АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
Мы покидаем третий дом с преступлением. Морбле, который находится под
хорошим газом, заносит, и он валится на лужайку. И добрый самаритянин Берю
поднимает своего друга на ноги и отряхивает его костюм, наставительно
говоря:
- Ну что ты, Пополь, честное слово, уже даже литра не держишь?
- Это тот нашатырный спирт меня подвел,- оправдывается Морбле.
- Но это был не нашатырь, это был кальвадос! - возражает Берю.
- А я тебе говорю, что это был нашатырь, я по вкусу определил.
Берю, который пришел в себя, усаживает своего приятеля в машину, советуя
ему проспаться. Потом он возвращается ко мне в гараж, где я приступаю к
повторному осмотру. Добиваясь, чтобы я простил ему утреннюю пьянку, Берю
вовсю подлизывается. Он задает вопросы, касающиеся орудия преступления...
Когда я сообщаю, что речь идет о кирпиче, он хмурит свои мощные брови:
- Ты ничего не замечаешь, Сан-А?
- О чем ты?
- Стены гаража сделаны из кирпича.
- Ну и что?
- А может, он сам ударился башкой о стену и вырубился...
- Он умер, и сам ухитрился выключить свет?
Но моя ирония не нарушает убежденности Ужасного.
- Плакаты были здесь? - спрашивает он, указывая на сверток, лежащий на
полу.
- Похоже, что да.
- А до этого они находились в машине?
- Да, sir15!
Верзила погружается в пучины плодотворных размышлений.
- Думаю, что я все понял, приятель. Забавно, как добрый стакан белого
вина с утра в придачу к хорошо сдобренному алкоголем кофе приводит мозги в
боевую готовность!
- Давай рассказывай! - приказываю я.
- Значит, так. Ляндоффе въезжает в гараж после того, как Мартине открыл
ворота и включил свет. Правильно?
- Именно так...
- Ладно. Мартине закрывает за ним ворота. В это время Ляндоффе ставит
машину на место, оборачивается, берет сверток с плакатами и бросает его
через опущенное стекло из машины.
- И что дальше?
- Сверток длинный. Он ударяется о стену, нажимает на выключатель, и свет
в гараже гаснет. Можешь это проверить, парень. Выключатель находится как раз
над свертком.
- Правильно. Дальше.
- Дальше Ляндоффе на ощупь выходит из машины, чтобы включить свет. Он
плохо рассчитывает движение и ударяется головой о кирпичную стену. От этого
он теряет сознание, и его нос оказывается возле выхлопной трубы. Ничего себе
амбразия!
- Амброзия, невежда!
- Пусть будет амброзия, если ты так хочешь. Господин несостоявшийся
депутат вдыхает ее, и на этот раз - на вечные времена...
Наступает тишина. Он чешет макушку, проводя рукой между тульей и лентой
шляпы.
- Что думает об этом большой начальник?
- Все, что ты мне сказал, представляется мне правдоподобным, Толстуша.
Выходит, это всего лишь несчастный случай?
- Конечно, выходит! - ликует Верзила.- А для нас одним Преступлением
меньше, и это уже хорошо, не так ли?
- Меня беспокоит одна мелочь.
- И что же это-с?
- То, что Ляндоффе не выключил двигатель, когда заехал в гараж. Представь
себе, вот человек приехал. Приехал! К тому же еще и разгрузился. И. все это
делает, не выключая двигатель! Это меня удивляет, Берю!
- Ну и пусть удивляет, только не выводи меня из себя! - ворчит Король
мудаков.- Я прихожу сюда, помогаю тебе разобраться. Я проделываю "восьмерки"
мозгами, чтобы вывести из затруднения моего хренового комиссара, а он вместо
благодарности не находит ничего лучшего как сказать, что он удивляется!
Он берет меня за руку.
- Хочешь, я скажу тебе как мужчина мужчине?
- Попробуй, мой козлик, я согласен.
- В этот раз - это несчастный случай.
- Откуда такая уверенность?
- Потому что в этот раз, похоже, речь идет о преступлении в закрытом
помещении и потому что - ты меня извини! - в преступления в закрытом
помещении я не верю. В романах Тата Грисби, Руа-Викера, Си-мэ-Нона16 такое
возможно. Но в жизни этого не бывает, потому что это невозможно.
- А остальные преступления, великий хитрец?
- Какие остальные?
- Два первых преступления. Там ведь речь идет как раз об убийствах, а не
о несчастных случаях.
- Согласен, но, смотри, ведь там же помещения не были закрытыми. Никто не
видел убийцу, но там были окна и двери. Здесь же обе двери закрыты изнутри!
Отсюда и мое заключение: несчастный случай! А теперь, если тебе так хочется,
ломай голову над вопросами "почему", "как" и "зачем" он не выключил
двигатель, а я лучше пойду сыграю в белот.
Я хлопаю его по плечу.
- Спасибо, Толстый! Я принимаю твою версию о несчастном случае. Ну а если
это убийство, то, по крайней мере, руки у меня будут развязаны!
ГЛАВА XII
Я сообщаю Старику берюрианские заключения, выдав их за свои. Стриженый их
отметает.
- Вы в самом деле надеетесь всучить журналистам подобную ерунду?
- Однако, господин директор...
- А публика, Сан-Антонио, за кого вы ее принимаете? В настоящий момент
все кандидаты от Белькомба мертвы, а вы собираетесь пустить щуку в реку! Я
вам говорю, что речь идет о серии убийств, совершенных кровавым маньяком! Я
хочу получить убийцу! Ведь есть же хоть один убийца во всех этих делах, да
или нет?!
- Вне всякого сомнения, есть, господин директор!
Он переходит на крик, от которого лопнул бы страдивариус:
- Так вот, найдите его! И поскорее!
Дзинь! Он повесил трубку. Подать рапорт об отставке в подобный момент не
очень пристойно. Так поступил бы трус, но не я. И все же мне хотелось бы
написать его на пергаменте и дать его Старику - пусть подавится!
Около двенадцати тридцати, когда я глотаю одно за другим виски в
ближайшем от комиссариата бистро, какой-то инспектор сообщает мне, что из
Парижа только что звонил Ляплюм. Он вроде бы напал на след человека,
звонившего графу в момент его смерти. Он свяжется со мной после обеда. Это
известие проливает немного бальзама мне на сердце.
Вновь появляются Берюрье и Морбле. Они выглядят сверх-возбужденными.
Морбле, который уже отоспался после своей первой попойки, кажется, вполне
созрел для второй. На этот раз они набрасываются на марочный аперитив
"Чинзано". Молитесь за них!
- У нас для тебя есть блестящая идея! - объявляет Его Величество.
- Не может быть! - притворяюсь я удивленным.- Две в один день, и ты еще
жив?
- Угомонись со своими намеками, это серьезно.
Унтер-офицер вторит ему:
- Очень серьезно.
Берю осушает свой стакан, держит какое-то время пойло во рту, чтобы лучше
его почувствовать. При этом он производит звук, подобный шуму ножной ванны.
Потом проглатывает вино и заявляет:
- Знаешь новость?
- Нет,- говорю я.- Они появляются здесь так быстро, что я отказался за
ними следить.
- Политические партии решили не выставлять больше кандидатов, пока не
поймают убийцу.
- Я их где-то понимаю. Откуда это тебе известно? Он извлекает из кармана
спецвыпуск газеты "Белькомбежская мысль". Спецвыпуск состоит из одного
листка, не очень лестного для полиции. Мне бросается в глаза заголовок,
написанный крупными, как на крыше аэропорта, буквами: "Граждане! Хватит
уже!"
Очень плохо, когда заглавие начинается со слова "граждане" на первой
полосе газеты. Текст, который за ним следует, представляет собой пузырек
купороса, выплесканный в лицо полиции. "Белькомбежская мысль" называет нас
бездарями и другими далеко не любезными именами. Она сообщает, что
политические партии приняли решение не выставлять других кандидатов до
раскрытия совершенных преступлений.
- Ну а где же ваша блестящая идея? - спрашиваю я.
- Это моя идея,- заявляет Морбле.
Берю хмурится.
- Не будь сектантом, Пополь! Она пришла к нам обоим!
- Обоим, но сначала одному, потом другому! - насмешливо замечает Морбле.
- Пополь, если ты и дальше будешь так себя вести, ты об этом пожалеешь! -
предсказывает Здоровило.- Я не из тех жентельменов, которые тянут одеяло на
себя, но на этот раз я уверен, что идея пришла нам обоим одновременно!
- Да объясните ли вы, наконец, в чем дело, Зевс вас побери! - взрываюсь
я.
- Ну так вот! - говорят они хором.
И замолкают, воинственно поглядывая друг на друга, а затем синхронно и
поспешно произносят:
- Ты позволишь?
Торопясь, пока Морбле пытается вдохнуть глоток кислорода,
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 [ 16 ] 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
|
|