откровеннее. Пусть Чачин к ней присмотрится. А начнем с Ермакова.
всего парой пластмассовых челюстей.
напоследок.
заманчив для любой иностранной разведки. Шелест, пожалуй, только
комиссионер в марочном "бизнесе". А Челидзе и Родионов - это явные
приближенные Ягодкина. Его фавориты. Я лично думаю, что к деятельности
обоих примешивается уголовщина.
Время он выбрал сам как наиболее для него удобное. Но, судя по его
внешнему виду, ему сейчас не до удобств. Графически его внешность можно
было бы выразить как один большой вопросительный знак.
Меня зовут Николай Петрович. Будем знакомы.
человек по имени Ягодкин Михаил Федорович?
притворяется, действительно вспоминает.
началось и закончилось.
оба одним рейсом летели в Одессу. Было это около года назад. Пообедали,
разговорились. Я, каюсь, похвастался предстоявшей мне в этом же месяце
служебной командировкой в Западную Германию, он скромно сказал, что в
заграничные командировки не ездит, служба, мол, не связана с этим:
работает стоматологом-протезистом в зубной поликлинике Киевского района.
Я, честно говоря, обрадовался: давно ищу хорошего протезиста. А он сразу
же пообещал мне, что сделает все, что нужно, по возвращении из Одессы. За
три дня сделает так, что я с новыми зубами за границу поеду. И
действительно сделал. До сих пор ношу как влитые. - Ермаков улыбается,
обнажая жемчужно-белый оскал зубов.
счет в регистратуре выписали. Только об одном одолжении попросил: услуга,
говорит, за услугу. Признался, что филателист он, давно уже собирает
марки, преимущественно связанные с полярной тематикой. А в ФРГ, в К"льне,
у него есть коллега-коллекционер, который советские марки собирает и
которому он с оказией посылает новые, только что выпущенные. Почему с
оказией, удивился я, не проще ли переслать заказным письмом по нужному
адресу? Оказывается, что не проще. Были случаи, когда марки пропадали, и к
адресату приходили пустые конверты. Я сослался на то, что в К"льне не
буду, но его это не смутило. Он предложил мне послать марки по к"льнскому
адресу из любого города ФРГ по тамошней внутренней почте. Он мне и марки
дал вместе с адресом, новые советские марки, с портретами космонавтов,
чистые, без единой отметины: я их внимательно осмотрел. Марки как марки,
ничего подозрительного.
магазин Кьюдоса.
делах.
видимо, он осознал смысл беседы.
Мы уже выяснили, что нужно. Можете спокойно возвращаться на работу.
Давайте ваш пропуск.
Не из-за чего вам волноваться. Полагаю, вы никому не сказали о вызове к
нам?
не предугадал. Что я скажу о нем? Человек совершил ошибку, не вдумываясь в
ее скрытый смысл. Доверился преступнику... Стоп! Мы еще не доказали, что
Ягодкин преступник. Любое дознание - это логический процесс, в котором из
верных посылок делается единственный непреложный вывод. У нас же спорные
посылки и спорные выводы. Чтобы сделать их бесспорными, мы как бы
опрокидываем дознание вверх тормашками и начинаем с несомненности и
непреложности окончательного вывода. Для этого надо найти лишь такие же
верные и бесспорные посылки.
Соболеву, - изнанку страсти Ягодкина-филателиста.
Ягодкину. При этом пояснила, что собираются все к восьми часам, а Чачин
должен прийти на полчаса раньше потому, что Михаил Федорович хочет
познакомиться с ним не при людях, а наедине. Но пусть Чачин не
беспокоится. А войти в ягодкинский кружок стоит: там интересно и весело.
студент-отличник, приглашенный на беседу к профессору. И, знакомясь с
Ягодкиным в передней - тот сам открыл ему дверь, - Чачин не суетился,
скромно и почтительно назвал себя: "Чачин Сережа. Очень благодарен вам за
приглашение, Михаил Федорович". И сказал это, не теряя самоуважения, с
расчетом, что Ягодкин это поймет и оценит, как почтительный интерес
неофита филателии к ее корифею, однако неофита, не оставляющего надежды
этим корифеем стать.
улыбнувшись, сказал:
керамических украшений, без бронзы и свечей в диковинных подсвечниках -
только стенды с книгами, письменный стол и вертящаяся этажерка с
энциклопедическими словарями: общим трехтомным, медицинским,
географическим, литературным и даже дипломатическим, который Чачин до сих
пор и в глаза не видывал.
неравнодушный к полкам с книгами, внимательно разглядывал переплеты. - Она
вон на тех, двух полках за столом, видите кляссеры в желтых, кожаных
переплетах? Но знакомиться с ней будете потом, а сейчас давайте
знакомиться сами. Знаете, как филателисты говорят: "Познай самого себя,
познай друга, а потом уже раскрывай перед ним свои сокровища". Впрочем, не
только филателисты. Это я к нашей страсти восточную мудрость приложил.
то, чего мне не хватает, хотя серийность у меня другая.
полярников. Может быть, у вас есть дубли?
вообще не о марках - давайте о вас. Где учились, что кончили?
работе. Именно так. Секретарь-референт у одного профессора.
прогулку устраивает. К западным немцам.
его задумчивость Чачин. Потом, видимо, решил, что сказать пора. Пожевал
губами и заметил как бы вскользь:
филателисту. Крохотный магазинчик - с виду и не приметишь. А внутри -
марочная Голконда. Найдете какое-нибудь полярное сокровище - берите.
Сменяемся с вами на любой интересующий вас дубль.
голоса, смех, что-то тяжелое поставили на пол. "Должно быть, продукты и
вино", - подумал Чачин. А в кабинет заглянула волоокая Ляля.
Одного из них все называли Филей. Он был мясист, жирен, нос так и лоснился
от подкожного сала, а стриженная под бокс голова была посажена на
квадратные плечи без всяких признаков шеи. Про таких обычно говорят:
"Речами тих, зато очами лих". И, обведя очами накрытый стол, он только
крякнул: "Ну и житуха у вас, кореши!" Это было единственно, что он сказал