неприятные воспоминания. Ему так и не удалось представить, каким был Бессон
во времена, когда они посещали кафе "Граф", и точно так же он не может
влезть в шкуру того человека, каким он был в определенные периоды своей
жизни.
кажутся теперь ничтожными и смешными.
мыслей не теряется, то не следует ли ему отыскать в себе следы более
глубокие, чем те несколько картинок, которые он не выбирал и даже
удивляется, что именно они ему и запомнились?
но он очень скоро признал его нелепым и, главное, неосуществимым. Не слишком
ли большое значение он придает собственной персоне? Следует ли
пересматривать свою жизнь год за годом, ничего не упуская, как это делается
в биографиях всяких знаменитостей, где все ясно, логично и разложено по
полочкам.
все путается, даже ход времени. Могра неотрывно смотрит на приоткрытую
дверь. Только что ему хотелось абсолютного одиночества, а теперь его уже
охватила смутная тревога: что-то долго не идет м-ль Бланш!
включиться в больничную жизнь. От нее пахнет улицей. Однако ее взгляд тут же
становится ласковым: похоже, она рада его видеть.
пришлось остановить машину - лобовое стекло просто залило.
что-то о своей жизни вне больницы. Может быть, для того, чтобы и он
почувствовал к ней вкус?
какой-то миг их лица оказались так близко, что ее темные волосы коснулись
щеки Рене.
возвращается к своим мыслям. Вносит в них кое-какие поправки - это лишь
доказывает, насколько трудно быть искренним перед самим собой.
продолжались до самого его отъезда из города. Но это была еще не вся правда.
Конечно, речь не идет об исповеди или о свидетельских показаниях под
присягой. И тем не менее он смошенничал.
доками, он сам, жмущийся неподалеку в тени, какой-то пьяница, здоровенный
верзила в морской фуражке, который выходит из дома, размахивая руками и
разговаривая сам с собой.
хочет подождать, пока прохожий пройдет. Но когда тот приближается к газовому
фонарю, Могра видит, как с поднятым воротником пальто и в надвинутой на
глаза шляпе его отец подходит к двери для "господ" и, пошептавшись с г-жой
Жанной, исчезает внутри.
вдовцом уже лет десять. И тем не менее взволнованный, в смятении, Рене долго
бродит по причалам, прежде чем вернуться домой; там он долго лежит с
открытыми глазами, пока не слышит, как хлопает входная дверь.
один-единственный раз, когда поднялся ураганный ветер и у него не хватило
духу дважды проделать на велосипеде тридцать километров, отделяющих Фекан от
Тавра. Дело в том, что после случая с отцом он ездил в Гавр, когда желание
начинало мучить его чуть ли не до галлюцинаций...
удивление. Но Могра и сам знает, что у него температура. Он понял это сразу,
как только проснулся. Тяжесть во всем теле непохожа на ту, что появлялась в
предыдущие дни от лекарств. Это больше напоминает грипп, которым он болеет
каждую осень, тем более он чувствует, что ему заложило грудь.
движутся - она считает удары. Потом, пытаясь скрыть озабоченность, выходит -
якобы для того, чтобы выпить чашечку кофе.
появляется вчерашний старик в фиолетовом халате. Его ничего не выражающее
лицо внушает Могра страх. Если, как ему кажется, это сумасшедший, то ничто
не может помешать ему войти в комнату, приблизиться к кровати и...
посетителя, похлопывая его по плечу, как похлопывают по спине старого пса.
представляет собой большая палата. Судя по силуэтам, которые каждый день
движутся мимо его двери, там не менее сорока коек, которые обслуживают всего
две медсестры. А ночью в коридоре дежурит лишь одна.
это другим больным непозволительной роскошью? Быть может, проходя мимо
двери, они заглядывают в палату скорее с завистью, чем просто от
любопытства? Интересует ли их, кто этот счастливый обитатель отдельной
палаты? А может, они уже знают это от персонала и обсуждают его между собой?
понимает, в чем дело: в комнату входит старшая медсестра, которую явно
вызвала м-ль Бланш. Она тут же берет его за запястье, внимательно
вглядываясь ему в лицо.
момента пробуждения, за окном только начинает светать, а он уже чувствует
себя хуже: клонит в сон, дышать становится все труднее.
где-то ставней.
доказывает, что вчера был прав он, а не Бессон д'Аргуле с его необоснованным
оптимизмом. Интересно, прибежит он или нет?
больше ему не нравится, когда она у него спрашивает:
Бланш мыть его, потом они меняют простыни, а тем временем приходит
врач-практикант со стетоскопом - его тоже уже успели предупредить.
Но он, ясное дело, в этой игре не участвует. Происходящее его не касается,
хотя и происходит это в нем, в его теле.
легкие, сердце.
медсестре, и все трое начинают манипулировать рукоятками его кровати. Ноги
Могра высоко поднимаются. Голова у него где-то внизу, и мокрота из горла
попадает в рот, но сплюнуть он не может.
постели, Могра видит, что они остались вдвоем. Она берет его за руку, но не
затем, чтобы пощупать пульс, а просто дружеским жестом.
Такое бывает в пятидесяти случаях из ста. У вас начался небольшой трахеит,
оттого и поднялась температура.
операция, он все еще в операционной.
этаже, где лежит он? Выходит, на рассвете, когда он смотрел на грудь Жозефы
и думал о Фекане, когда зазвонили колокола, а потом часы на церкви, какой-то
человек, находящийся без сознания, человек, у которого на время или навсегда
отняли это сознание, уже лежал, окруженный призраками в масках, которые
двигались вокруг него, словно в неторопливом и трагическом балете.
идет речь? Не удаляют ли какому-то паралитику опухоль мозга?
чтобы ему вскрывали череп. Он вцепляется пальцами в руку медсестры, ему
хочется сказать ей, что он запрещает оперировать без его согласия, хочется
попросить ее, чтобы она воспрепятствовала операции.
увезти его на одной из тех каталок, какие провозили мимо двери к большому
лифту.
до какой степени.
но, будучи в коме, вы пролежали в таком положении двое суток.
становится все более душно, его даже удивляет, что все происходит так
быстро.
солгал самому себе. Лучше умереть здесь, рядом с м-ль Бланш, чем в
операционной, со вскрытым черепом.
рукой снимет.
Могра время от времени откашливается, и она утирает мокроту с его лица.
он внушителен, почти ужасен и ничем не напоминает мелкого буржуа в метро.