делали свои ставки, мятые купюры лихо перекочевывали из одних немытых рук
в другие.
увидеть потягушки вроде арм-реслинга. И увидел - все-таки американец
повыше был, чем худосочные бхотия. Вначале кряжистого узкоглазого мужичка,
похоже, из племени шерпов, тех самых, что привыкли таскать на себе в гору
стофунтовые вьюки. Мужчина пил. Ряд перевернутых пустых рюмок гордо
выстроился перед ним. Сейчас он заглотил очередную стопку ячменной водки,
на мгновение глаза его сбежались в кучку, но вот он икнул, встрепенулся и
снова был в форме.
Лилиан Кэмден. Остались далеко позади город Чикаго и штат Иллинойс,
родители-профессора, католическая частная школа, исторический факультет
Чикагского университета. Там она была на хорошем счету. Да, Лилиан
нравилась преподавателям, особенно пожилым, потому что всегда казалась
чистенькой и благовоспитанной девочкой, впрочем, и в способностях ей никто
не отказывал.
пятнадцатую рюмку и вливает себе в рот. Э, многовато будет. Щека ее
никнет, глаза прикрываются тяжелыми веками, чьи-то ставки биты, мелкие
купюры переходят в более удачливые руки.
которая до двадцати одного года поддавала лишь тайком, запершись со
старшим приятелем, то есть с Индианой, в ванной комнате. А здесь народ
грубый и простой, если не считать буддийских монахов и индуистских
брахманов, которые, собственно, уже никакой не народ.
поднатуживается, открывает мутные глаза и победно хлопает перевернутой
рюмкой о стол. Следующий ход за толстомясым шерпом. Или, может, он не
шерп? Шерпы такими здоровенными не бывают. Скорее он похож на помесь
русского и монгола.
силах, - подносит рюмку к толстым губам. Руссо-монгол засасывает жидкость,
произносит непонятное слово "бля" и вдруг валится как мешок набок. Полный
нокаут. И никаких попыток вернутся в реальность. Похоже, упавшему
обеспечен долгий "полет" по алкогольным небесам.
выигрыш - комок, скатанный из грязных купюр, - и она резким голосом, почти
клекотом, гонит публику вон:
благостные сведения о "европейском ресторане" не слишком точны. Это
заведение также похоже на ресторан, как шелудивый пони на арабского
скакуна.
послушно выметаться, вынося с собой павшего в алкогольном поединке
руссо-монгола.
наконец вплотную подошел к мисс Кэмден, возящейся у стойки. Очень сейчас
хотелось, чтобы на месте Лилиан находилась какая-нибудь другая, совсем
незнакомая женщина, но судьба, видно, решила пошутить за их счет.
голосом, резким и каркающим.
этих раздолбанных стульев. А потом подвалишь ко мне сзади и я сперва увижу
твою тень. Никогда не сомневалась, что так все и произойдет... Ну, и что
же ты поделываешь в Непале, Индиана?
было предполагать, удар у нее оказался крепким. Куда крепче, чем тот,
которым она угостила доктора Джонса десять лет назад в Чикаго.
мужчина в фетровой шляпе, разминая ушибленную часть лица.
произнесла женщина в грубой одежде, смахивающей на гимнастерку.
подумалось Джонсу. - Эгоизм у нее, действительно, младенческий."
для обиды не слишком много...
женщины.
факультета. Как я мог догадаться, что по отношению ко мне они самые
настоящие?.. Давай-ка глубоко вздохнем, расслабимся и переключимся на
деловые вопросы.
хозяйка корчмы.
способен пробуждать у своей подружки. При встрече с бешеным слоном,
пожалуй, пришлось бы меньше нервничать.
Что это за тип? Перекупщик какой-нибудь?
чем подозревается компетентными органами. Впрочем, лично меня волнует не
столько он, сколько его "медальон".
Одному парню из нашего посольства ты уже выболтала про эту штуку, поделись
теперь и со мной, все-таки старый друг имеет хоть на что-нибудь право.
Мак-Грэгором! - женщина неожиданно стала отстаивать свой "посольский"
роман.
куда ты залетела, на самую кручу.
синего стекла.
со мной, с моей жизнью? - фразы вновь стали клекочущими выкриками хищной
птицы.
стопок и брезгливо втянул сомнительный аромат. - Надеюсь, что извинился и
Фергюссон, который зазвал тебя в солнечный Непал и научил хлебать ячменный
самогон, как будто это настоящее виски... Ну, так покажешь мне вещь,
оставленную тебе мистером Иглвудом?
тебе память?
амнезии. Кроме того, три тысячи долларов - это куда больше, чем те фунты
стерлингов, что завещал британец. Его наследства тебе хватило лишь на то,
чтобы превратиться в нетрезвого гималайского демона.
Женщина как бы засопротивлялась, но взяла. Потом сказала максимально
горько:
новую жизнь, достойную той Лилиан Кэмден, какую помнят в Чикаго?
он даже обиделся. - И вообще, ты сейчас не блещешь умом, дорогая, как,
впрочем, и прежде. Не только я в курсе, кто хранит столь занятную вещицу.
Многие серьезные дяди интересуются ей, они не станут цацкаться с тобой и
заботиться о твоей израненной душе. Я тебя умасливаю, а они просто возьмут
то, что им требуется.
с пьяным вызовом произнесла женщина.
должна догадываться, что прячешь у себя - под подолом, наверное, - далеко
не безобидную вещь. Не исключено, что именно из-за нее запропастился
куда-то Иглвуд. И я не уверен, что американская разведка дождется от него
ответа или привета.
свидетельствующая о работе мысли.
женщина с неуклюжим кокетством. Потом, глядя в сторону, спросила как бы
невзначай: - Он что, в самом деле из-за "этого" пропал?
такой Абрахам Иглвуд?
женщины. Она отшатнулась не сразу.