Чтение 16–й страницы книги ~Призраки~

главное - спать. Дня три... или четыре...

Гарднер, глядя на нее, вновь испытал потрясение. Он попытался
совместить то, что она сказала, с тем, как она выглядела.

- Что же с тобой произошло? - Он знал, что Бобби любила и умела
готовить, и ее мечта о завтраке - нет, это никак не вязалось с его
прежними представлении о Бобби Андерсон.

- Ничего, - сказала Бобби. - Ерунда.

Глаза ее закрылись. Из уголка рта потянулась ниточка слюны, но она
втянула ее назад. Гарднер посмотрел на выражение ее лица, и оно ему не
понравилось... даже немного испугало. Это было выражение Анны. Старое и
нудное. Но когда Бобби вновь открыла глаза, это выражение исчезло. Перед
ним лежала Бобби Андерсон... и она нуждалась в помощи.

- Я собираюсь позвонить твоему врачу, - вставая, сказал Гарднер. - Ты
выглядишь больной, Боб...

Бобби протянула руку и тронула его за плечо в то самое время, когда
он попытался набрать номер. Она проделала это с необъяснимой силой. Он
оглянулся и увидел, что взгляд ее стал ясный и разумный, как всегда.

- Если ты позвонишь кому-нибудь, - отчетливо сказала она, - мы
перестанем быть друзьями, Гард. Любой твой звонок оборвет все нити,
связывающие нас. Ты никогда не переступишь порог моего дома. Его двери
будут закрыты для тебя.

Гарднер в безмолвном ужасе смотрел на нее. Теперь она уже не казалась
помешанной... все что угодно, только не это.

- Бобби, ты...

Не понимаешь, что говоришь? Она все отлично понимала, и в этом был
весь трагизм положения. Если он вызовет врача, она разорвет их дружбу. За
все эти годы он хорошо изучил ее. Кроме того, в глазах Бобби Андерсон было
кое-что еще: уверенность в том, что их дружба - это то последнее, что он,
Гард, согласился бы потерять.

Будет ли иметь для тебя значение, если я скажу, что ты похожа сейчас
на свою сестру, Бобби?

Нет. По ее лицу он увидел, что это не имело бы никакого значения.

- ...не знаешь, как плохо выглядишь, - робко закончил он.

- Конечно, нет, - с загадочной улыбкой согласилась с ним Бобби. - У
меня есть одна мысль по этому поводу. Твое лицо... оно лучше любого
зеркала. Но, Гард, единственное, в чем я нуждаюсь, - это сон. Сон и... -
Ее глаза вновь закрылись, но она с видимым усилием открыла их, - завтрак,
- закончила она. Сон и завтрак.

- Бобби, тебе нужно не это.

- Нет. - Бобби рукой все еще держалась за плечо Гарднера. - Мне нужен
ты. Я звала тебя. Мысленно. И ты услышал, ведь правда?

- Да, - Гарднер зябко поежился. - Думаю, что да.

- Гард... - Голос Бобби стих. Гард ждал, а мысль его бешено работала.
Бобби нужен врач... но то, что она сказала об их дружбе, если он
куда-нибудь позвонит...

Она подтянула к себе его руку и легонько поцеловала ее. Он,
потрясенный, смотрел ей в глаза. Но ничего не мог там рассмотреть.

- Подожди до завтра, - попросила Бобби. - Если завтра мне не станет
лучше... в тысячу раз лучше... Тогда я соглашусь. Хорошо?

- Бобби...

- Хорошо? - Она крепко стиснула его руку.

- Ну... я думаю...

- Обещай мне.

- Обещаю.

Возможно, - прибавил про себя Гард. - Если тебе действительно станет
лучше. Если сегодня ночью к тебе не придет смерть.

Глупо. Опасно, непонятно... но прежде всего - глупо.

- Хорошо, - вслух сказал он. - Хорошо, договорились.

Краска отхлынула от ее щек. Казалось, она получила все, что хотела.

- Спи, Бобби. - Он сядет и будет наблюдать за переменами. Конечно, он
устал, но сейчас он выпьет кофе и будет сидеть возле нее всю ночь. Бывали
ведь ночи, когда она просиживала возле него.

- Теперь спи.

Он тихонько снял ее руку со своего плеча.

Ее глаза закрылись, потом медленно открылись - в последний раз. Она
улыбнулась светлой и безмятежной улыбкой, как будто вновь настала пора их
любви. У нее была власть над ним.

- Как... как в старые добрые времена, Гард.

- Да, Бобби. Как в старые добрые времена.

- Я... люблю тебя...

- Я тоже люблю тебя. Спи.

Ее дыхание стало ровнее. Гарднер сидел возле нее - три минуты, пять -
и смотрел на улыбку мадонны, которая, чем глубже она засыпала, тем
становилась менее отчетлива. Потом, очень медленно, она вновь открыла
глаза.

- Невероятно, - прошептала она.

- Что? - Гарднер весь подался вперед. Он не был уверен, правильно ли
расслышал.

- Что это такое... что оно может сделать... что оно сделает...

Она разговаривает во сне, - понял Гарднер и ощутил беспокойство.
Нечто странное было в лице Бобби. Не на нем, а в нем, как будто странность
возникла под кожей.

- Ты найдешь это... Думаю, это было для тебя, Гард...

- Что было?

- Осмотрись вокруг, - голос Бобби дрожал. - Ты увидишь. Мы закончим
раскопки вместе. Ты увидишь, что это решает... все... проблемы... все
проблемы...

Гарднер склонился над ней, чтобы не пропустить ни слова:

- О чем ты, Бобби?

- Осмотрись вокруг, - повторила Бобби и утихла.

Она спала.

Гарднер почти решился позвонить. Но что-то в последний момент
удержало его. Вместо этого он уселся в кресло-качалку и попытался понять,
что все это может значить.

Он чувствовал нереальность всего происходящего.

Невероятно... что это такое... что оно может сделать...

Он немного посидит возле нее и подумает. Потом он сварит себе крепкий
кофе и выпьет шесть таблеток аспирина. Это поможет ему сохранить бодрость.

...что оно сделает...

Гарднер прикрыл глаза и задремал. Это не страшно. Он может немного
вздремнуть, он никогда не засыпал надолго в положении сидя. И потом в
любой момент может появиться Питер; он увидит своего старого друга Гарда,
запрыгает от радости и принесет свой мячик. Так было всегда. Питер был
лучшим будильником, если вдруг заснешь. Да и потом, ведь он только
вздремнет на пять минут, не более.

Ты обнаружишь это. Я думаю, что это как раз для тебя, Гард...

Он закрыл глаза, и им овладела дрема, которая быстро перешла в сон,
такой глубокий, что он напоминал кому.

Шшшшшшшшшшшш...

Он смотрит на свои лыжи, загипнотизированный их скоростью. Но он не
понимает, что находится под гипнозом, пока чей-то голос слева не
произносит: "Одна вещь, которую вы, ублюдки, никак не можете усвоить - это
то, что в нашем ядерном развитии мы никогда не остановимся".

На Теде были поношенные джинсы и теплый свитер. Он ехал на лыжах
хорошо и быстро. Сам же Гарднер полностью вышел из-под контроля.

- Сейчас ты врежешься, - прозвучал вдруг чей-то голос. Это бармен.
Его губы растянулись в улыбке. Но в этой улыбке - яд, которым можно и
отравиться...

- Я умер, когда случилась авария на реакторе, - сообщает он.

- Нет, - шепчет Гарднер. Это... это то, чего он всегда боялся. Самое
страшное из всего возможного.

- Да, - насмешливо говорит мертвец, а они все мчатся с горы,
приближаясь к деревьям. - Я пригласил тебя в мой дом, поил и кормил тебя,
а ты отплатил мне, убив меня пьяным аргументом.

- Пожалуйста... я...

- Что ты? Что ты? - голос слева. Рисунок на свитере Теда начал
исчезать. Вместо него вдруг проявились желтые символы радиационной
тревоги. - Ты - ничто, вот в чем дело! С чего ты взял, что в один
прекрасный день произойдет этот выброс?

- Ты убил меня, - вновь появился справа бармен, - но ты поплатишься
за это. Ты погибнешь, Гард.

- Ты что думаешь, это произошло с нами по милости волшебника страны
Оз? - добавил Тед. Внезапно его губы задрожали. На одном глазу начала
появляться катаракта. Гарднер с ужасом увидел, что Тед постепенно
превращается в человека больного радиационной болезнью в последней стадии.

Символы радиационной тревоги на свитере Теда почернели.

- Ты подохнешь, болван, - вопил бармен, - подохнешь!

Гард дрожал от ужаса.

Внезапно он почувствовал, что скользит на лыжах с обрыва. Вслед ему
неслись слова:

- Тебе никогда не остановить нас! Никто не сможет нас остановить! Вы
потеряли возможность контролировать нас! Потеряли еще в тысяча девятьсот
тридцать девятом году. А к тысяча девятьсот шестьдесят пятому году мы
достаточно окрепли. Скоро произойдет взрыв!

- Нет... нет...

- Ты забрался слишком высоко, а те, кто оказывается слишком высоко,