как новенькая.
делать? Здесь никого нет.
сторон, - деловито проговорил следователь.
памятник. Интересно, зачем его здесь построили вдали от людей? Тут же никто
не живет - Как это никто не живет? - послышался за их спинами скрипучий
голос, и они обернулись.
Глубокие морщины покрывали все его сморщенное от времени лицо, сухая кожа на
руках была желтого, как у мертвеца, цвета, подслеповатые глаза часто
моргали, остатки седых волос на голове развевал ветерок, зубов во рту почти
не имелось. Застегнутая наглухо теплая байковая рубаха в выцветшую когда-то
синюю с белым клетку, просторные темные штаны, потертые кожаные сандалии
составляли одежду старика. Взойдя на площадку перед входом в часовню, на
которой стояли, с удивлением взирая на невесть откуда взявшегося деда, трое
приезжих, он остановился, опершись двумя руками на свою палку, и продолжил
начатую еще внизу фразу:
посмотреть? - он с детским интересом разглядывал незнакомцев, щуря глаза.
вот сюда иногда, присматриваю, как бы чего не утянули. Народ нынче шальной
пошел.
усмехнулся Игорь. - А то они и вас вместе с этой часовней утащат.
уж девяносто семь годков, почитай, стукнуло.
Скажите, дедушка, вы где сейчас живете?
живу. А раньше здесь усадьба была. Вон видите, - он кивнул на развалины
внизу около леса, - это все, что от нее осталось. После революции люди
сожгли, - он вздохнул, горестно покачав головой - Да и я сам тоже жег со
всеми. Молодой ишшо был, глупый, не понимал, что добро народное уничтожаю.
не сломали, а молиться все равно в ней не молились - такая тогда политика
партии была. Так она и стояла здеся, брошенная, покуда новая власть не
пришла и все церкви заново не отстроила. Эту вот молельню тоже покрасили,
внутри все прибрали, иконки повесили, крест новый справили, табличку
присобачили - лучше прежней стала. Только люди все равно сюда не ходят.
думаю, не поэтому сюда люди не ходят.
гуляет. Все трое переглянулись.
купите, - он сунул руку в карман, вытащил смятые сто рублей и протянул
старику. - Вот, держите.
- Ну, спасибо, дай бог вам здоровья на долгие лета. Никогда мне еще за
разговоры денег не давали.
травите свою историю.
уже не те стали.
любопытства. - У нас время есть, мы не торопимся.
положив палку себе на колени:
осталось жить, да и люди вы, видать, хорошие, поэтому слушайте, не уносить
же с собой в могилу. Об этом уже никто, кроме меня, почитай, и не знает. Я
тут один такой старый остался, что помню. Документы все еще в революцию
уничтожили, и сейчас никому неизвестно, что когда-то в этой усадьбе жила
одна барыня по фамилии Коробейникова. Звали ее Наталья. Мне тогда
двенадцатый год шел, когда она решила свадьбу себе сыграть. Об этом вся
округа судачила, потому как этой барыне на то лето аккурат стукнуло
восемьдесят годков. Страшная она была, как смерть, и злая, как сто голодных
волчиц.
из него один снимок и протянул старику. - Взгляните, это не она, случайно?
кармана рубашки очки, нацепил на нос и снова посмотрел. И тут же дряблые
губы его затряслись, рука со снимком стала дрожать, он поднял на следователя
обезумевший взгляд и испуганно прохрипел:
это так. - Он потрясенно качал головой, ощупывая снимок костлявыми пальцами.
- А кто это рядом с ней стоит?
удачу. - Дело в том, что недавно мы гуляли свадьбу в этой самой часовне, а
когда проявили фотографии, то вместо невесты увидели эту незнакомую женщину.
Как она там оказалась - загадка, но теперь нам стало все...
расскажет.
хотела. Почти вылитая копия. Федором Ореховым его звали, как сейчас помню, -
он задумчиво покачал головой. - Надо же, какие совпадения случаются.
говорил, Наталья была очень злая и страшная - сами видите, что не вру.
Дожила она старой девой до восьмидесяти лет, а потом вдруг замуж удумала
выходить. За ее спиной все господа в округе смеялись, но она уперлась рогом,
плюнула на всех. А секрет был в том, что жил у нас в деревне молодой и
красивый парень, тот самый Федька Орехов, который на вашего друга похож.
Здоровый был мужик, драчун отчаянный, кузнецом работал, и все бабы в деревне
за ним убивались. А он ни на кого не смотрел, потому как сильно свою
Василису любил. Василиса тоже из бедных была, у Коробейниковой в усадьбе
прислуживала, маленькая такая, хрупкая и красивая, ну снегурочка прямо, коса
до пят и пела очень душевно. Все уже знали, что весной Федор с Василисой
свадьбу сыграют, радовались за них, ее родители приданое готовили, как вдруг
зимой случилась беда. Однажды утром Василису нашли мертвой около проруби. -
Он посмотрел на озеро за лесом. - Вон на том самом озере все и случилось.
Сказывали, будто голодные волки на нее напали, когда она за водой пошла, и
разорвали в клочья. Все тело ее было изранено, особенно лицо, на котором
вообще живого места не осталось. Ну, похоронили ее всем миром, поплакали, а
Федор начал горькую пить. Потом его стали часто вместе с барыней видеть: то
он ее в повозке в город сопровождает, то она его в свои покои вызовет, и они
там часами о чем-то беседуют - в общем, никто не знает как, но охмурила она
парня. Говорили, будто пообещала ему все свое состояние отписать, если он на
ней женится. А Федька хоть и тосковал по своей Василисе, но далеко не дурак
был, смекнул, видать, что барыня долго не протянет, да и решил моментом
воспользоваться. Согласился, короче, под венец с ней пойти, и Наталья во
всеуслышанье об этом объявила. Ходила такая довольная, счастливая,
подобрела, даже работников своих пороть перестала, а то раньше все самолично
норовила человека кнутом по лицу или спине перетянуть. - Старик почесал
плечо - У меня до сих пор шрам остался, как она меня однажды стеганула - За
что? - участливо спросила Ольга.
уж, - покачал головой Игорь, - профсоюза на нее не хватало.
продолжил - Свадьбу играли летом тут же, в усадьбе. Гости понаехали со всего
уезда, родственники из Москвы прибыли. Пригласили попа, который должен был
их обвенчать прямо тут, но тот заболел и послали за другим. А пока ждали,
сели за стол в светлой горнице и начали свадьбу гулять - дело-то ведь,
считай, решенное было. Невеста в белом платье хорохорилась перед гостями,
как молодуха какая, а жених ни на кого внимания не обращал, хотя на него
многие косо поглядывали - мол, позарился бедняк на наследство их богатой
сродственницы, - но вслух ничего не говорили, чтобы Наталья не разгневалась.
Ну, посидели где-то с час, а попа все нет, как на грех. Тогда все во двор
высыпали и танцевать под музыку стали - подвыпили ведь уже порядком, как
водится. А потом Наталья с женихом куда-то ушли, никто и не заметил как. И
только когда Федор появился, весь кровью забрызганный, музыка сразу смолкла,
все к нему повернулись и от страха ничего понять не могут. А он возьми да и
скажи, повалившись на колени, мол, простите, люди добрые, зарубил я Наталью.
И все, больше ни слова ни сказал, даже когда судили его и на каторгу
отправляли. Так и не успела Наталья Коробейникова свою свадьбу до конца
доиграть и обвенчаться. Все тогда решили, что Федор от того на смертный грех
пошел, что расхотел на этой зловредной старухе жениться Люди его понимали и
не осуждали, да и не за что было, честно говоря. В то же лето на этом вот