read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



мифотворческого процесса. Но это совсем не значит, что мифотворческая "идея"
пролетариата не может иметь динамического значения в борьбе. Наоборот, мифы
гораздо динамичнее реальности, и так всегда было в истории. Абстрактные
мысли, принимающие форму мифов, могут перевернуть историю, радикально
изменить общество. Все революции были основаны на мифах. На мифах же
базировался и консерватизм, напр. идея священной монархии. Даже столь
прозаический капитализм базировался на мифе о благостном и сверхразумном
естественном порядке и гармонии, проистекающих из борьбы интересов. Марксизм
имеет два разных элемента, и один из них является динамическим по
преимуществу.
Марксистская философия есть прежде всего философия истории. Но философия
истории есть самая динамическая часть философии. И причина этого понятна.
Философия истории всегда заключает в себе профетический и мессианский
элемент. Постижение смысла истории всегда мессианично и профетично. Этим
профетизмом и мессианством проникнута философия истории Гегеля, Маркса,
О.Конта. Когда делят историю на три периода и в последнем видят наступление
совершенного состояния, то это всегда означает секуляризованный мессианизм.
История еще не кончилась, мы находимся в середине исторического процесса, и
невозможно научное познание грядущего. Но без этого познания невозможно
постичь смысл истории. Только свет, исходящий из невидимого грядущего, дает
постижение смысла истории, но свет этот профетический и мессианский. На
почве греческой философии философия истории не была возможна, она возможны
лишь на иудео-христианской почве, хотя бы это и не сознавалось. Мессианизм
может быть несознанным, в нем могут не признаться. Это мы и видим в
марксизме, в котором силен мессианский элемент. Не научное сознание в
марксизме является источником революционного динамизма, а его мессианское
ожидание. Экономический детерминизм не может вызвать революционного
энтузиазма и вдохновить к борьбе. Этот энтузиазм вызывается мессианской
идеей пролетариата, освобождения человечества. На него переносятся все
свойства избранного народа Божьего. Об этом я уже много раз писал. Идея
пролетариата, которая совсем не совпадает с пролетариатом эмпирической
действительности, есть идея мистико-мессианская. Именно эта идея
пролетариата, а не эмпирический пролетариат должна быть наделена полномочием
диктатуры. Это диктатура мессианская. С наукой это ничего общего не имеет.
Маркс был замечательным ученым-экономистом. Но не этим определяется
исключительная роль марксизма в мире. Она определяется
религиозно-мессианской стороной марксизмы. Маркса нужно понимать в том
смысле, что он считал определяемость всей жизни человека экономикой скорее
злом прошлого, чем истиной на веки веков. В грядущем человек овладеет
экономикой, подчинит ее себе и будет свободен. Скачок из царства
необходимости в царство свободы, о котором говорили Маркс и Энгельс, есть
мессианский скачок. Неверно чисто детерминистское истолкование марксизма,
которое в конце XIX в. было распространено и среди марксистов, и среди
поклонников марксизма. Такое истолкование во всяком случае совершенно
противоречит революционному волюнтаризму коммунистов, для которых мир
пластичен, и из него, как из воска, можно лепить какие угодно фигуры. Не
случайно Маркс говорил, что до сих пор философы хотели познавать мир, теперь
же они должны изменять мир, создавать Новый мир. Но марксизм противоречив и
заключает в себе противоположные элементы. Прежде всего постараемся
остановиться на вопросе о том, в какой мере Маркс был материалистом.
Материализм Маркса очень спорен. После опубликования Nachlass'a Маркса,
особенно статьи "Nazionalokonomie und Philosophie"10, более выяснились
гуманистические, и в сущности идеалистические, истоки Маркса. Маркс вышел из
романтической эпохи и из германского идеализма. Он даже в молодости был
романтическим поэтом. В его манере писать остались романтические черты:
ирония, парадоксы, противоречия. Влияние Гегеля было в нем более глубоким,
чем думали марксисты, отошедшие от истоков Маркса. Но в Марксе осталась
двойственность. Маркс прежде всего осудил капитализм, как отчуждение
человеческой природы, Verdinglichung, превращение рабочего в вещь, он осудил
бесчеловечность капиталистического режима. Моральный элемент, который
марксистская доктрина совершенно отрицает, был очень силен в Марксе. Теория
прибавочной стоимости, которая опиралась на ошибочную, взятую у Рикардо,
трудовую теорию стоимости, носит прежде всего моральный характер, она есть
осуждение эксплуатации. Эксплуатация человека человеком, класса классом была
для Маркса первородным грехом. Понятие эксплуатации моральное, а не
экономическое. Сторонник капиталистического режима, в котором, несомненно,
существует эксплуатация рабочих, мог бы спросить, почему эксплуатация плохая
вещь, она может способствовать экономическому развитию, процветанию
государств и цивилизации. Эти буржуазные аргументы часто приводились
буржуазными идеологами. Но эксплуатация есть прежде всего моральное зло и
подлежит моральному осуждению. И марксисты в противоречии со своей
внеморальной теорией полны пафоса негодования против эксплуататоров. Ужасные
ругательства, которыми полна коммунистическая пропаганда, носят характер
моральных суждений и вне этих моральных суждений лишены всякого смысла. Но
такова одна сторона марксизма, обращенная к свободе человека и моральной
ответственности. Есть другая сторона, не менее важная; она связана с
экономическим детерминизмом. Капитализм осужден не только потому, что в нем
есть моральное зло эксплуатации, но также и потому, что капиталистическая
экономика перестала быть продуктивной, мешает дальнейшему развитию
производственных сил и исторической необходимостью обречена на смерть.
Марксисты твердо верят, что поступательный ход истории сулит им победу. Они
осуждают формы социализма, которые не хотят опереться на историческую
необходимость. Они получили от Гегеля веру в то, что в историческом процессе
есть смысл и что историческая необходимость ведет к мессианскому царству.
Трудно сказать, какая сторона марксизма сильнее. Аргументация всегда
оказывается смешанной. Следует глубже вникнуть в философию марксизма,
которая противоречит во всем существенном приверженности материализму. Весь
положительный пафос Маркса был связан с его верой в то, что человек,
социальный человек, овладеет миром, миром необходимости, организует новое
общество, прекратит образовавшуюся анархию во имя блага людей, во имя их
возрастающей силы. Марксизм был пессимистичным в отношении к прошлому и
оптимистичным в отношении к будущему. Маркс был верен идеалистическому
тезису Фихте, что субъект создает мир. По Фихте, субъект теоретически, в
мысли, создает мир; у Маркса же он должен в действительности создать,
переделать мир, радикально преобразить его. Совершенно ошибочно
истолковывать марксизм в духе объективизма, как это часто любят делать
марксисты, желая этим сказать, что история за них. Марксистская философия
должна быть определена как философия praxis, акта, действия, но она дорожит
реальностью того материального мира, над которым работает субъект, человек,
она восстает против идеализма, где лишь в мысли происходит победа над
необходимостью и властью материального мира. Материализм Маркса должен быть
понят в умственной атмосфере 40-х годов прошлого века как реакция против
отвлеченного идеализма. Маркс хотел ввести конкретного человека в
философское миросозерцание и думал, что он это делает, утверждая
материализм, хотя материализм есть абстрактная, наименее конкретная из
философий. Умственная атмосфера, в которой возник марксизм, сейчас не
существует, и уже потому марксизм как миросозерцание устарел.
В своей тезе о Демокрите и Эпикуре Маркс против Демокрита, который был
сторонником механического материализма и видел источник движения в толчке
извне, и за Эпикура, который был индетерминистом11. В первых тезисах о
Фейербахе он решительно критикует материалистов прошлого за то, что они
стоят на точке зрения объекта и вещи, а не субъекта и человеческой
активности. Это тезис совсем не материалистический и скорее напоминает
экзистенциальную философию. Маркс постоянно подчеркивает активность
человека, т.е. субъекта, его способность изменять так называемый объектный
мир, подчинять его себе. Он обличает ошибочность сознания, которое считает
человека совершенно зависимым от объектного мира. В этом отношении очень
показательно его замечательное учение о фетишизме товаров. Это иллюзорное
сознание видит вещную, предметную реальность там, где действуют реальный
труд человека и отношения людей. Капитал есть не вещь, вне человека
находящаяся, а отношение людей в производстве. В нем действует не только
объективный процесс, но и активный субъект. Ничто не происходит само собой,
самотеком. Нет фатальной необходимости, нет непреложных экономических
законов, эти законы имеют лишь преходящее историческое значение. Марксизм
имеет тенденцию к созданию экзистенциальной политической экономии, но он
непоследователен и смешивает два разных начала. Может быть, самое большое
противоречие марксизма заключается в том, что он признает телеологию,
разумный характер исторического процесса, смысл истории, который должен
реализоваться в грядущем обществе. Это совершенно явно взято от Гегеля и
было оправдано тем, что в основе истории лежит мировой дух, разум. Но это
никак не может быть оправдано материалистическим пониманием истории. Почему
материя в порождаемых ею процессах должна привести к торжеству смысла, а не
бессмыслицы? На чем основан такого рода оптимизм? Это возможно для марксизма
только потому, что в материю вносится разум, смысл, свобода, творческая
активность. Но и значит, что марксистская философия не есть материализм, и
наименование ее таковой есть явное насилие над терминологией. Уже во всяком
случае это скорее гилозоизм12, чем материализм, и даже особого рода
идеализм. Само слово "диалектический материализм", которое есть противоречие
в терминах, употребляется для целей пропаганды, а не для философского
применения. Диалектики материи не может быть, может быть лишь диалектика
разума, духа, сознания. Материя сама по себе не знает смысла, диалектика
раскрывает его, она получает его от духа. Советская философия даже придумала
слово "самодвижение" для оправдания того, что источником движения является
не толчок извне, а внутренне присущая материи свобода. Смешно называть это
материализмом. Апофеоз борьбы, экзальтация революционной воли только и
возможны при такой нематериалистической философии. Но при этом остается и
материалистический элемент, который играет главным образом отрицательную
роль в борьбе против самостоятельности духовных начал и ценностей. Это во
всяком случае монизм, для которого существует лишь один порядок бытия,
царство Кесаря, в котором происходит диалектическое движение. При этом легко



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 [ 16 ] 17 18 19 20 21 22 23
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.