Чтение 16–й страницы книги ~Виза в позавчера~

раненым фильмы, сидя на кровати, не танцевала, как раньше. Зато больше
картин знала теперь наизусть.

На дневных сеансах народу было мало. Мальчишек-первачков она сама,
бывало, подзывала и потихоньку пропускала без билета. А когда приходил Олег,
строго требовала, чтобы брат билет купил. Пускай знает, что Люська спуску не
даст.

Директор в зале сидеть не разрешал, велел дежурить у входа. Но он
приходил поздно, а уходил рано. И едва начинался сеанс, Люська быстренько
задвигала тяжелый засов на двери и пробиралась в зал.

Смотрела она все фильмы подряд, ей не надоедало. Была у нее записная
книжечка. На каждой странице сверху написано название фильма, а под ним
крестики. Посмотрит картину -- еще крестик. Этот фильм Люська видела
семнадцать раз, тот двадцать четыре, некоторые только девять или семь. Она
знала всех артистов в лицо и по фамилиям. Наших, довоенных и новых, и
английских, и американских. Она бы узнала любого актера, встреться он ей на
улице. Но нашим артистам у них в городке делать было нечего. Американским и
английским -- и подавно.

Иногда директор, проходя мимо деловой походкой, кратко приказывал:

-- Зайди в кабинет!

Он велел ей закрыть дверь, сесть, спрашивал ее, как осваивается, чего
нужно.

-- Нужно для чего?-- недоумевала Люська.

-- Мало ли,-- засмеялся он.-- Допустим, для ускорения отрыва билетов.

Разглядывал он ее внимательно, прямо-таки гипнотизировал, но ничего
такого не позволял. Велел ей подметать у входа после сеанса, чтобы
предприятие было образцовым на случай ревизии. Один раз директор открыл ящик
стола и положил конфету, какой Люська не видела целую вечность.

-- Это премия за хорошую работу.

Он поднялся из-за стола, прошел к двери и запер ее на ключ.

-- А вот это зря,-- сразу отрезала Люська.

-- Почему же зря?-- удивился он.-- Поцелуемся, только и делов. ..

Директор положил ей руку на плечо, пальцы сжал и притянул к себе.
Люська напряглась и оттолкнула его.

-- Нет уж, вы сперва меня выпустите и сами тут целуйтесь! А то я
кричать начну.

-- Ух ты, какая нервная,-- сказал он.-- Да я ведь пошутил...

Он и после иногда так шутил, но осторожно, даже, пожалуй, обходительно.
А может, просто не спешил...

Запоздала однажды Люська к началу второй смены. Фаина Семеновна свою
вахту отстояла и ушла. Директор лично топтался у входа и проверял билеты,
пока Люська не появилась. Она думала, будет нагоняй, а директор указательным
пальцем ей по щеке провел и ушел.

Люська точно запомнила этот день, потому что после, проверяя билеты,
чувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Бывало, директор выходил из
кабинета, следил, как она проверяет билеты, и опять скрывался за дверью. Но
тут она оглянулась осторожно -- в фойе директора нету. Народу на улице у
кассы много, в особенно ребятишек. Когда сеанс начался и касса закрылась, а
все опоздавшие пробежали и Люська уже задвигала засов на двери, она наконец
догадалась.

Неподалеку от входа стоял солдатик на одном костыле, без ноги.
Белобрысая челка торчала на лбу. Наверно, зачесывал назад и не получилось.
Он был ушастый, как теленок. В ватничке поверх нижней рубашки и в галифе.
Значит, из госпиталя удрал. Прислонился солдатик к стене кинотеатра,
обхватив костыль длинными руками, и неотрывно глядел на нее. А стоило Люське
обернуться -- тотчас отворачивался, будто расписание сеансов в витрине
изучал.

Лицо его показалось Люське знакомым. Он в "Аврору" давно приходит. Чего
ему надо, этому одноногому? Не иначе как в кино хочет попасть, а денег нету.
Известно, как сильно хочется в кино именно тогда, когда нету денег. Люська
поманила его пальцем. Солдат отвернулся и быстро заковылял по тротуару
прочь. Дурачок! Ему же лучше думала сделать...

На следующий день солдатика не было, а через день он на своем костыле
стоял на том же месте. Она его заметила перед двухчасовым сеансом. Но когда
Люська его позвала -- опять удрал. Ловко он с костылем управлялся.

Что-то она поняла, но засмеялась принужденно и, поведя плечами, сделала
вид, будто ей абсолютно ничего не понятно. К ней часто приставали, и она
слышала разные слова за спиной. А ему ничего от нее не нужно. Смотрит, и
только. Даже не заговорит. Смотреть можно, пожалуйста. Но чего в ней
особенного? Вон на улице какие шикарные красотки ходят! Загляденье! Одеты с
иголочки, несмотря на войну, бери любую,-- ту за деньги, эту даром. Куда
Люське до них в ношеном да перешитом десять раз!

Через день солдатик опять маячил на улице возле окошка кассы,
рассматривал расписание сеансов. Пропустив зрителей, Люська выбрала паузу,
подкралась к солдату тихо, так что удрать он не успел, и ухватилась рукой за
его костыль.

-- Хочешь в кино? Говори -- хочешь?.. Да я без денег проведу. Подожди!

Парень вздрогнул, покраснел и стал смотреть себе на пыльный сапог.

Когда журнал начался, билетерша оглянулась и поманила его. Теленок
заморгал. Она была худющая, маленькая, а он на полголовы выше и года на два
старше. Она ввела его в фойе и заперла дверь на засов. В зал она засеменила
впереди него, а он ковылял за ней, ни на шаг не отставая.

Фильм давали невероятно популярный, народу набилось полно. Люська
посадила солдатика на свой стул, а себе принесла табуретку из фойе. Она,
если верить ее записной книжке, уже сорок два раза видела "Жди меня". И
теперь, смотря в сорок третий раз, заранее улыбалась в смешных местах и,
чуть шевеля губами, произносила все, что за ней послушно повторяли герои и
героини.

Она чувствовала, что парень смотрит на нее, а не на экран. Люська
слегка косила глазами, и солдат тотчас отворачивался. Перед самым концом
фильма она побежала открывать двери. Парень вышел последним и остановился.

-- Пока!-- сказала она.

Он не ответил и с места не сдвинулся.

-- Между прочим, меня Люсей звать.

-- А я Нефедов.

-- До свидания, Нефедов. Между прочим, я завтра в первую смену.
Последний сеанс в два часа.

Солдатик кивнул и заковылял прочь. Она не стала смотреть ему вслед,
закрыла за ним тяжелую дверь и задвинула засов.

Назавтра Нефедов пришел к двум. И Люська провела его в зал. Наблюдать
за тем, как он смотрит, было интересно. То он замрет, то на губах блуждает
робкая улыбка, а то вдруг глаза становятся испуганными. Она помнила, что
дальше на экране произойдет, и старалась угадать, как он отнесется. Она
показывала ему свой фильм и переживала.

Он был не такой, как другие, этот Нефедов. Словам других она не верила
ни на грош, а тому, что сказал бы он,-- да, поверила бы. Но он все время
молчал. Только то и дело забывал про кино и смотрел на Люську, пока она не
напускала на себя сердитость.

Ее смена кончилась. На четырехчасовой сеанс проверяла билеты Фаина
Семеновна. Люська вышла вместе с Нефедовым. У выхода ее тронул за локоть
директор.

-- Зайди ко мне,-- тихо сказал он.

-- Зачем?

-- Дело есть!

Люськина рука лежала на костыле Нефедова, и солдат сжимал ей пальцы.
Она освободила руку и убежала, ничего ему не сказав.

Фаина Семеновна, мимо которой она прошла, покачала головой и сделала
большие глаза. Директор пропустил Люську в кабинет, закурил, красиво пускал
дым, молчал. Она ждала, сложив руки на груди. Он прикрыл дверь, усмехнулся.

-- Не бойсь, запирать не буду.

-- И не боюсь.

-- Давно этим занимаешься?

-- Чем?-- не поняла она.

-- Не прикидывайся, я ведь по-хорошему. Пропускаешь, а деньги в карман.
Все вы одинаковые.

Она молчала.

-- Хорошо, что не отпираешься. Я все видел. Стоял сзади и видел.

Директор поднялся из-за стола, протопал из угла в угол кабинета, почти
задев Люську плечом.

-- Ну, провела,-- сказала она.-- И что же?..

-- Государство обманываешь, не меня, Люся Немец,-- сухо заметил он.--
Товарища Сталина обманываешь. А еще с рекомендацией от Епишкина. И в зале
сидишь, уходишь с поста. Я ведь не раз указывал... Делиться когда будешь?
Половину надо отдавать. Я ведь не для себя -- для Проката.

-- Не брала я денег!

Удерживаться, чтобы не плакать, Люська училась с детства. И хотя это не
всегда получалось, на этот раз она не заплакала. Это было бы совсем ни к
чему.

-- Садись,-- приказал директор, вдруг все решив.-- На мое место садись.

Она послушно села в кресло. В нем свободно могла уместиться еще такая
же девчонка, как она. Он подошел сзади, погладил ее по шее, потом рука его
скользнула ей на грудь. Она вскочила, отбежала.

-- Значит, не хочешь у нас работать? Противишься руководству. Ладно!
Стало быть, вынь в правом ящике бумагу. Пиши! Так пиши: "Директору
кинотеатра "Аврора"". Написала?.. Пиши дальше: "Заявление. Прошу меня
уволить по собственному желанию". Так... теперь ставь подпись. Можешь
жаловаться в Прокат, но не советую.

-- Подумаешь, даже лучше!

Люська облизала палец, вымазанный в чернилах, повела плечом и вышла, не
попрощавшись.

Тротуар был скользкий. Она поежилась от белых хлопьев, нехотя падающих