там, а вместо него ставили в кузов точно такую же запаянную жестянку. Что
было в гробах, которые привозили Гуняев и Лыков из этих ?командировок?,
никто из них не знал. Дурак Лыков считал, что таким странным способом
полевые командиры выходят из окружения, и даже то обстоятельство, что в
запаянном цинковом гробу было нечем дышать, не могло поколебать его
уверенности. Он утверждал, что в этих гробах либо полно микроскопических
отверстий, незаметных глазу, либо боевики берут с собой баллоны со сжатым
кислородом, как аквалангисты. Это был бред собачий, так же как и версия
Гуняева, который был уверен, что в гробах басаевские орлы переправляют в
Россию оружие и взрывчатку для террористических актов. Старший прапорщик
Славин не принимал участия в этих спорах: о чем говорить с дураками? Какой
смысл отправлять оружие из Чечни, где его и так не хватает? И потом,
подозревать полковника Логинова в подготовке террористических актов было
как-то неудобно. Все-таки начальник тыла... Вот контрабанда - дело другое.
Олег Ильич был почти уверен, что в цинковых гробах полковник переправляет в
Москву какие-то найденные в здешних разоренных местах ценности, а то и
что-нибудь из военного имущества: при той должности, которую занимал
полковник Логинов, это было бы вполне логично.
мужчиной серьезным, и ссориться с ним никто не хотел. Оглянуться не успеешь,
как окажешься в траншеях, под огнем, или на улице только что отбитого у
какого-нибудь Хаттаба селения - с автоматом поперек живота, в бронежилете и
опять же под огнем засевших в развалинах снайперов. А то, чего доброго, и
под трибунал загремишь - Логинов это организует в два счета. Платил
полковник не скупясь, хотя порой Славину начинало казаться, что ему
недоплачивают. Так что же теперь - торговаться? С ним, пожалуй,
поторгуешься...
окурок в груду битого кирпича и, подхватив свою лопату, молча удалился в
неизвестном направлении. Славин проводил его взглядом, с головой уйдя в свои
мысли, и вздрогнул, услышав голос Гуняева:
Странный фрукт, да, Ильич?
чеченец, посоветовал Славин. - Кончай его доставать.
просто подкалываю...
по-другому. Выйдешь ночью по нужде и не вернешься, вот тебе и все шутки.
наливающееся темной вечерней синевой небо.
***
обзавелся полным комплектом полевого армейского обмундирования. Этим добром
была завешана половина рынка, так что никаких проблем с перевоплощением не
возникло. Жуликоватый молодой человек, сидевший за складным столиком рядом с
пивным павильоном, продал Глебу кокарду на кепи и набор знаков различия. Он
предлагал ?для солидности? купить комплект орденов и медалей, но от этого
Сиверов отказался, с некоторым трудом подавив в себе желание накостылять
молодому человеку по шее. В сущности, злиться на него было не за что: спрос
рождает предложение, а в городе, где давным-давно нет никакой приличной
работы, каждый выживает как умеет.
тюк с обмундированием, Глеб покинул рынок. Ему нужно было найти место, где
можно было бы не торопясь переодеться, и, кроме того, ему требовался
транспорт. Можно было попытаться добраться до места с каким-нибудь военным
эшелоном, но тогда ему пришлось бы предъявлять свое удостоверение капитана
ФСБ, а делать это ему почему-то не хотелось. Никогда нельзя заранее
предугадать, насколько широко разойдется слух о приставшем к эшелону
эфэсбэшнике и чьих ушей он в результате достигнет. ?Удостоверение - это на
самый крайний случай, - твердо решил Глеб. - Пока никто не пытается
поставить меня к стенке, документами размахивать нечего. Машину бы мне..."
кварталов, он увидел припаркованную у тротуара старенькую ?ниву? с помятым
передним крылом. Белые борта машины потемнели от грязи, сквозь которую
кое-где проглядывали рыжие пятна ржавчины, передний бампер бессильно обвис,
как оттопыренная губа старой заезженной клячи, но резина на высоких колесах
выглядела не слишком изношенной. На забрызганном заднем стекле с внутренней
стороны был укреплен написанный от руки плакатик. Неумело выведенные
шариковой ручкой огромные печатные буквы складывались в слово ?Продам?. Ниже
был записан номер телефона, но Глеб решил, что звонить не станет, поскольку
водитель сидел за рулем, покуривая в приоткрытую форточку.
нему широкое усатое лицо, немного поморгал глазами, словно пытаясь понять,
чего от него хотят, и нерешительно опустил стекло.
мужчина лет пятидесяти, уже начавший седеть и покрываться морщинами, но еще
довольно крепкий с виду. - А ты купить хочешь или просто языком почесать?
подходящая, то почему бы и не купить? Мне как раз требуется что-то похожее.
разваливается на ходу.
капля в море, но все-таки лучше, чем ничего.
его не волновали.
за Терек увели. Выкуп требуют. Сто тысяч. А где их взять, эти тысячи?
макаром ты сто тысяч не наберешь.
на армию. Может, отобьют.
сошлись на тысяче долларов, потому что Глебу показалось, что усач не врет.
Сделку оформили совсем просто: Слепой передал хозяину деньги, получив взамен
ключи от машины. Он знал, что старенькая ?нива? не прослужит ему долго, и не
стал забивать голову всякой чепухой наподобие документов и регистрации. Ему
нужны были колеса, и он их получил.
форму. Это было довольно рискованно, но гробы с фальшивыми долларами
поступали в Москву по официальным каналам Министерства обороны, и начинать
следовало именно с этих каналов. Генерал Малахов сообщил Глебу, где
базируется часть, в которой служил младший сержант Садриев - тот самый
солдатик, в могиле которого были похоронены три миллиона фальшивых денег.
рассчитанную на ?Макарова?, и Глеб засунул его за отворот бушлата, оставив
расстегнутыми две верхние пуговицы. В приобретенном на том же базаре
планшете лежала подробная карта местности, привезенная из Москвы, и Глеб
расстелил ее на руле, прикидывая маршрут. На всех дорогах, насколько ему
было известно, стояли блокпосты, а времени на то, чтобы искать проводника, у
него уже не оставалось. Кроме того, он подозревал, что здесь вряд ли
отыщется проводник, способный провести по горным тропам автомобиль.
него оставалось его удостоверение - с этой корочкой можно было рассчитывать
прорваться через какой-нибудь не слишком оживленный блокпост на территорию,
где велись военные действия, Глеб сложил карту, засунул ее в планшет и
тронул машину с места, направляясь в сторону Моздока.
асфальт шоссе немного северо-западнее Моздока. Машины при нем не было.
?Нива? осталась там, где он ее бросил, - на песчаной отмели, клином
вдававшейся в русло одного из притоков Куры. Эта отмель выглядела как
радушное приглашение пересечь реку вброд, но когда автомобиль на первой
скорости вкатился на казавшийся твердым и слежавшимся желтый песок, он
предательски раздался в стороны, засасывая бешено вращающиеся колеса. Когда
машина окончательно опустилась на брюхо, прочно засев в предательском
песчаном киселе, Глеб прекратил бесполезное сопротивление, выбрался из
кабины и зашагал вперед, ориентируясь по звездам, которые в эту ночь, к
счастью, не были закрыты облаками. Он шел, досадуя на то, что впустую теряет
время, и едва не наскочил на пост, который блокировал тропу. Далеко обойдя
сложенное из валунов и укрепленное мешками с песком укрытие, затянутое
поверху маскировочной сетью, он двинулся дальше, время от времени запуская
руку за пазуху, чтобы проверить, на месте ли пистолет.
окончательный упадок горным серпантинам, он крутил радио и дважды прослушал
сообщение о том, что минувшей ночью где-то под Воронежем взорвался в воздухе
и упал на колхозное поле военно-гранспортный самолет. Радиокомментатор
осторожно намекал на вероятность диверсии и утверждал, что количество
погибших уточняется, самолет, по его словам, направлялся в Чечню, и Глеб
порадовался тому, что при нем нет сигарет: желание закурить вопреки
Русанов Владислав
Шилова Юлия
Акунин Борис
Белогорский Евгений
Свержин Владимир
Контровский Владимир