тебя на участке бомжи есть, капитан? Если нету, то считай,
что парочка уже завелась.
он оформлял подписку о невыезде, старательно заполняя
корявыми, с сильным наклоном буквами стандартный бланк с
лиловой печатью. Закончив, он подвинул бумагу к Юрию, и тот
поставил свою подпись там, где стояла птичка.
Юрию его имущество. - Шагай и помни, что я тебе сказал.
Кстати, тебя там на улице дожидаются. Замучила, ей-Богу, -
признался он в ответ на удивленный взгляд Юрия. - Примите,
говорит, передачу.., Насилу отбился.
. ком, собственно, идет речь. - Жалко тебе, что ли? Сам
толком не кормишь, так хотя бы людям не мешал.
поосторожнее, с этой.., доброй самаритянкой. Брательник у
нее двоюродный.., да и вообще...
похоже, уже сказал все, что хотел, и снова принялся рыться в
ящике стола. Филатов едва заметно пожал плечами, забрал со
стола выписанный капитаном пропуск и, миновав дежурного,
выбрался на улицу.
молот, но это было даже приятно. В кутузке тоже было жарко и
даже душно, но дышалось там тяжело и пахло всякой дрянью:
масляной краской, лизолом, стыдливо притаившейся по углам
грязью, тоской, убожеством. А здесь, на улице, теплый ветер
свободно доносил с сопок смолистые запахи тайги, а воздух
был таким чистым, что его хотелось пить, как воду.
грузовик с ярко-голубой кабиной и зеленым кузовом, похожий
из-за своей окраски на жестяную детскую игрушку. Юрий с
невольным уважением проводил его взглядом: это был "ГАЗ-51",
снятый с производства чуть ли не четыре десятка лет назад.
Потом, морщась от поднятой этим беглецом с автомобильной
свалки пыли, проехал на скрипучем велосипеде с облупленной,
не единожды перекрашенной рамой абориген лет пятнадцати. На
багажнике у него был тощий рюкзак, а к раме велосипеда было
с помощью бечевки прикручено кривое ореховое удилище без
лески. Проезжая мимо Юрия, юный рыболов испуганно на него
покосился и косился до тех пор, пока переднее колесо
велосипеда не въехало в колдобину и он чуть было не загремел
через руль.
знают, кто я такой и что здесь делаю. Знают, что произошло
на линии, и, возможно, знают даже, кто это сделал. Знают и
молчат, и будут молчать, потому что своя рубашка ближе к
телу. А может быть, не только поэтому, но еще и потому, что
относятся к имевшему место инциденту с опасливым одобрением:
туда, мол, и дорога московским ханыгам, и нечего у рабочих
людей кусок хлеба изо рта вырывать..."
недоговаривает. На что-то он намекал, но как-то очень уж
издали, чересчур осторожно. Или это у меня паранойя
начинается? Участок размером с Бельгию... Пять человек... То
есть, иными словами, если это дело все-таки провернули
местные, то ему связываться с ними не резон - родственники
со свету сживут, а то и просто зарежут. А медь... Медь не
ржавеет, а тайга кругом немереная - спрячь добычу, затаись и
жди, пока все уляжется. Хоть год жди, хоть все пять. И
потом, чего ждать? Руби себе провод на куски, толкай
килограммов по десять, по двадцать за раз... Разбогатеть не
разбогатеешь, но получится что-то вроде вполне приличной
ренты. Переводи металл в дензнаки и попивай водочку в свое
удовольствие. Чем не жизнь? Ведь прораба застрелил Митяй,
самый что ни на есть местный. И никакой он не агент
-%"%$.,.) преступной группировки, а просто один из
аборигенов, у которого долго копилось раздражение против
москвичей - копилось, копилось, а потом количество перешло в
качество, да еще водочка помогла, поспособствовала... Жалко,
что его теперь ни о чем не спросишь - повесился Митяй в
камере. Проспался, узнал, что натворил, и повесился. Тоже,
между прочим, интересная деталь. Должен ведь был знать, на
что шел, так зачем же вешаться?"
потом. Сначала он напился до бесчувствия и вырубился прямо
на месте преступления. Зачем? Если планировал, готовился,
сговаривался с кем-то, то мог ведь, наверное, и потерпеть?
Или его использовали вслепую? А может быть, просто
подставили?"
и остановился, не зная, в какую сторону податься. Выбор у
него был невелик - направо или налево, и ни справа, ни слева
ему нечего было делать. Справа, в какой-нибудь полусотне
метров, немощеная улица вливалась в центральную площадь
поселка, посреди которой в чахлом скверике торчал
облупившийся бетонный постамент, где в свое время
возвышался, по всей видимости, памятник вождю мирового
пролетариата. Слева улица плавно загибалась в сторону. Там
зеленели странные местные сады, в которых обычно ничего не
успевало вызреть, уныло серели двускатные шиферные крыши, а
над ними синели поросшие лесом сопки. На склоне ближней
сопки Юрий разглядел серебристый блеск свежей алюминиевой
краски и поспешно отвел глаза. "Попал", - подумал он с
довольно тягостным чувством. Было очень неприятно оказаться
без всякой определенной цели и даже без крыши над головой в
месте, да тебе абсолютно нечего делать и где никто, по
большому счету, в тебе не заинтересован.
корточках в тени, прислонившись спиной к стволу худосочной
липы, по обыкновению копался в бороде, выковыривая из нее
какой-то неопределенный мелкий мусор, и покуривал сигаретку
с таким видом, словно нетрогался с места уже лет сто и не
собирался трогаться в течение по крайней мере такого же
срока.
сигаретой, и посмотрел на Юрия из-под низко надвинутого
козырька выгоревшего на солнце армейского кепи.
перед ним на корточках сидит абсолютно чужой и несимпатичный
ему человек - пьяница, безмозглый бык, бывший зека,
неудавшийся насильник, вожак стада диких обезьян, которое в
один прекрасный день целиком превратилось в подгоревшее
жаркое. Их кратковременное партнерство было вынужденным и
теперь, похоже, подошло к концу.
перед собой.
$+(--. сплюнул в пыль. - Уж лучше бы прямо достал пистолет и
застрелил. Прирежут нас с тобой здесь, как цыплят.
спал, хотя время приближалось к полудню. По противоположной
стороне улицы, шатаясь и громко икая, прошел пьяный. Судя по
кренделям, которые выписывали его непослушные ноги, и по
тому, как он отклонял назад корпус, этот абориген пребывал в
абсолютно бессознательном состоянии и двигался исключительно
на автопилоте.
прокомментировал это явление Юрий.
бьется где-то в глубине мозга, пытаясь пробиться на
поверхность, какая-то пока что не осознаваемая мысль Пьяный
был мучительно похож на кого-то, только было никак не
вспомнить - на кого. "А, чего там, - подумал Юрий. - Все
пьяные чем-то похожи друг на друга... Все до единого...
Все... Да, черт возьми, все!"
ему местный алкаш. Вот точно так же бродили по вечерам
вокруг вагончика его покойные коллеги. "Да, - подумал он, -
этого я, наверное, никогда не пойму. Какого дьявола нужно
было тащить из Москвы три десятка алкашей и бандитов, когда
здесь своих предостаточно? "
сяду здесь и буду сидеть. Пару дней посижу, а потом, если не
прирежут, махну на большак. Поймаю попутку, доберусь до
станции, сяду в поезд, и плевал я на эту его подписку.
Громыко Ольга
Максимов Альберт
Володихин Дмитрий
Суворов Виктор
Шилова Юлия