леска описала красивую дугу, расправилась и исчезла под водой.
Рыболов отвернулся и посмотрел в море.
-- чувствовать себя таким сердитым. Он забросил свою удочку
подальше, не заботясь о дистанции, которую должно соблюдать,
когда один джентльмен рыбачит рядом с другим. У него клюнуло
немедленно.
шум по этому поводу, пыхтя и сопя, шлепая по воде, кидая окуня
на камни, -- все для того, чтобы как можно больше досадить
рыболову. Он посмотрел на неподвижную серую фигуру, глядящую в
море.
он, пряча окуня за спиной. -- Трудненко будет коптить!
только -- бедный смотритель маяка говорил и говорил о себе, а
этот... этот маленький рачок даже не слушал. -- И он зашагал к
маяку, крепко сжимая окуня в лапе.
своих монотонных песен для дождливой погоды.
будто ты сделал из кого-нибудь настоящего врага. Это всегда
помогает.
Я отдам ей рыбу.
рыбачить под самым носом у этого типа! Я выловлю всю рыбу до
одной. Я им покажу..."
позабыты. Муми-мама больше не упоминала о маленьких полочках и
мебели, а пятно на потолке увеличивалось с каждым дождем. Люк
оставался закрытым.
целый день уходил с удочкой и возвращался домой только поесть.
Он отправлялся рано утром и никому не позволял сопровождать
себя. Он больше не пытался вывести рыболова из себя: не
интересно дразнить такого маленького человечка, да к тому же не
желающего сердиться. В голове у Муми-папы была только одна
мысль: добыть пищу для семьи. Свой улов он всегда клал на
ступеньки маяка.
Он сидел перед печью, подбрасывая туда ветку за веткой, чтобы
огонь горел ровно, потом осторожно перекладывал рыбу песком и
камешками, собирал можжевеловые веточки и ольховые щепки, чтобы
приготовить рыбу правильно. Остальные редко видели его. Ближе к
вечеру он для разнообразия пробовал удить в черном озере, но
там никогда не клевало.
говорил ни о чем, кроме рыбы и рыбалки. Он не хвастался в своей
обычной милой манере, а читал длинные лекции, которые Муми-мама
выслушивала смущаясь и недоумевая и не очень много узнавая о
крючках и ловле рыбы.
набила соленой рыбой все банки и емкости, которые у нас есть, а
он все рыбачит. Конечно, здорово иметь много еды, но почему-то,
когда ее было меньше, было веселее. Я думаю, это море
расстраивает его и делает таким".
для того, чтобы показать Муми-папе, как он ей нравится, хотя
такие нарядные вещи носят только по воскресеньям. И это было
слегка утомительно: кусочки стекла цеплялись абсолютно за все,
а рис осыпался, если двигаться недостаточно осторожно.
водорослей у подножия скалы, на которой стоял маяк. Она
выложила сад маленькими камешками, поскольку море отказывалось
обеспечить ее ракушками. В центре были розовые кусты,
привезенные из дома, они росли в земле, в которой приехали.
Одна роза собралась расцвести, но было сомнительно, успеет ли
она. Ведь давно уже наступил сентябрь.
когда опять придет весна. Она рисовала их на подоконнике
северного окна. Каждый раз, когда она сидела, глядя из окна на
море, она рассеянно рисовала цветок, думая о чем-то совсем
другом. Иногда она удивлялась при виде собственных цветов: они
будто выросли сами, но от этого они делались еще прекраснее.
одиноким. Они улетели на юг в ветреный, дождливый день, и никто
этого не видел. Остров странно притих; Муми-мама привыкла к
чириканью воробьев и их непрестанной болтовне по вечерам.
Сейчас она видела только чаек с желтыми неподвижными глазами,
проносившихся мимо окна, да слышала крики аистов, летевших на
юг -- далеко на юг.
неудивительно, что они не замечали, чем занимается Муми-тролль.
Они ничего не знали о чаще и поляне, они понятия не имели, что
каждую ночь после восхода луны Муми-тролль идет на берег со
штормовым фонарем.
часть времени она следовала за рыболовом, но они едва ли
когда-нибудь разговаривали. Они лишь терпели друг друга,
довольные друг другом и взаимно независимые. Ни один из них не
пытался понять другого или произвести впечатление на другого; а
это тоже иногда доставляет удовольствие.
вернулись морские лошади.
внове. Муми-тролль привык к Морре; она и в самом деле была
скорее надоедлива, чем опасна. Собственно, он не знал, ходит ли
на берег ради нее или в надежде увидеть морских лошадей. Он
просыпался сразу после восхода луны и просто не мог оставаться
в постели.
движениями штормового фонаря. Когда Муми-тролль гасил фонарь,
она уплывала в темноту, не издавая ни звука, а он шел домой.
на песке, ожидая.
землю. Выйдя на берег, Морра нарушила ритуал. Это было
неправильно. Ей нечего делать на острове, она представляла
опасность для всего растущего здесь, для всего живого.
Морра отвела глаза от фонаря и посмотрела на Муми-тролля.
Раньше этого не случалось. Глаза у нее были такие холодные,
взгляд такой напряженный! Берег наполнился быстрыми тенями,
когда луна спряталась за тучу и появилась опять.
обращая ни малейшего внимания на Морру, они гонялись друг за
другом в лунном свете, бросая вверх радужные брызги и прыгая
через них. Муми-тролль заметил, что одна из них потеряла
подкову. У нее осталось только три. И ее одежду действительно
украшали цветы, похожие на маргаритки, которые были мельче на
ее шее и ногах. Или это были водяные лилии, что, наверное, еще
поэтичнее. Она перепрыгнула через штормовой фонарь, и тот упал
на песок.
закричала маленькая морская лошадь.
выключая фонарь. -- Я нашел твою подкову...
что морская лошадь смеется.
другу. -- Он отдал ее своей маме! Своей маме! Своей маме!
коснулись его мордочки, как мягкая шелковистая трава.
ее! -- выкрикнул он в темноту.
море, бок о бок, с развевающимися гривами. Они были похожи, как
Шилова Юлия
Перумов Ник
Шилова Юлия
Акунин Борис
Сапковский Анджей
Ибсен Генрик