Чтение 16–й страницы книги ~Иметь или не иметь~

в постель, прежде чем проснулась его жена. Она окликнула в темноте:
"Гарри",-и он сказал: "Спи, спи,старуха".

- Гарри, в чем дело?

- Собираюсь в рейс.

- С кем?

- Ни с кем. Может быть, с Элбертом.

- На какой лодке?

- Я взял свою лодку.

- Когда?

- Только что.

- Ты попадешь в тюрьму, Гарри.

- Никто не знает, что я взял ее.

- Где она?

- Спрятана.

Лежа неподвижно в постели, он почувствовал на своем лице ее ищущие губы и
потом прикосновение ее руки, и он повернулся и крепко прижался к ней.

- Ты хочешь?

- Да. Сейчас.

- Я спала. Помнишь, как мы делали это во сне?

- Слушай, тебе не мешает культяпка? Тебе не противно?

- Ты глупый. Мне даже нравится. Все, что твое, мне нравится. Положи ее
сюда. Нет, сюда. Вот так. Правда, мне нравится.

- Точно ласт у морской черепахи.

- Ты вовсе не черепаха. А верно, что они это делают целых три дня?

- Верно. Слушай, ты потише. Мы разбудим девочек.

- Они не знают, какой ты у меня. Они никогда не узнают, какой ты у меня.
Ох, Гарри, если б тебе не надо было уезжать. Если б тебе никогда не надо
было уезжать. Скажи, ты со многими женщинами спал - кто лучше всех?

- Ты.

- Неправда. Ты всегда говоришь мне неправду.

- Правда. Ты лучше всех.

- Я уже старая.

- Ты никогда не будешь старая.

- И я болела.

- Если женщина хорошая, это не имеет значения.

- Положи культяпку сюда. Вот так. Так. Так.

- Мы слишком шумим.

- Мы говорим шепотом.

- Я должен уйти до рассвета.

- Ты спи. Я разбужу тебя. Когда ты вернешься, мы повеселимся. Поедем в
Майами и остановимся в гостинице, как когда-то. Совсем как когда-то. В таком
месте, где нас никто никогда не видел. Знаешь что? Давай поедем в Новый
Орлеан?

- Может быть, - сказал Гарри. - Ладно, Мария, мне теперь надо спать.

- Поедем в Новый Орлеан?

- Отчего не поехать. Только сейчас мне надо слать.

- Ну, спи. Ты мой сладкий. Спи, спи. Я разбужу тебя. Не беспокойся.

Он уснул, вытянув на подушке обрубок ампутированной руки, а она еще долго
лежала и смотрела на него. Свет уличного фонаря падал в окно, и его лицо
было освещено. Я счастливая, думала она. Глупые девочки. Они не знают, что у
них будет. Я знаю, что у меня есть и что у меня было. Я счастливая женщина.
Он говорит, как у морской черепахи. Я рада, что это случилось с рукой, а не
с ногой. Я бы не хотела, чтоб он потерял ногу. Почему это нужно было, чтоб
он потерял руку? Чудно все-таки, но мне это не мешает. С ним мне ничего не
мешает. Я счастливая женщина. Таких мужчин больше нет. Кто не пробовал, тот
не знает. У меня их было много. Я счастливая, что мне достался такой. Может
ли быть, что черепахи чувствуют то же, что и мы? Может ли быть, что они все
время это чувствуют? Или, может быть, самке это больно? Черт знает, о чем
только я думаю. Как он спит, совсем как маленький. Лучше мне не спать, чтобы
вовремя разбудить его. Господи, я бы это могла всю ночь, если б мужчины были
иначе устроены. Я бы хотела так: всю ночь, и совсем не спать. Совсем,
совсем, совсем не спать. Совсем-совсем. Только подумать, а? В моем возрасте.
Я еще не стара. Он сказал, что я все еще хорошая. Сорок пять, это еще не
старость. Я на два года старше его. Как он спит, точно маленький мальчик.

За два часа до рассвета они уже возились в гараже у бака с бензином,
наливали и закупоривали бутыли и устанавливали их в багажнике машины. Гарри
прицепил к правой руке крючок и очень ловко двигал и поднимал оплетенные
ивовыми прутьями бутыли.

- Ты позавтракать не хочешь?

- Когда вернусь.

- Даже кофе не хочешь?

- А есть?

- Есть. Я поставила на плиту, когда мы выходили.

- Ну, принеси сюда.

Она принесла кофе, и он выпил его в темноте, присев на колесо машины. Она
взяла чашку и поставила ее на стеллаж.

- Я поеду с тобой, помогу тебе перетаскивать бутыли, - сказала она.

- Ладно, - ответил он, и она села с ним рядом, крупная женщина с длинными
ногами, крупными руками, крупными бедрами, все еще красивая, в шляпе, низко
надвинутой на крашеные золотистые волосы. В предрассветной темноте и
прохладе они ехали по шоссе сквозь туман, тяжело нависший над равниной.

- Чем ты встревожен, Гарри?

- Не знаю. Так просто тревожно. Ты что, решила отпускать волосы?

- Да, думаю, может, отпустить. Девочки все ко мне пристают.

- Ну их к черту. Оставь так, как сейчас.

- Ты правда так хочешь?

- Да, - сказал он. - Мне так нравится.

- Тебе не кажется, что я уже старая и некрасивая?

- Ты красивее их всех.

- Хорошо, я подстригусь опять. Я могу сделать цвет еще светлее, если тебе
нравится.

- Что вообще за дело девочкам до того, что ты делаешь? - сказал Гарри. -
Нечего им надоедать тебе.

- Ты же знаешь, какие они. Ты же знаешь, девочки всегда такие. Слушай,
если у тебя рейс будет удачный, мы поедем в Новый Орлеан, хорошо?

- В Майами.

- Ну, хотя бы в Майами. А их оставим здесь.

- Раньше я должен сделать этот рейс.

- Ты чем-то встревожен, скажи?

- Нет.

- Ты знаешь, я целых четыре часа не могла заснуть, все думала о тебе.

- Ты славная старуха.

- Мне стоит только подумать о тебе, и я сейчас же хочу тебя.

- Ну, теперь давай переливать бензин в баки, - сказал ей Гарри.

Глава тринадцатая

В десять часов утра, в баре Фредди, Гарри стоял у стойки вместе с тремя
или четырьмя другими, и только что оттуда вышли двое таможенных чиновников.
Они спрашивали его о лодке, и он сказал, что ничего о ней не знает.

- Где вы были вчера вечером? - спросил один из них.

- Здесь и дома.

- До которого часу вы были здесь?

- Пока бар не закрылся.

- Кто-нибудь видел вас здесь?

- Все видели, - сказал Фредди.

- А в чем дело? - спросил их Гарри. - По-вашему, я украл свою собственную
лодку. А что бы я стал с ней делать?

- Я только спросил, где вы были, - сказал таможенник. - Не злитесь.

- Я не злюсь, - сказал Гарри. - Я тогда злился, когда у меня забрали
лодку без всяких доказательств, что она везла контрабанду.

- У нас было показание, данное под присягой, - сказал таможенный
чиновник. - Не я давал это показание. Вы знаете, кто его давал.

- Ну, ладно, - сказал Гарри. - Только не говорите, что я злюсь оттого,
что вы меня спросили об этом. Для меня бы лучше, если б она оставалась там,
где вы ее привязали. Тогда у меня была бы надежда получить ее обратно. А
какие могут быть надежды, если ее украли?

- Никаких, прямо сказать, - ответил ему таможенник.

- Ладно, вы знайте свои бумажонки, - сказал Гарри.

- Только не скандалить, - сказал таможенник, - а не то я вам доставлю
случай поскандалить в другом месте.

- Это я пятнадцать лет слышу, - сказал Гарри.

- Пятнадцать лет вы не скандалили.

- Да, и в тюрьме тоже не сидел.

- Так вот и не скандальте, а не то придется посидеть.

- Ладно, успокойтесь, - сказал Гарри. Тут входит придурковатый кубинец,
что ездит шофером на такси, и с ним какой-то тип, только что с самолета, и
вот Дылда Роджер и говорит кубинцу :

- Хэйсус, у тебя, говорят, ребенок родился?

- Да, сэр, - говорит Хэйсус очень гордо.

- Когда ж это вы поженились? - спросил его Роджер.

- Прошла месяц. Месяц, который до эта. Вы приходил на свадьба?

- Нет, - сказал Роджер. - Я не приходил на свадьба.

- Вы много потерял, - сказал Хэйсус. - Вы потерял весела свадьба. Почему
так, вы не приходил?

- Ты меня не звал.

- Да, да, - сказал Хэйсус. - Я забыл. Я вас не звал. Вы получил, что
хотел? - спросил он приезжего.