды с
одной стороны, с другой, через такие же розовые арки, открывался
прекрасный вид на холмы, заросшие пышной зеленью. Дальше синела река.
Стены метровой толщины надежно защищали дом (скорее напоминающий
крепость) от всяких неожиданностей.

"Нет, он точно мафиози! - снова подумал Джек, пройдя во двор. - Кто
еще смог бы выстроить себе такой дворец!"

- Джоан Уайлдер! Надо же, - "звонарь" никак не мог успокоиться. От
восторга он шлепнул своего кумира чуть пониже поясницы. - Прошу
прощения, - рука дернулась - хозяин вспомнил, КТО перед ним.

Мать твою! Джек возмущенно посмотрел на девицу, которая никак не
отреагировала на этот шлепок. Вообще-то, она все правильно сделала, но
все же...

Он шел за ними почти вплотную, готовый в любую минуту броситься на
помощь.

Наконец, они вошли в дом.

- Прошу прощения! - еще раз прокричал хозяин. - Я не представился. Я
Хуан, - и, впервые обратив внимание на гринго, сказал:

- Величайшая писательница. Все читал. Дверь закрой, - он взмахнул
"кольтом" перед носом Джека и указал на дверь.

"Нет, это же надо! Он разговаривает со мной так, будто я служу у
него!" - вздрогнул Джек, но тут же отправился выполнять "просьбу".

***

В мирные голоса деревни ворвался рев трех "джипов". Они пронеслись по
дороге и замерли у первого дома пустынной улицы.

С переднего тяжело спустился Золо и остановился, окинув взглядом
селение, как полководец осматривает будущее поле сражения.

Никого. Только одинокая старуха пристроилась у стены, луща кукурузу
для будущей мамалыги.

Чк!.., из черной руки, как страшный коготь зверя, вылетел острый штык
стилета.

О, мама миа! Как он ненавидел сейчас всех! И эту деревню, где
укрылась девка с картой, и того гринго, который помог ей, и этих
придурков, так и не взявших их еще вечером, и эту старуху, которая
застыла, как изваяние, равнодушно уставившись в одну точку.

Золо подошел к "старой кочерыжке" и очень любезно поздоровался:

- Буэнос диас.

Она не ответила и не шелохнулась. Только руки продолжали двигаться.
Может не понимает?

- Американос? - злобно спросил полковник. И, снова молчание, как
будто он, Золо, был пустым местом! Она все так же смотрела куда-то
вдаль, словно видела что-то свое, понятное только ей.

- Индианос! Американос? - он схватил ее за кофту, у самого горла и с
силой швырнул на землю. Мальчишка лет десяти стоял, вжавшись в забор,
глубоко втянув голову в плечи. Ему казалось, что так он меньше заметен.
Как только офицер куда-то потащил бабушку, он, набросив на голову пончо,
на цыпочках двинулся вдоль забора, все еще прижимаясь к нему спиной.
Свернув за угол, мальчик бросился со всех ног с важным сообщением - в
деревню ворвались военные копы.

***

Это была библиотека - его гордость. Вдоль стены стояли столы с
несметным количеством светильников. Книги лежали всюду. В центре зала
царило кресло, в котором Хуан, в свободную от дел мафии минуту,
встречался с Анжелиной. Тут же, под рукой, бар с прекрасными напитками,
холодильник, столик с сигарами. В общем, все для счастья!

- Заходите, будьте как дома! - "звонарь" с гордостью обвел глазами
свои сокровища. - Ты читал "Возвращение Анжелины"?

- Нет, - ответил Джек.

- Такая женщина - слюни текут. А это! - Хуан взял со стола книгу и
нежно погладил глянцевый корешок.

- Нет.

- Это последний роман. Возьми. У меня здесь много экземпляров, - он
сунул книгу в руки Джеку и, обнимая за плечи "великую писательницу",
потащил ее к креслу. Парень перестал для него существовать. О чем можно
говорить с человеком, который не знает Анжелину! - Я жду продолжения.
"Дикий секрет Анжелины", - мечтательно произнес он и усадил Джоан в
любимое кресло, как на трон.

Джек посмотрел на мужика, который красовался на обложке, обнимая
полуголую девицу, и усмехнулся. Надо же! Наверное, какая-нибудь
галиматья! Он повертел книгу в руках, думая, куда бы ее засунуть, и
вдруг...

С другой стороны.., мать его.., на него смотрела...

Нет, не может быть! Джоан Уайлдер. Автор лучшего романа года..,
прочитал он и тряхнул головой. Значит, она действительно писательница!
Господи... Он еще раз взглянул на портрет, потом на девушку, которая
сидела в кресле перед этим петухом... Она! Никакого сомнения! Она...
И.., раскрыл книгу...

Нет. Он, конечно, сумасшедший. Но очень смешной. И трогательный. С
таким обожанием на меня смотрел разве что Ромео. И плевать на то, что он
мафиози. Так понимать литературу может только настоящий ценитель. А как
он водрузил меня в кресло. Как королеву!

- Как я рад, что вы в Колумбии! - руки Хуана мелькали в воздухе. - Я
покажу всю мою прекрасную деревню! Типичные улицы, великолепные крыши.
Вид какой, Господи Боже мой!

Ого, какой стиль!

- Но я бы хотела позвонить... - я поднялась, вспомнив, зачем именно
сюда прилетела.

- Нет, нет, - он снова усадил меня в кресло. - Телефона нет! Ненавижу
телефоны! У меня нет телефона! - и, увидев мои несчастные глаза, быстро
предложил, - хочешь выпить?

Он бросился к столу, схватил шляпу, нацепил на голову и встал в позу
Джесси с обложки моего четырнадцатого романа "Глубокая пропасть".

- Вот смотри. Я могу быть героем твоей книги. Господи! Я зажала рот
рукой, чтобы не расхохотаться. "Анжелина пришпорила коня и помчалась к
Джесси, который застыл на своем верном скакуне на самой вершине холма,
словно прекрасная, высеченная из мрамора скульптура. Солнце заливало их
яркими лучами, и девушка не видела выражения лица возлюбленного. Она
мечтала поскорей заглянуть в его черные глаза, прижать его всклоченную
кудрявую голову к своей груди, на уровне которой она и находилась,
провести ладошкой по свисающим усам и колючей бородке".

Я, кажется, что-то сморозил! Впрочем, чем я хуже этого американца,
который даже не читал ее книг? О, Джоан, если бы ты знала, какое верное
сердце бьется в этой груди, твои глаза смотрели бы только в мою сторону.
А как бы здорово было... Хуан - Хуанита...

- О чем это я? Ах, да, выпить, - "звонарь" бросился к бару. - У меня
здесь есть все - микрло, киви, деке...

- А лед есть? - спросил Джек, глядя на батарею бутылок, которая росла
на столе.

- Лед есть, только холодильник сломался, - небрежно ответил хозяин,
колдуя над бокалами.

- А где ближайший телефон! - Джоан снова заволновалась. Она явственно
услышала голос Элейн: "Они убьют меня! Убьют!"

- Много миль до телефона, - хозяин протянул гостям бокалы, и девушка,
секунду подумав, выпила, чтобы ни в коем случае его не обидеть.

- Можно доехать туда на вашей машине?

- Кто вам сказал, что у меня есть машина? - удивленно спросил Хуан.

- Люди в деревне, - ответила она и умоляюще посмотрела в черные
глаза.

- Они сказали, что у меня есть машина! - брови поползли вверх, как
будто кто-то сморозил чрезвычайную глупость, и "звонарь" захохотал. - Да