Чтение 16–й страницы книги ~Бархатные коготки~

- Да, я сказал, что он убит, - подтвердил сержант.

Молодой человек неуверенно двинулся к дому. Спина у него была
неестественно выпрямлена, плечи отброшены назад.

- Если так, - заявил Карл Гриффин ни к кому не обращаясь, - то убила
его эта сука.

- Какая сука? - быстро спросил сержант.

- Эта проститутка с невинной мордочкой. - Карл с трудом повернул к
сержанту голову. - Его жена.

Хоффман взял его под руку и обратился к Мейсону.

- Мейсон, будьте так добры, выключите двигатель и погасите фары.

Карл Гриффин остановился и неуверенно повернулся назад.

- И с-смени ш-шину, - сказал он. - П-правую п-переднюю. Я ехал
н-несколько миль на ободе. Н-нужно сменить.

Мейсон выключил мотор и фары, захлопнул дверцы, после чего быстро
двинулся вперед за Хоффманом и молодым человеком, повисшем на руке
полицейского. Он успел еще открыть перед ним входную дверь.

При свете, в прихожей, Карл Гриффин оказался довольно красивым
молодым человеком, несмотря на раскрасневшееся от алкоголя лицо,
отмеченное разгульной жизнью. Глаза у него были опухшие и налитые кровью,
но осанка была врожденная, выражающая достоинство и воспитание светского
человека, умеющего приспособиться к любой ситуации.

Хоффман обернулся к молодому человеку и критично осмотрел его с
головы до ног.

- Сколько времени вам нужно для того, чтобы протрезветь, Гриффин? Мы
хотим с вами поговорить.

Гриффин кивнул головой.

- М-минуточку. Сейчас буду трезвым.

Он отодвинул сержанта в сторону и, пошатываясь исчез в дверях
туалета. Хоффман посмотрел на Мейсона.

- Пьяный вдрызг, - заметил Мейсон.

- Факт, - согласился Хоффман. - Но для него это не впервые, у него
есть опыт. Он вел машину в гору, по скользкой дороге, к тому же со
спущенной шиной.

- Да, он должен хорошо уметь водить машину, - признал Мейсон.

- Любят друг друга с Евой Белтер, как кошка собаку, - сказал сержант
Хоффман.

- Вы думаете о том, что он сказал о ней?

- Конечно. О чем еще я мог думать?

- Он пьян, - резонно заметил Мейсон. - Вы ведь не будете, надеюсь,
подозревать приличную женщину на основании бессмысленного замечания
пьяного человека?

- Да, он пьян, но машину привел целую. Может быть умеет так же и
трезво думать, несмотря на то, что пьян.

Мейсон пожал плечами.

- Ладно, пусть будет так, - отнесся он к этому с пренебрежением.

Из туалета донеслись приглушенные звуки рвоты.

- Могу спорить, что он протрезвеет, - снова начал сержант, взглянув
на Мейсона недоверчивым взглядом, - и трезвый повторит тоже самое.

- А я спорю, что будет пьян ничуть не меньше, - ответил Мейсон. -
Даже если будет казаться трезвым. Такие люди могут кого угодно ввести в
заблуждение, когда выпьют. Они ведут себя вроде бы трезво, а в
действительности понятия не имеют, что делают и говорят.

Хоффман посмотрел на адвоката и улыбнулся:

- Что вы говорите, мистер Мейсон? Неужели вы заранее стараетесь
дискредитировать его показания?

- Ничего такого я не сказал.

- Конечно не сказали, - расхохотался Хоффман. - По крайней мере прямо
не сказали.

- Ему сейчас не повредила бы чашечка крепкого кофе, - подсказал
Мейсон. - Пойду на кухню, посмотрю...

- В кухне должна быть экономка, - подхватил Хоффман. - Вы не
обижайтесь, мистер Мейсон, но я хотел бы поговорить с Карлом наедине. Я не
совсем четко представляю вашу роль в этом деле. Мне кажется, что вы
одновременно и адвокат, и друг семьи.

- Я не барышня, чтобы обижаться, - ответил Мейсон. - Я прекрасно
понимаю ваше положение, господин сержант, работа есть работа. Но раз уж я
здесь нахожусь, то я останусь. У меня тоже работа.

Хоффман кивнул головой.

- Вы должны найти экономку на кухне. Ее зовут миссис Вейт. Мы уже
допросили и ее, и ее дочь. Идите и попросите приготовить кофе. Много кофе,
потому что парням наверху оно пригодиться точно также, как и этому
нетрезвому типчику.

- Постараюсь, - сказал Мейсон.

Он прошел через раздвижные двери из салона в столовую, толкнул дверь
в буфетную и оттуда вошел в кухню, которая оказалась огромной и была ярко
освещена. У стола сидели две женщины. Они сдвинули стулья с прямыми
спинками и сидели рядом, разговаривая тихими голосами. Когда Перри Мейсон
вошел, они резко замолчали и подняли на него глаза.

Старшей женщине было под пятьдесят: припорошенные сединой волосы,
черные, матовые, глаза посаженные так глубоко, что тени глазниц совершенно
скрывали их выражение. У нее было продолговатое лицо, тонкие стиснутые
губы и широкие скулы. Черное платье еще больше старило ее.

Вторая была значительно моложе, самое большее в возрасте двадцати
двух лет, с волосами черными, как смола и очень блестящими черными
глазами, пламенный блеск которых странно контрастировал с матовостью
глубоко посаженных глаз старшей женщины. Губы у младшей были полные и ярко
красные, лицо умело нарумянено и припудрено, брови тонкие, черные,
хорошего рисунка, ресницы длинные.

- Миссис Вейт? - спросил Мейсон, обращаясь к старшей женщине.

Она кивнула головой, не раскрывая стиснутых губ. Сидящая рядом с ней
девушка отозвалась глубоким грудным голосом:

- Я Нора Вейт, ее дочь. Что вы хотите? Матушка совершенно выбита из
равновесия.

- Да, я знаю, - с сочувствием сказал Мейсон. - Я пришел спросить, не
могли бы вы приготовить немного кофе. Как раз вернулся Карл Гриффин и мне
кажется, что чашка крепкого кофе очень бы ему пригодилась. Кроме того,
наверху несколько полицейских ведут расследование и так же охотно выпили
бы кофе.

Нора Вейт сорвалась со стула.

- Ну, конечно. Правда, матушка?

Она взглянула на старшую женщину, которая снова кивнула.

- Я этим займусь, - сказала Нора Вейт.

- Нет, - отозвалась мать сухим, как шелест кукурузы, голосом. - Я
сама этим займусь. Ты не знаешь, где что находиться.

Она отодвинула стул и прошла на другую сторону кухни, к буфету.
Открыв дверцу, она достала громадную кофемолку и коробку. На ее лице не
отражалось никакого чувства, но она двигалась так, словно очень устала. У
нее была плоская грудь, плоские бедра и плоские стопы, которые лишали ее
шаги эластичности. В ее поведении сквозили уныние и подавленность.

Девушка повернулась к Мейсону и улыбнулась ему полными, красивыми
губами.

- Вы из полиции? - спросила она.

Мейсон покачал головой.

- Нет, я адвокат Перри Мейсон и здесь по просьбе миссис Белтер. Это я
вызвал полицию.

- А-а, - сказала Нора Вейт. - Я слышала о вас.

Мейсон повернулся к ее матери.

- Вы неважно себя чувствуете, может быть, лучше мне заварить кофе? -
предложил он.

- Нет, - ответила она таким же сухим, бесцветным голосом. - Я
справлюсь.

Она насыпала в емкость кофе, налила в кофеварку воды и, подойдя к
кухонной плите, зажгла газ. Некоторое время она смотрела на кофеварку, а
потом все тем же тяжелым шагом вернулась к своему стулу. Села, сплела руки
на коленях и застыла, уставив неподвижный взгляд в стол.

Нора Вейт подняла взгляд на Мейсона.

- Боже, это было ужасно!

Мейсон кивнул.

- Вы не слышали выстрела? - спросил он между прочим.

Девушка покачала головой:

- Нет, я спала, как убитая. Откровенно говоря, я проснулась только
тогда, когда пришел один из полицейских. Они поли матушку наверх и,
наверное, вообще не знали, что я сплю в соседней комнате. Они хотели
осмотреть служебные помещения, пока матушка находилась наверху. Я
проснулась и вижу, что рядом с моей постелью стоит какой-то мужчина и
пялится на меня.

Она опустила глаза и тихо захихикала, давая понять, что не считает
приключение особенно неприятным.

- И что? - спросил Мейсон.

- Они вели себя так, точно поймали меня с дымящимся револьвером в
руке. Велели мне одеться, не спускали с меня глаз даже тогда, когда я
одевалась. Потом взяли меня наверх, на допрос.

- И что вы им сказали? - заинтересовался Мейсон.

- Правду. Что я легла спать и сразу же заснула, а когда проснулась,
то этот полицейский стоял рядом с моей постелью и пялился. - Довольная
собой, она через минуту добавила: - Они мне поверили.

Ее мать продолжала сидеть сплетя руки на коленях и уткнув взгляд в
стол.

- И вы ничего не видели и не слышали? - продолжал расспрашивать
Мейсон.