свободен от всего и страшен в своей свободе, и Песнь эта стала его
боевым кличем. Они прошли мимо черного квадрата-всего, что осталось от
их хижины,- и даже не посмотрели в ту сторону. Они прошли сквозь
заросли, окаймлявшие береговую отмель, и спустились к воде. И ни он, ни
она даже не взглянули на свою пробитую лодку.
Залив. А потом Кино положил винтовку на песок, сунул руку за пазуху и
вынул оттуда свою огромную жемчужину. Она лежала у него на ладони. Он
вгляделся в ее поверхность - серую, бугристую теперь. Искаженные злобой
лица смотрели на него оттуда, и он увидел зарево пожара. И на
поверхности жемчужины он увидел обезумевшие глаза человека, упавшего в
бочажок. И на поверхности жемчужины он увидел Койотито, который лежал в
маленькой пещере, и головка у Койотито была размозжена пулей. Жемчужина
была страшная; она была серая, как злокачественная опухоль. И Кино
услышал Песнь жемчужины, нестройную, дикую. Пальцы Кино чуть дрогнули, и
он медленно повернулся к Хуане и протянул жемчужину ей. Она стояла рядом
с ним, все еще держа за спиной свой недвижный узелок. Секунду она
смотрела на жемчужину, потом взглянула Кино в глаза и тихо проговорила:
море. Кино и Хуана следили, как она летит, мерцая и подмигивая им в
лучах заходящего солнца. Они увидели легкий всплеск вдали и, стоя рядом,
бок о бок, долго не сводили глаз с этого места.
Покачивающиеся водоросли звали, манили ее к себе. На ней играли
прекрасные зеленые блики. Она коснулась песчаного дна. Вода на
поверхности моря была как зеленое зеркало. А жемчужина лежала на дне,
среди перистых, похожих на папоротник растений. Краб, скользнувший мимо
нее, поднял за собой легкое облачко песка, и когда оно рассеялось,
жемчужина исчезла.
умолкла совсем.