Чтение 16–й страницы книги ~Завоеватели~

если ты посмотришь в корень вещей, ты поймешь, что нет на самом деле ни
Зла, ни Добра, - есть только Жизнь.

Синяка отмолчался. Торфинн протянул к нему руку и вполголоса
произнес:

- Идем, я покажу тебе кое-что.

Синяка встал. В развевающемся плаще Торфинн стремительно прошел через
всю комнату и легко, словно не касаясь сапогами ступеней, сбежал вниз по
лестнице. Синяка шел за ним, стараясь не отставать.

Они снова оказались в подвале, и у нижней ступеньки Синяка разглядел
великана. При виде высокой черной фигуры своего хозяина чудовище сжалось и
уползло подальше от входа, насколько позволяла цепь. Не удостоив великана
ни единым взглядом, Торфинн сорвал со стены факел и, указывая им в угол,
где жался стражник, сказал Синяке:

- Сними с него цепи.

С сомнением поглядев на давно не мытое чудище, Синяка все же послушно
шагнул в его сторону.

- Стой, - негромко произнес Торфинн. И когда Синяка остановился,
удивленно глядя на чародея, Торфинн поднял факел над головой и сказал
совсем тихо: - Сними с него цепи, не касаясь.

Чувствуя в груди странную пустоту, Синяка замер, босой на ледяном
полу. Он видел теперь только горящие черные глаза Торфинна, слышал резкий
треск пламени. Узкие губы чародея шевелились.

- Ты умеешь это делать, мальчик. Не думай.

На мгновение он замолчал, и Синяка перестал слышать даже треск
горящей смолы. Наступила абсолютная тишина. Тяжелыми каплями свинца,
медленно падали слова Торфинна:

- Слушай, как шумит твоя кровь. Слушай, как стонет и дышит земля.
Слушай, как над тучами движутся звезды...

Синяка стоял, беспомощный перед противоборствующими силами, которые
внезапно хлынули в него. Огромный бесконечный космос распахнулся в его
душе, и границы между ним и миром исчезли. В голове зазвучали голоса,
крики, стоны, их было много, они оглушали. Он оказался в центре Вселенной
и - более того - он и был Вселенной, и это причиняло ему острую боль.

Почти против своей воли он протянул руку к великану.

В подземелье вдруг стало очень просторно, хотя еще несколько минут
назад оно было маленьким и тесным, и великан, съежившийся в ярко
освещенном углу, куда факелом загнал его Торфинн, оказался далеко-далеко,
словно на другом краю земли. Мрак застилал глаза. Синяка почти ничего не
видел, будто смотрел в старинное, помутневшее от времени зеркало. Потом до
него донесся чей-то долгий хриплый стон. Стон тянулся, не прерываясь,
одной отвратительной нотой, и вдруг захлебнулся.

Голос Торфинна спокойно произнес где-то совсем близко:

- Ты загнал цепи ему в мясо. Не торопись. Попробуй еще раз.

Синяка тяжело перевел дыхание. Он был все еще в тумане. Когда он
снова поднял руку, великан отчаянно взвыл и хотел было подползти к ногам
своего хозяина в поисках спасения, но Торфинн безжалостно хлестнул его
факелом. Великан заревел и шарахнулся к стене, с размаху ударившись об нее
спиной.

Теперь Синяка был осторожнее. Ему вдруг стало очень холодно, и он
понял, что касается металла. Железо потекло по его жилам, заполнило рот,
зазвенело в ушах - и он задрожал. Голос Торфинна окликал его, но Торфинн
был теперь невероятно далеко. Синяка с трудом взял себя в руки. Железо.
Как только он назвал металл по имени, из-за туч ему откликнулся Марс,
который был почти рядом. Синяка стал медленно отсылать железо в черные
бездны, мягко отталкивая его от себя. Он ощутил движение материи почти
физически - и вдруг темная пелена, застилавшая глаза, исчезла.

Подземелье снова было тесным, Торфинн стоял рядом, и его угольные
глаза торжествующе блестели. Великан, скорчившийся у стены, был весь
покрыт хлопьями ржавчины. Он с тоской смотрел на Синяку.

- Что это было? - растерянно спросил Синяка. Он шагнул к великану,
присел рядом на корточки и потрогал ржавые пятна на обнаженных плечах
чудовища. Того била крупная дрожь, но Синяка не замечал этого. Великан
что-то забормотал, и Синяка неожиданно понял, что тот обращается к нему.
Маленькие глазки несчастного великана были полны мольбы и страха. Он
прижимал ладони ко рту и горлу - его тошнило от ужаса.

- Перестань, дурак, - сказал Синяка и повернулся к Торфинну. Чародей
стоял на верхней ступеньке лестницы, ведущей в покои замка, и в каждой
руке держал по горящему факелу.

- Это лишь малая толика твоей силы, - сказал Торфинн, и его низкий
голос заполнил все подземелье. - Оставайся, я научу тебя пользоваться
родительским наследством.

Синяка покачал головой.

- Зачем я тебе, Торфинн из Кочующего Замка?

- Власть, - кратко и жадно сказал старик.

Синяка задумчиво покусал губу.

- Я не гожусь тебе в сыновья, Торфинн, - сказал он просто. - Я ухожу.

Ноздри Торфинна дрогнули.

- Иди, - сказал он, помолчав. - Но пока я здесь, ты можешь вернуться
в любой день.

- Спасибо.

Синяка двинулся к выходу, но Торфинн снова окликнул его:

- Ублюдка этого забери.

Синяка с сомнением поглядел на великана.

- На что мне великан?

- Бери, не то я его прирежу.

Синяка подошел к чародею и, подняв голову, заглянул в его сумрачное
лицо.

- Спасибо тебе, Торфинн, - сказал он. - Прощай.

Вокруг замка на болоте разливалась чернота. Гроза уже прекратилась, и
стало еще холоднее. Стискивая зубы, чтобы не стучать ими от холода,
Великий Магистр сидел на кочке, кое-как пристроившись среди голубики.
Демон Тагет, вздрагивающий от каждого звука, бродил вокруг и бросал на
замок подозрительные взгляды. Разенна слушал ночные шорохи: с деревьев
срывались капли, хрустели тонкие ветки - то ли под ветром, то ли под лапой
зверя, не поймешь. Попутно Ларс строил планы осады и штурма Кочующего
Замка.

Потом до его слуха донесся скрежет двери. Разенна вскочил на ноги и
схватился за карабин.

Шаги.

Совсем близко раздался спокойный голос Синяки, который звал его по
имени. Великий Магистр опустил карабин.

- Я здесь, - сердито сказал он.

Перед ним возникли два темных силуэта. Разенна невольно отступил на
шаг от неожиданности.

- Кто это с тобой?

Великан втянул голову в плечи. Разенна смутно разглядел безобразную
рожу и свалявшиеся волосы.

Выскочив вперед, Тагет смерил великана неодобрительным взглядом и
поджал губы.

- Где ты ЭТО выкопал?

- В подвале у Торфинна, - усмехнулся Синяка. - Это подарок.

Теперь, когда великан стоял, выпрямившись в полный рост, Синяка
понимал, что в былые времена он действительно представлял собой грозную
силу. Великан был выше Синяки на две головы и до сих пор не утратил
могучей мускулатуры.

Дрогнувшим от отвращения голосом Тагет сказал:

- Зачем тебе эта дрянь?

Великан угрожающе засопел, одновременно скосив глаза в сторону
Синяки. Тот переминался с ноги на ногу на мху, пропитанном холодной водой.

- Ничего не дрянь. Обычный великан, - миролюбиво сказал Синяка. -
Корявый немного, но это ничего...

- Давай его прирежем, пока не оклемался, - решительным тоном
предложил старый демон. - Послушай совет знатока: это он сейчас тихий,
пока дохлый, а как поправится, такое устроит...

Великан засопел еще сильнее.

- Ну вот еще, - запротестовал Синяка. - Это мой великан, не трогай
его. Заводи своего и тогда убивай... - Он хозяйски провел рукой по плечу
великана, исполосованному шрамами. - Как тебя зовут, чудо?

- Предположим, Пузан, - пробубнило чудовище.

Услышав это имя, Тагет впал в задумчивость. Синяка устало опустился
на бревно.

- Я иду сейчас к людям, - сказал он великану. - Ты, пожалуй, не ходи
со мной. Незачем.

Великан топтался перед ним, опустив голову.

- Так я что, свободен? - уточнил Пузан осторожно.

Синяка еще немного поразмыслил, разглядывая свое чудовище.

- А тебе этого хочется?

Пузан пожал многопудовыми плечами.

- Не знаю... - протянул он. - Это как сказать... Если хозяин добрый и
не дерется...

- Ну ладно, - сказал Синяка. - Иди, подумай об этом. Мне все равно
нужно в город.

Великан посмотрел на него долгим странным взглядом, затем, крякнув,
опустился на колени и с жаром поцеловал грязные босые ноги Синяки, после
чего торжественно выпрямился во весь свой внушительный рост. К его животу
прилипли клочья мха и несколько круглых листьев осины. Повернувшись, Пузан
с хрустом и чавканьем затопал по болоту.

Тагет со вздохом повертел пальцем у виска, намекая на явную