что он достал нож и стал ковыряться в обшивке переднего сидения, но тогда
я не придал этому ни малейшего значения.
Пробыл там минут пять. Скорее всего, звонил в полицию. Потом пришел в
офис, и по его поведению, если отбросить излишнюю нервозность и
раздражительность, нельзя было и подумать, что что-то произошло. На его
столе лежало несколько писем. Он взял их, внимательно прочитал, потом
подошел к столу мисс Стенли и продиктовал ей ответы. Она заметила, что у
него дрожали руки, но в остальном он вел себя абсолютно обычно.
подписывал одно из писем, потом мисс Стенли накрыла пулю копией письма. Но
ни она, ни сам Фолкнер не заметили этого.
Мейсон явно заинтересовался происшествием.
после прихода Фолкнера. Подъехала патрульная машина, двое полицейских
ворвались в контору, и Фолкнер разродился историей о том, как он ехал по
дороге, услышал выстрел и почувствовал, как что-то вонзилось в сидение в
одном-двух дюймах от его тела. Он сказал, что вытащил из сидения пулю, а
полицейские сразу же поинтересовались, где же эта пуля. Потом начался
фейерверк. Фолкнер обыскал все, но не смог ее найти. Заявил, что оставил
пулю на своем столе, и дошел до обвинений, что я украл ее.
Фолкнера до приезда полиции. Мисс Стенли готова подтвердить это. Тем не
менее, увидев, куда клонит Фолкнер, я настоял, чтобы полицейские обыскали
меня и мой стол.
обыскали одежду. Сами они отнеслись к обыску без особого энтузиазма, но я
настоял. Как мне показалось, к тому времени у них уже сложилось мнение о
Фолкнере, как о вспыльчивом, неуравновешенном человеке. И мисс Стенли была
вне себя от ярости. Она настаивала, чтобы приехала женщина из полиции и
обыскала ее. Полицейские не слишком серьезно отнеслись к ее словам, тогда
мисс Стенли чуть не сбросила с себя одежду прямо в кабинете. Она просто
побелела от ярости.
чем уйти домой. Она по привычке складывала копии писем в стопку, а в
четыре тридцать раскладывала их по папкам. Без четверти пять она нашла
пулю. Фолкнер снова вызвал полицию, и офицеры, когда приехали, сказали
все, что о нем думали.
он должен остановиться у ближайшего телефона и немедленно сообщить обо
всем в полицию, а не выковыривать из сидений пули. Они сказали, что если
бы пуля осталась в обшивке, ее можно было бы использовать в качестве
вещественного доказательства. Можно было бы по ней определить револьвер,
из которого она была выпущена. Они сказали, что пуля перестала быть
вещественным доказательством с того момента, как он достал ее из сидения.
том самом месте, на котором оставил.
вопрос, который вы надеялись не услышать.
хотел убедиться, дома ли его жена. Она была дома?
часа ночи, приняла большую дозу снотворного. Когда приехали полицейские,
она еще спала.
как мне кажется, стали подозревать, что он сам произвел этот выстрел.
Мейсон, я ни в чем не обвиняю его, ни на что не намекаю. Просто
полицейские поинтересовались, есть ли у Фолкнера револьвер, а когда он
ответил утвердительно, решили взглянуть на него.
минут.
полицейским.
по телефону как с напроказившей собачкой, но миссис Фолкнер всегда умела
скрывать свои чувства.
некоторым вопросам. Случались трения. Но, в основном, наши отношения, по
крайней мере внешне, выглядели дружескими.
долю, либо продать свою.
которую предлагал этот старый скупердяй. Если хотите узнать, как он вел
дела, поговорите с Уилфредом Диксоном.
бракоразводного процесса. В то время Фолкнер владел двумя третями, я -
одной. Он позволил втянуть себя в бракоразводный процесс, и по Суду
лишился половины пакета акций в пользу бывшей жены. С той поры Фолкнер до
смерти боялся бракоразводных процессов.
женой пакеты акций и не попытались выкурить его из компании? Я спрашиваю
чисто из любопытства.
был объединен. Такое решение вынес Суд. Судья предложил нам договор
объединения, по которому управление компанией в равной степени
принадлежало мне и Фолкнеру. Миссис Фолкнер, я имею в виду его первую жену
Дженевив, имела право голоса в управлении компанией только через Суд. Ни
Фолкнер, ни я не имели права ни расходовать средства компании сверх
определенного предела, ни повышать зарплату. Судья так же дал понять, что
возобновит дело об уплате алиментов и присудит жене еще часть акций, как
только дивиденды опустятся ниже определенного уровня. Этим он напугал
Фолкнера до полусмерти...
комиссионной основе. В некоторых случаях мы приобретали собственность на
свое имя, строили дома и продавали их. В свое время мы провернули ряд
очень крупных дел.
Он чувствовал потенциальную прибыль за милю. Был достаточно тверд, чтобы
поддержать свое решение наличными деньгами, имел хороший оборотный
капитал. Иначе и быть не могло. Он ничего не давал жене, ничего не тратил
на себя, только на этих проклятых рыбок. На них-то он всегда был готов
раскошелиться, но в остальных случаях прилипал к деньгам, как кора к
дереву.
Лукьяненко Сергей
Николаев Андрей
Шилова Юлия
Верещагин Олег
Самойлова Елена
Шилова Юлия