сообщила читателям, что в свое время, будучи сотрудником уголовного
розыска, Р.С.Корзун убил на Городокском шоссе ни в чем не повинного
человека и сумел уйти от ответственности, оболгав своего товарища и
коллегу, которого с его подачи разжаловали и отправили на неправедную
войну в Афганистан, где этот товарищ едва не погиб...
Он так побледнел, что Натали испугалась, побежала за карвалолом. Но Олег
отказался от лекарства, попросил полотенце, пошел в ванную, разделся, стал
под душ - надо было прийти в себя, собраться с мыслями.
бесцеремонную девчонку - журналистку, любительницу жареных фактов, которая
в погоне за дешевыми сенсациями превзошла своего редактора - очкарика
Бута. И неудивительно, что она голой танцует на столе, спит со своими
покровителями, позорит воспитавшую ее женщину - никаких нравственных
критериев, никаких запретов! Петя прав - у нее все напоказ: и отношения с
Закалюком, и бравада высоким покровительством - что хочу, то пишу, и
разудалая хлесткость очерков, статей, в которых нет ни глубины, ни тем
более объективности. Надо напрочь потерять чувство меры, да что там меры,
надо просто не иметь совести, чтобы эдак небрежно, походя, не спросив
согласия людей, которых это касается, выплеснуть на газетную полосу, как
воду из ушата, трагедию, причины которой неясны до сих пор даже причастным
к ней лицам.
вникнув в их суть и, конечно же не поинтересовавшись мотивами, которыми
руководствовался "разжалованный и отправленный на неправедную войну
товарищ", она, ничтоже сумняшеся, схватила перо и за один присест
настрочила свой опус...
капитана Тысячного вряд ли будет возобновлено, прошли давностные сроки. Но
морально такое обвинение убийственно для начальника объединения. Не говоря
уже о прочем, он должен объяснять любопытствующим, а таких наберется
немало, почему столько лет прятался за чужой спиной. И никто не поверит,
что эта самая спина прикрыла тогда старшего опера Корзуна по собственной
инициативе, исходя из своих, а не из его - опера - соображений. И в любом
случае автор такой полуправдивой (что хуже, чем ложь), залихватской и явно
тенденциозной статьи заслуживает, по меньшей мере, порки. Он никогда не
поднимал руку на женщин, но эту беспардонную, наглую девчонку-журналистку
высек бы без угрызений совести.
с него одну за другой эти сердитые мысли. А вместе с ними уходила, таяла
тяжесть, что многие годы давила его плечи...
сидела в кресле и виновато поглядывала на Олега.
тебе это неприятно.
огрызнулся Олег.
передавай, умоляю, наш разговор Роману. Эта тварь своей подзаборной
статейкой отняла у него десять лет жизни. Ты не представляешь, как он
переживал. И если бы только это!
наскок, стала делиться семейными невзгодами.
пенсии, он полгода не мог найти работу и запил. Даже сейчас, когда он уже
неплохо устроен, время от времени срывается - идет в запой на два-три дня.
И ругай его, не ругай - все без толку...
бардак - учебную программу меняют едва ли не каждую неделю, часы то
сокращают, то увеличивают, одни группы укрупняют, другие разукрупняют. О
зарплате и говорить нечего...
экзаменах в Политехнический, водился со шпаной. Правда, за последнее время
взялся за ум: стал работать, занялся спортом, расстался с приблатненной
компанией. Но - другая беда: влюбился в эту длинномерную малолетку, а она
- в него и теперь их тягачами не растащишь. Очевидно она - Натали - в
скором времени станет бабушкой. А это как раз то, что ей не хватает сейчас
до полного счастья...
посади, уложи. И ко всему тому водочку стала попивать. Уму непостижимо,
как и на какие шиши она ее добывает. И все эти заботы лежат на плечах
старшей дочери. Младшая навещает мать только по выходным дням - Полина
Петровна, видите ли, стала великосветской дамой: председательствует в
каком-то фонде, устраивает приемы, банкеты...
переходом завершила свои излияния Натали. - Что смотришь на меня, как на
НЛО? Я о Полине говорю. Не волнуйся: ни сегодня, ни завтра она свидания
тебе не назначит. Сегодня день рождения Леонида, и они собираются в
Городок к его родителям - не столько для того, чтобы отметить это
торжество, сколько затем, чтобы подбросить старикам Стаську - в его школе
объявлен карантин. А завтра - попридержи дыхание, состоится презентация
фонда Полины Петровны и, как сам понимаешь, ей будет не до тебя. Но
позвонить надо - долг вежливости. Как-никак семь лет под одной крышей
прожили: ты учил ее французскому, она тебя высокому искусству вышивки
крестом и плетения рогожек. Об эротике вспоминать не обязательно - мало ли
что и с кем когда-то было. Как говорится, это еще не повод для знакомства.
Но тут, кузина, никуда, не денешься.
деле не мог решиться - звонить или не звонить Закалюкам. Дело было не
только в Полине - разговор с Леонидом, подними он трубку, будет не проще.
А уж если к телефону подойдет эта разудалая журналистка, безымянный герой
ее залихватской статьи "Беспредел" должен будет либо горячо поблагодарить
М.Хвылю за нежданную реабилитацию, либо - что ему сейчас больше по душе -
выругать ее, не стесняясь в выражениях.
все-таки надо отдать должное М.Хвыле - смелости ей не занимать. Своей
статьей она, безусловно, нажила немало врагов среди руководителей
объединения, а предпоследний абзац ее статьи должен был вызвать переполох
не только в семье Корзунов: еще живы люди, для которых переоценка
обстоятельств давней трагедии нежелательна. И вряд ли в этой части
Мирослава советовалась с Леонидом, скорее с Полиной, от которой узнала о
невеселой одиссее ее бывшего жениха. К тому же, перед тем как опубликовать
статью, она собиралась приехать в Киев, должно быть для того, чтобы
расспросить его - Олега - о подробностях этой истории, но что-то помешало
ей.
ради, надо отметить, что Петино суждение о предосудительности этих
отношений во многом носит субъективный характер. Тот факт, что Леонид
доверяет своей воспитаннице новую машину свидетельствует лишь о том, что
журналистикой не исчерпываются таланты Мирославы, и Леонид приобрел в ее
лице личного шофера. Она и в аэропорту встречала его на том же
"мерседесе". И цветы, с которыми она встречала Леонида, объясняются
простой житейской причиной - сегодня ее воспитателю исполнилось ровным
счетом сорок лет. Рубеж - не рубеж, но дата примечательная. Поэтому не
надо судить о Мирославе с чужих слов, прислушиваться к тому, что судачат о
ней обиженные люди. Безобидный журналист - не журналист, хотя и
журналистам не противопоказано чувство меры. Но это уже другой разговор.
Встречи с ней не избежать, а поэтому не следует настраиваться на
негативный лад...
это она по голосу - звонкому, но неторопливому, уверенному. Она ответила
не сразу, и он решил, что она не расслышала и еще раз назвал себя.
Николаевич. Слушаю вас... Леонид Максимович прилетел, но еще не вернулся с
работы. Скоро должен быть. Что ему передать?.. Сейчас приглашу Полину
Петровну.
вышколенный секретарь. Вот тебе и разудалая девица! Впрочем, вначале она
кажется волновалась - не сразу ответила, а потом взвешивала каждое свое
слово. И это можно понять: нежданно объявился герой ее статьи, с которым
предстоит объясниться - никуда теперь не денешься, а такая перспектива
очевидно не радует ее. Но как бы то ни было, Олег был доволен, что
Мирослава подошла к телефону, что услышал ее сдержанный и в то же время на
удивление приятный голос.
приветствий, дежурных вопросов: "Как дела?", "Все ли у тебя в порядке?",
ответы на которые предугадывались и потому пропускались мимо ушей. Они
хорошо знали, о чем не надо спрашивать, и лихорадочно искали нейтральные
темы, представляющие какой-то интерес для собеседника.
возможности вставить хотя бы словечко.
прикладному искусству и ей уже предложили должность доцента в ее
Афанасьев Роман
Андреев Николай
Прозоров Александр
Белов Вольф
Шилова Юлия
Апраксина Татьяна